гулявших по кладбищу ещё минуту назад, теперь не видно. Интересно, думает Ровен, знают ли здешние призраки, что происходит. Вопреки здравому смыслу она надеется встретить Кору и попросить её пойти с ней к тётушке Айне. Когда рядом Кора, Ровен всегда становится смелее. Но подруга не появляется. Ей придётся справляться самой.
Ровен идёт по гравийной дорожке, огибающей холм справа. Эту часть кладбища она знает не так хорошо, как его левую половину, где покоится Кора. Это старый участок, и надгробия здесь совсем древние. Могильные камни густо заросли мхом. Ровен почти никогда не приходит сюда, но она точно знает, где могила тётушки Айне. Когда она была маленькой, бабушка специально водила её по кладбищу, чтобы познакомить со всеми его обитателями. Ровен знает всех здешних духов и все их последние пристанища.
И когда она видит большое надгробие из серого камня, который в сумерках кажется чёрным, ей не нужен свет, чтобы прочесть эпитафию. Она и так знает, что там написано:
Здесь покоится
тётушка Айне Келси
Пусть земля
будет ей пухом
Эту простую, формальную надпись придумала её мама. Ей пришлось взять на себя организацию похорон умершей тёти, с которой она никогда в жизни не виделась и даже не знала о её существовании. Между ними не было никаких тёплых родственных чувств, и Гвиннор просто не знала, что написать на надгробии тётушки Айне. Кстати, и сама тётушка Айне не прониклась особой симпатией к Ровен, когда бабушка Мори с гордостью представила ей свою внучку, у которой в шесть лет открылся дар видеть мёртвых.
Ровен стоит в нерешительности. Зомби тычется носом ей в ногу, как бы побуждая её к действию. Ровен тяжело вздыхает и, набравшись мужества, стучит по серому камню, как стучат в дверь.
Ничего не происходит. Ровен озирается по сторонам, не появился ли призрак старухи. Нет, не появился. Она снова стучит по камню. Ответа по-прежнему нет. Ровен даже не знает, что чувствует сильнее: облегчение или досаду.
– Тётушка Айне, – тихонько зовёт она и стучит в третий раз.
Воздух над надгробной плитой идёт рябью, и тётушка Айне величественно выплывает из-под земли. Её длинные волосы – вечно взъерошенные седые космы – колышутся вокруг её головы точно змеи горгоны Медузы, и это придаёт ей ещё более устрашающий вид. Она парит вокруг Ровен, прожигая её грозным взглядом, как призрак в плохом фильме ужасов. Ровен едва не сворачивает себе шею, пытаясь не отрывать от неё глаз.
– Что тебе нужно? – голос старухи скрипит, как несмазанное колесо старой телеги. Сразу ясно, что она уже очень давно ни с кем не разговаривала. Хотя обращается к Ровен вполне приветливо, без неприязни.
– Мне нужна помощь. Нам всем нужна помощь, – поправляет себя Ровен, радуясь, что у неё самой не пропал голос от страха.
Тётушка Айне с подозрением смотрит на неё:
– «Нам» – это кому?
– Маме. Бабушке. Нашему кладбищу. Графу. Мне. – Ровен не знает, что ещё можно сказать, чтобы тётушка Айне поняла, как сильно они нуждаются в её помощи.
Старуха презрительно фыркает:
– Тебе исполнилось тринадцать на тринадцатый день этого месяца, в тринадцатый год волка, через тринадцать лет после моей смерти. Я знала, что это будет несчастливое сочетание и оно принесёт нам несчастье. Всё на то и указывало. Но чтобы вот так… – Она пристально смотрит на Ровен. – Ты не такая уж умная, девочка, если до сих пор не понимаешь, что дело не только в тебе. И даже не во всех вас. – Она резко поворачивается спиной к оторопевшей Ровен и начинает выписывать пальцем в воздухе какие-то странные фигуры. Видимо, заклинания. Другой рукой она держится за своё надгробие с выбитым на нём кельтским крестом и произносит слова на непонятном языке, которого Ровен не знает, но который звучит на удивление знакомо.
Озадаченная сказанным тётушкой Айне, она растерянно смотрит на Зомби. Он отошёл чуть подальше и, оскалив зубы, наблюдает за старухой. У Ровен вдруг пересохло в горле. Что именно тётушка Айне имела в виду, когда сказала, что дело не только в них? В ком же ещё?
Когда она вновь поднимает глаза, на кладбище уже совсем темно. Небо затянуто плотными чёрными тучами. Кусты вокруг шелестят и качаются, хотя ветра вроде бы нет. Тётушка Айне словно впала в транс и бормочет себе под нос непонятные слова, повторяя их вновь и вновь. Когда Ровен, набравшись храбрости, уже собирается спросить, кто ещё в этом замешан и что же теперь делать, старуха резко оборачивается к ней. Её глаза закатились так, что видны только белки. Ровен страшно на это смотреть. Она вскрикивает от ужаса, и закатившиеся глаза тётушки возвращаются на место. Старуха пристально смотрит на перепуганную внучку.
– Иди, – произносит она гулким голосом. – Останови чёрный мрак, что стремится завладеть всем миром. Лишь у тебя хватит силы помешать его планам. Перво-наперво тебе надо остановить сына графа. Похоронить его кости под священным дубом друидов. В единственном месте в здешних краях, где злой дух сможет обрести покой. – Старуху шатает, словно ей трудно стоять. Но камень с кельтским крестом – крепкая опора. Она как будто очнулась от транса и смотрит на Ровен так, словно удивляется, что девочка не испугалась и не убежала. Теперь голос тётушки Айне звучит мягче и дружелюбнее: – Иди. Ты сильнее его. Он это подозревает, но пока не уверен. Откройся навстречу собственной силе и используй её против зла. Верь в свои силы. Верь в себя. – Она исчезает под серым камнем, и Ровен даже не успевает ничего спросить.
Поднялся сильный ветер, и заметно похолодало. Чёрное вечернее небо над кладбищем кажется ещё чернее. Ровен не знает, почему так дрожит: то ли от холода, то ли от страха. Зомби звонко лает. Им пора возвращаться домой.
– Да, пойдём, – говорит ему Ровен. – Но я не совсем поняла, что сказала тётушка Айне. Я задала ей простой вопрос, а её ответ породил вопросов ещё больше. А ты что-нибудь понял?
Зомби пробегает немного вперёд, останавливается и оборачивается к Ровен, как будто зовёт её за собой. Потом встряхивает головой и опять лает.
– Тише, Зомби! Я иду.
Ровен бросает последний взгляд на надгробие своей двоюродной бабушки, надеясь, что та вернётся и ответит на её вопросы. Но нет. Тётушка Айне сказала всё, что хотела сказать. Ветер чуть поутих. Вокруг всё безмолвно и неподвижно. Хотя погодите… Ровен пристально вглядывается в кусты чуть поодаль. Их ветки качаются на ветру – за исключением одного места
