что уже прошло. Я сделала для себя определенные выводы, теперь надо двигаться дальше.
Пожалуй, сейчас я спрошу совета у моих магических помощников. Что они мне поведают по поводу моего нового дела?
Достав из темного бархатного мешочка кости, я сосредоточилась и кинула их на поверхность журнального столика.
7 + 34 + 24.
«Действуйте! Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе».
Довольно абстрактное толкование. Если понимать буквально — то я должна немедленно действовать! И не дожидаться, когда кто-то нанесет мне очередной визит, а нанести его самой. Главное, определиться, где находится эта «гора», к которой мне нужно прийти.
Ладно, с этим более или менее ясно. Попробуем кинуть кости еще раз.
9 + 36 + 17.
«Страсть глупцов — поспешность. Не видя помех, они действуют без оглядки».
Так… В первом предсказании мне явно указали на то, что надо действовать, то сейчас намек на то, что спешить нельзя. И как это понимать? Что надо действовать, но не спеша, чтобы вовремя распознать на своем пути к той самой «горе» неизбежные и коварные помехи? Получается так. А с другой стороны…
А если последнее предсказание относилось не ко мне? То значит, что мои потенциальные враги действуют поспешно, отчего могут не заметить некие помехи, например, в моем лице, и совершить глупость. Ну что ж, такая трактовка меня вполне устраивает, поэтому, довольная процессом гадания, я убрала косточки в мешочек и взяла в руки мобильный.
Начнем общение с моим полицейским приятелем Андреем Мельниковым. Есть у меня к нему парочка вопросов.
— Привет-привет, Иванова! — бодро поприветствовал он меня. — Неужели наша великая сыщица снова в деле? Ну, признавайся, что расследуешь в этот раз?
— Мельников, и откуда в тебе столько проницательности? — наигранно удивилась я. — Или тоже стал доверять своей интуиции, как и я?
— Я тебя умоляю — ни проницательность, ни интуиция тут не нужны! Если Иванова звонит своему полицейскому другу после недельной тишины, то это значит только одно — частный детектив Татьяна Иванова взялась за какое-то дело. Давай не томи, рассказывай, что надо, а то у меня мало времени, и уже домой пора.
— Бедняга, наш полицейский трудяга даже по субботам работает. — Тут я искренне посочувствовала своему приятелю. — Надеюсь, завтра хоть выходной?
— Я тоже надеюсь! Что никто меня не выдернет с моей дачи, где я хочу со своими коллегами хорошо провести время и закрыть, так сказать, дачный сезон. Так… Что у тебя?
— Андрюша, я занимаюсь поисками одной девушки, — тут же перешла я на деловой тон. — В вашем Волжском отделе приняли заявление от ее подруги. Мне важно знать, нарыли ли ваши сотрудники хоть какую-то инфу. Меня в первую очередь интересует местонахождение ее мобильного. А также, если есть, информация о ее передвижениях — куда уезжала, откуда приезжала и т. д. В общем, ты сам все прекрасно знаешь…
— А ты, значит, как обычно, готова вперед официального следствия найти потеряшку, а потом ходить и трясти своей короной на голове. — Мельников рассмеялся.
— Да ведь так обычно и происходит, — парировала я. — И вы не особо возражаете, когда я вам на блюдечке подношу уже пойманного преступника. Или найденного потеряшку, как ты выразился. Так что не ерничай…
— Да шучу я… Говори, как зовут твою пропавшую?
— Вероника Чудаева.
— Записал. Что-то еще?
— Андрюш… есть еще маленькая просьба, — заканючила я в трубку. — Я знаю, что вполне могу с этим справиться сама, но ты это сделаешь быстрее. Нужно обратиться в психиатрическую клинику нашего Красноармейска и выяснить, не является ли их пациентом сия особа?
Мельников фыркнул в трубку:
— Да уж ты бы и сама с этим справилась…
— Да, но это не просто обычная больница. Возможно, понадобится официальный запрос, так что… Все, Андрей, больше не отвлекаю. Жду от тебя инфу. Ты знаешь, за мной не заржавеет.
— Да уж знаю… — пробурчал он в трубку и отключился.
Далее я прикинула план своих действий. Конечно, самый грандиозный из них — это отправиться в Красноармейск и начать там свою разыскную деятельность. И, если честно, моя неугомонная натура подстегивала меня сделать это прямо сейчас, но я себя сдерживала. Отправляться в этот городок под конец дня не было никакого смысла. Приеду я туда практически к ночи — придется останавливаться в гостинице и дожидаться утра. Поэтому в этот загадочный городок, куда я неделю назад отправила потерявшуюся Веронику, отправлюсь завтра с самого утра.
Но и сейчас я не собиралась сидеть сложа руки. День подходил к завершению, поэтому я запланировала заехать к своей клиентке Юлии, как и обещала. А затем, уже под покровом ночи, отправиться на квартиру Вероники, чтобы как следует ее осмотреть. Для проникновения внутрь ключ мне не понадобится — я помню эту обычную дверь с незамысловатым замком, открыть которую моими отмычками не составит никакого труда.
Для начала я должна была убедиться, что девушки нет в ее квартире — ни живой, ни, извините, мертвой. Не исключен вариант, что Вероника достигла такой тяжелой стадии депрессии, что полностью изолировалась от внешнего мира, закрывшись на все замки и выключив телефон. Также не исключен вариант застать бездыханное тело хозяйки квартиры, что не раз бывало в моей практике. И если Вероника не обнаружится в стенах своего дома, то я просто внимательно осмотрю место ее бывшего пребывания, где она провела основную часть своей жизни. Возможно, обнаружу те или иные вещи, которые натолкнут меня на определенные мысли, способные помочь мне в моих поисках.
…У Юлии дома я оказалась после восьми вечера. Она проживала в стандартной однушке обычной хрущевки. Но стоит заметить, квартирка была так грамотно и со вкусом обставлена и немного перепроектирована, что создавала ощущение уютного домашнего гнездышка, из которого не хотелось никуда выходить. Юлия приготовила для меня какао и предложила бутерброды с сыром — я не отказалась.
Стоит отметить, что, когда я выходила из дома, мне перезвонил Мельников и сообщил, что в психиатрической больнице Красноармейска Вероника Чудаева не числится и никогда не числилась. Также, что с ее мобильного последний раз звонки были четыре дня назад — то есть на следующий день после того, как я посадила ее на «Ласточку». Именно в тот день ей звонила Юлия, но абонент был недоступен. Однако был исходящий звонок — всего один.
Некоему Петренко Степану Петровичу.
Какое до боли знакомое имя. Значит, этого странного субъекта, посетившего тогда мою квартиру, действительно так зовут. Ну что ж…
И больше с ее мобильника ни входящих, ни исходящих звонков не было. И местонахождение ее смартфона обнаружилось
