перископ. Англичане, не видя никого кругом, решили, что крейсер нарвался на мину заграждения. Два других направились к гибнущему кораблю и спустили шлюпки для спасения людей.
Выпущенная U-9 вторая торпеда попала в минный погреб, который детонировал, и «Хок» быстро пошел ко дну; «Кресси» же продержался на воде сорок пять минут.
В результате в течение времени менее одного часа одна германская подводная лодка водоизмещением 400/500 тонн, вооруженная одной 47-мм пушкой и четырьмя торпедными аппаратами, с личным составом 23 человека потопила в общей сложности 36 тысяч тонн с вооружением из шести 9-дюймовых, тридцати шести 6-дюймовых и стольких же 75-мм орудий и 2265 человек экипажа, из которых было спасено всего 777 человек.
Это – первый случай боевой атаки подводных лодок. Казалось бы, есть повод, над чем задуматься, но большинство офицеров уверяет, что все это – случай и ничего больше. Как бы личному составу надводного флота не пришлось на собственной шкуре убедиться в противном. Отныне большие корабли должны ходить под охраной миноносцев и забыть о малых ходах.
12/25 сентября
В море шторм.
«Макрель» пыталась выйти на позицию, но была возвращена миноносцем «Молодецкий», с которым пришла к маяку Тахкона, где приняла бакштов с транспорта «Европа», стоявшего на зюйд-ост от маяка.
В 10 ч. утра к Нижнему Дагерорту пришел миноносец «Послушный», так как начальник бригады, беспокоясь за участь подводных лодок, хотел сам убедиться в их безопасности.
Видя, что погода свежеет, адмирал в 13 ч. 10 м. приказал дежурным лодкам идти к Тахконе, где «Аллигатор», «Кайман», «Минога» пополнили с транспорта «Европа» запасы пресной воды и провизии, а «Крокодил», кроме того, и топлива…
Приказом по флоту и Морскому ведомству 9 сентября объявлен Высочайший указ о состоявшемся соглашении с Англией и Францией применять в текущую войну правила морской войны, выработанные Лондонской морской конференцией в 1908–1909 годах с некоторыми изменениями и дополнениями по спискам абсолютной и условной контрабанды. Удивительно, что контрабандой не считается всякого рода сырье для фабрик и заводов, а также руда, тогда как из них-то и изготовляются нужные предметы для ведения войны. Перемудрили что-то дипломаты и штабы! Где же логика?
13/26 сентября
Бригада подводных лодок вернулась в Моонзунд и стала на якорь к югу от камня Эрик.
14/27 сентября
Стихло.
В 9 ч. 30 м. утра «Белуга» на буксире транспорта «Оланд» вышла через Гельсингфорс в Мариенхамн (остров Оланд).
15/28 сентября
Шторм от зюйд-веста силой до девяти баллов.
«Аллигатор», стоя на глубине двадцати восьми футов, имеет на клюзе двадцать саженей каната; остальные подводные лодки, стоящие в Моонзунде, в таком же положении – их сильно качает и заливает.
16/29 сентября
Из-за усилившегося шторма сообщение между судами, стоящими в Моонзунде, прекратилось.
Вечером волнами выворотило левый носовой горизонтальный руль на подводной лодке «Макрель».
17/30 сентября
Сообщения между судами по-прежнему не было, но к вечеру начало стихать.
На «Макрели» также волнами выворотило правый носовой горизонтальный руль. Таким образом, «Макрель» и «Минога», стоя на отдыхе, потерпели аварию и вышли из строя, так как без горизонтальных рулей нельзя идти под воду.
18 сентября/1 октября
Стихло…
Правительственное сообщение указывает на вызывающее поведение Турции. По неизвестным причинам турки закрыли Дарданелльский пролив для иностранных судов, нарушив сообщение наше с Францией и Англией и нанеся убытки русской торговле.
Русское правительство предупреждает, что если в ближайшее время не выяснится, что закрытие Дарданелл является временной мерой, вызванной чрезвычайными обстоятельствами, Тройственное Согласие примет это как решительное выступление Турции на стороне противников…
Между тем, сейчас – самый удобный случай разрешить вопрос о проливах, и если теперь им не воспользоваться (когда Англия и Франция с нами, а Германия является общим противником), то дело снова будет отложено на долгое и долгое время.
С середины сентября «Пескарь» и «Стерлядь» прекратили дежурства по охране Суропского пролива и, находясь в полной готовности к выходу в море, остаются в Адмиралтейском бассейне ревельской гавани.
21 сентября/4 октября
В сообщении Морского генерального штаба от 19 сентября опровергаются слухи о гибели или повреждении русских военных судов и говорится, что правительство не считает возможным оповещать население о ходе морских операций.
А напрасно! Флот не пользуется симпатиями русского народа, который склонен думать, что морская сила ему совсем не нужна. Если ничего не будут сообщать о работе флота, все будут считать, что он ничего не делает, и только утвердятся в мысли о полной бесполезности морской силы, а потом поди доказывай, что это неверно. В японскую войну болтали свыше всякой меры. А теперь, обжегшись на молоке, дуют на воду. Никогда ни в чем нет у нас середины!
22 сентября/5 октября
«Макрель» и «Минога» на буксире ледокола «Аванс» пришли в Моонзунд для ремонта горизонтальных рулей.
Командиры рассказали о мытарствах подводной лодки «Дракон». 11 сентября в 1 ч. 30 м. ночи он получил приказание атаковать неприятеля, находившегося у Виндавы, и через полчаса вышел от Нижнего Дагерорта по назначению.
Пройдя Дагерорт, лодка встретила противный ветер силою пять-шесть баллов и сильную зыбь, что заставило перенести управление в боевую рубку и идти малым ходом. Считая, что посылка к Виндаве вызвана вполне обозначившейся десантной операцией противника, которая должна быть более или менее продолжительной, командир, видя, что при имеемой скорости хода засветло к Виндаве не подойти, повернул к маяку Фильзанд, чтобы переждать погоду и получить точные сведения о действиях противника.
Старший лейтенант Гудим решил атаковать противника на следующий день, чтобы ночью из-за медленного погружения (пять минут) не оказаться в беспомощном положении среди неожиданно появившихся германских дозорных миноносцев.
В 16 ч. 30 м., лишь только «Дракон» стал на якорь, около него спустился на воду гидроаэроплан, доставивший последние известия.
Около 20 ч. катер Службы связи привез радиотелеграмму об уходе противника от Виндавы. Предполагая, что он вернется с улучшением погоды, Николай Александрович остался у Фильзанда, тем более что мгла и крупная зыбь затрудняли выход из бухты.
12 сентября в 8 ч. утра пришлось переменить место, но в полдень вернулись обратно.
На следующий день, 13 сентября, в 7 ч. утра катер Службы связи привез провизию и пресную воду, а к 10 ч. утра ветер от зюйд-веста усилился до восьми-девяти баллов, и в бухту стала заходить крупная зыбь. Погода с каждым часом все свежела и свежела. В 5 ч. 45 м., чтобы укрыться от волны и ветра, «Дракон» переменил место, став
