времени станет расширяться (о том, куда именно она станет расширяться, я умолчал). В глазах сарарименов с девственными усишками я заметил неподдельную зависть. Они принялись расспрашивать меня о том, чем я занимаюсь после работы и как часто хожу на свидание с собственными подопечными (подобную инсинуацию я с гневом отверг), но разговору не суждено было завершиться, потому что в дверях появились Намия-сан и Танака-сан.
— Так вот, касательно нашего с Shining Star контракта, — заявил он, усаживаясь за стол. — Мы оцениваем ущерб нашему имиджу в два миллиона йен. Таким образом, компания Mielin Chem считает необходимым снизить рекламные выплаты за следующие полгода на тридцать процентов, до перезаключения и прочих условий.
Моя начальница тут же вступила в пикировку, перебрасываясь аргументами: «мы будем вынуждены снизить частоту выходящих видео» — «да, но в контракте чётко оговорено общее время и количество рекламных интеграций с нашей компанией, поэтому не вижу, почему мы должны протестовать» — «при этом снижение зарплаты Аянэ, которое, как вы знаете, формируется из рекламных выплат более чем на половину, непременно скажется на качестве контента» — «верно, но разве это не является вашей прямой задачей — увеличивать охваты и популярность?». Я только и успевал записывать, что там наговорил Танака-сан и отмечать на листе выдвинутые контр-предложения Намии. Очкарик Фуюскэ занимался тем же самым. Через полчаса безрезультатной дискуссии, когда ни одна из сторон не желала снижать свои изначальные требования, Танака вдруг оживился и посмотрел на меня:
— Быть может, у юного Хошино-сан есть разумные предложения?
Я встрепенулся; умением Намии магически выкручиваться из каждой расставленной ловушки я точно не обладал.
— Ну, ситуация, конечно, сложная, — попытался импровизировать я. — Но Shining Star не может пойти на снижение рекламных контрактов. Причины вы уже услышали ранее, нет смысла их озвучивать заново. Я, со стороны продюсера, могу предложить вам в качестве компенсации идею для нового клипа, который мы отснимем и который, как мне кажется, может оказаться вирусным.
Я увидел боковым зрением, как Намия состроила гримасу, будто её ударили под дых, но импровизацию было уже не остановить:
— Допустим, мы снимем клип. В нём будет что-то воде флэшмоба, где Аянэ и её подруги будут, ну, скажем, мыть голову и рассказывать о том, как мытьё головы изменило их жизнь. Рекламную интеграцию туда вставят, как нужно, но товары Mielin будут появляться в кадре втрое чаще, чем обычно.
«Остановись, дурак», — услышал я телепатический вскрик.
— А это замечательная идея, — обрадовался Танака-сан. — Фуюскэ, запиши. Но это никоим образом не снимает с Shining Star необходимости возмещения репутационных издержек.
— Согласитесь, что два миллиона — это слишком много, — ответил я. — Мы можем его сократить, ну, скажем, до двух сотен тысяч? Нашим девочкам тоже нужны деньги на чулки и косметику. Они всё равно принесут их к вам назад.
Через пять минут наши оппоненты придвинули нам листок с озвученными условиями. Намия обречённо потянулась к нему, и когда поставила под ним свою подпись, наградила меня столь неприязненным взглядом, что я вдруг понял, что сделал что-то не так. Пока мы спускались в лифте, она не произнесла ни слова, и я вдруг ощутил жгучее желание выйти на улицу и бежать куда глаза глядят, но сделал три глубоких вздоха и решил принять достойно неизбежное увольнение.
— Ну, а теперь давай разберём всё тобою подписанное, — сказала Намия, когда мы сели в машину. — Как думаешь, нормально вышло?
Я честно сообщил, что считаю достаточно хорошим результатом то, что мне удалось убедить оппонентов снизить сумму штрафа в десять раз:
— Могло быть и лучше, но я был бы доволен. Так что да. Мне кажется, нормально вышло.
— В сухом остатке, — ответила Намия, открывая окно и закуривая, — мы лишились двухсот тысяч йен. И ещё ты подкинул Аянэ работу по техзаданию, которую она терпеть не может. Ты с ней-то обсудил идею для флэшмоба, дурак? Вот она обрадуется.
Я признал, что об этом я даже не подумал.
— Кроме того, ты почему-то поверил, что они собираются впилить нам штраф в два миллиона, — выдохнула Намия затяжку в окно. — Неопытного переговорщика сразу видно. Вот скажи, если тебя бьют по лицу, что надо делать?
— Бить в ответ. На улице принято так.
— Здесь также. Если они хотят штрафануть нас на два миллиона, то мы разорвём контракт в следующем месяце. Юристы найдут заковырку, это не сложно. Но мы переживём, что от нас уйдёт одна рекламная интеграция, и быстренько найдём новую. А вот им, в конторе на две тысячи человек, придётся долго объяснять отделу планирования, куда делся десятимиллионый контракт, который уже утвердили на следующий год и заложили в отчётность.
В голове раздалось птичье чириканье: мой мозг осознал, что не понимает языка, на котором разговаривает моя начальница, и принялся снижать ущерб для психики.
— Танака совершенно не собирался разрывать контракт, да и штрафовать нас ему не с руки, — подытожила Намия. — Два миллиона — это лишь предлог, а на деле старику просто стало скучно. Он захотел с нами пообщаться, а я милостиво уделила внимание и сказала, что мы будем открывать новые проекты. Так что если у них есть свободные рекламные деньги на следующий год — мы их с радостью возьмём. Он, кстати, был не против. Но тут вмешался ты. Конструктивное решение предложил, которое стоит нам двести тысяч и пять часов работы. Попробуй в следующий раз сакуристам конструктивное решение предложить.
— Просто вышло недопонимание, — оправдался я, хотя мне хотелось провалиться под землю. — Виноват. Меня застали врасплох и…
— Ладно, не переживай, — усмехнулась Намия. — Знаешь, когда меня впервые пригласили на переговоры, всё закончилось вызовом полиции.
— Правда?
— Чистейшая. Двое стажёров распустили руки, а я устроила истерику и заявила, что нельзя работать с компанией, где сотрудники позволяют себе секу-хара, — рассказала начальница. — Секшуал харассмент. Так-то мне было наплевать, но я прониклась культурой моего начальника, который учил «не давать им всем спуску», ну и разыграла обиженную недотрогу. Переговоры провалились, контракт на двадцать миллионов улетел в «Медиа Форс», а меня уволили бы, если б тот же самый начальник не сказал «провалила — отрабатывай». Так что, считай, ты легко отделался. Урок переговоров за двести тысяч — это бесплатно по нынешним временам.
Пока мы ехали до офиса, Намия-сан делилась со мной бесплатной мудростью, которая сводилась к одному нехитрому принципу: обещания — обещаниями, а живые деньги здесь и сейчас ничто никогда не заменит. Я пообещал использовать этот принцип, пока работаю в Shining Star, и в конце вежливо поинтересовался, какие у меня перспективы дожить до конца
