Ознакомительная версия. Доступно 38 страниц из 190
могу подтвердить, что не применял лично заклятий ни к кому из членов Визенгамота. Малфоя пригласили в зал под прицелом волшебным палочек. Авроры — нервные, напряженные — не сводили с него глаз. Зал замолчал. — Мистер Малфой, — устало спросил Ридж, — вы признаете выдвинутые против вас обвинения? Малфой встретился взглядом с Гермионой. Он выглядел бледным и испуганным, но, кажется, верил, что все обойдется. — Не признаю, — резко ответил он. — Это клевета. Если Забини что-то и делал, то… — Клевета? — прошипел Министр. — Малфой, кто как не ты пришел ко мне и сказал, что, раз от старой гвардии Дамблдора остались одни ошметки, нам нужно действовать? Кто как не ты сказал, что знамя света Гарри Поттер давно не в себе, Грейнджер под арестом, а остальные в одиночку ничего не стоят? Кто как не ты убедил меня, что я получу должность без труда? Потом были очные ставки, кто-то пил «Веритасерум», Драко кричал что-то про маму, которая все устроила, Забини давал клятвы, Визенгамот снова сходил с ума, а журналисты глотали каждую фразу как манну небесную. Следующую неделю шли повторные слушанья. Гермиону на них больше не приглашали, да она и не рвалась — достаточно было газет, печатавших едва ли не стенограммы вместо статей. Невилл стал главным героем, борцом со злом и спасителем Британии, его портреты украшали передовицы не реже, чем портреты опального министра. Сама Гермиона в кадр попадала редко — зато ее плотно взяли в оборот предприимчивые профессора. Вагнер, промакивая платочком лысину, сначала прочитал ей длинную лекцию о том, что ученый не должен лезть в такую ерунду, как политика, оборвал себя на полуслове, махнув рукой, и потребовал немедленно написать в его сборник работу про обскуров. Ойстерманн, более обходительный и воздушный, несмотря на добрых семнадцать стоунов живого веса (2), затеял с ней длительную дискуссию о качественном изменении сознания и самовнушении, после чего они действительно за вечер написали тезисы для доклада, который он отчаянно желал вместе с Гермионой представить на весенней Пражской конференции по проблемам психологии и менталистики. Невилл зашел один раз — чтобы сообщить, что дело почти сделано, но был выставлен гостившим в тот момент у нее дома Вагнером. Гарри тоже забежал — сказал, что Джинни была так счастлива взять Малфоя под стражу, что удостоила его приветственного кивка. Сама Джинни связалась с Гермионой через камин в пятницу и мрачно сообщила, что Малфой-таки отбрехался от ареста и освобожден под залог, но точно выкрутится, потому что он тот еще «мордредов хер». А арестовывать Забини удовольствия мало. Двадцать шестого февраля на закрытом заседании Визенгамота Невилл Лонгботтом был единогласно выбран исполняющим обязанности Министра магии. Гермиона подозревала, что на летней сессии в конце июля он будет избран следующим действующим министром, и была искренне этому рада. Это было бы логичное, разумное, хотя и несколько пугающее решение. Кристально-честный Невилл грозил перевернуть половину Министерства, очищая его от коррупционеров, лизоблюдов и подлецов всех мастей. Зато он едва ли пошел бы на нарушение Статута, даже ради исполнения идей Дамблдора, и, конечно, он никогда не применил бы заклятий к членам Визенгамота. Британии будет непривычно свыкнуться с настолько честным Министром. Но, Гермиона полагала, это пойдет всем только на пользу.
Примечание: 1. Сцена из драмы Шекспира «Генрих VI», Ричард Йорк со сторонниками приходит в Парламент и объявляет, что Генрих VI не имеет права на корону и должен быть свергнут. 2. 17 стоунов — около 110 кг.
Глава тридцать седьмая
Когда благополучно завершились Олимпийские игры в Ванкувере, Майкрофт сумел найти время и поздравить Гермиону с успехом. — Вам Гарри рассказал? — спросила Гермиона подозрительно. Майкрофт развел руками: — Право, Гермиона, у меня достаточно знакомых в мире магии, а процесс был громким. Неожиданно для себя Гермиона сказала эмоциональней, чем следовало бы: — Вы играете с огнем, общаясь с волшебниками! Майкрофт в ответ одарил ее внимательным взглядом, и Гермиона почувствовала себя неловко. Он мог бы и вслух сказать что-то вроде: «Позвольте напомнить, что я состою в отношениях интимного характера с волшебницей», — но и взгляда хватило. — Не хочу вас упрекать, — заметил Майкрофт, — но пока самый опасный волшебник в моем окружении — это вы, Гермиона. В общем-то, это заявление не было лишено оснований: она несколько раз вторгалась в его разум, стирала ему память, а не так давно взорвала его телефон. — И даже эта опасность значительно ниже, чем вероятность того, что какой-нибудь снайпер обойдет наблюдение и застрелит меня, — тем же тоном продолжил он. — Увы, политика — не самая безопасная отрасль. — Кем бы вы стали, если бы не политика? — спросила она тихо. Майкрофт рассмеялся: — У меня никогда не было… альтернатив. К сожалению, я совершенно не подхожу для полевой работы. В начале марта состоялась Пражская конференция, в которой Гермиона действительно приняла участие, причем не только с Ойстерманном, но и самостоятельно — представила свою гипотезу корреляции ранних детских травм и иммунитета к заклинаниям подавления воли и искажения сознания. Гермиона снова много и с удовольствием занималась наукой — благо, для этого теперь было достаточно времени. Дважды мистер Кто привлекал ее к проектам Отдела Тайн, тогда она снова надевала личину мисс Аты и, выполняя задания, опять возвращалась к своим размышлениям о том, кто же такой мистер Кто. Остальное время она проводила либо в библиотеках, либо в своей квартире, либо в лаборатории Вагнера в Цюрихе, куда ей настроили многоразовый портал — она была влюблена в его коллекцию артефактов, облегчавших ментальное сканирование, и всерьез думала о том, чтобы, когда Невилл станет министром, выбить и себе финансирование для чего-то подобного. Правда, была велика вероятность, что эта лаборатория будет располагаться на одном этаже с Отделом Тайн. Также она планировала сделать еще нечто важное после выборов — вернуть домой Шерлока Холмса. По сообщениям Майкрофта, он был жив, здоров и скакал по Европе, занимаясь зачисткой сети Брука и ввязываясь в смертельно-опасные авантюры, но Гермиона чувствовала свою вину перед ним. Кроме того (в этом она не призналась бы даже под «Сывороткой правды»), она хотела вернуть Шерлока ради Майкрофта. И пусть он назвал бы это глупым сентиментальным порывом, она хотела сделать ему подарок, который он, конечно, с раздражением отбросит в сторону, получив. Но он будет ему рад. Весна прошла почти незаметно, запомнившись разве что буйным цветением тюльпанов, магнолий и вишен, заполнявшим улицы Лондона сладким густым ароматом. Гермионе иногда казалось, что ее жизнь преодолела бешеные пороги, и наконец-то разлилась тихой ленивой рекой, неподвластной никаким штормам.
Ознакомительная версия. Доступно 38 страниц из 190
