Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 223
направляя обреченный на неудачу удар в сердце Никиты. Мы смотрели на сбросившую маску предательницу, проклиная себя за глупость: мне следовало приглядеться повнимательнее, и тогда я смогла бы обнаружить эту подлую изменщицу, если бы мы так отчаянно не искали гробницу Марин. И когда Исла Куинн уложила Диор жестоким пинком в лицо, мы услышали звук, доносимый ветром, – бодрый звон одного рога, к которому присоединился другой, песню волынок, заглушаемых бурей. Рев поднимающихся воинов Лунного Трона, призыв к отмщению, жажду крови, крики о…
Тяжелый стук в дверь прервал рассказ Селин. Последняя лиат подняла взгляд, нахмурив брови, когда маркиз сказал:
– Войдите.
Сквозь шум реки снова был слышен лязг цепей и открываемого замка, скрежет камня о камень. Дверь за спиной Жана-Франсуа широко распахнулась, темноту прорезали горящие факелы, и в помещении волнами хлынуло тепло. Капитан Дэлфин и его люди снова шагнули вперед.
– Пленник, как вы и просили, хозяин, – произнес Дарио, опустив глаза.
При этих словах Селин зло нахмурилась, и с ее губ сорвалось тихое шипение, когда она заметила фигуру, стоявшую рядом с ощетинившейся Мелиной. С тех пор, как она в последний раз видела его, прошли долгие и кровавые ночи, и ее удивил его вид. Весь он излучал опасность, даже тень была тяжелой, грозной, и само его присутствие, казалось, наполняло комнату огнем.
Боже, как она ненавидела огонь.
– Габриэль, – прошептала она.
Под бдительным оком капитана последний угодник-среброносец сделал шаг вперед, к кромке воды, царапая посеребренными каблуками холодный камень. Она видела, что под глазами у него залегли тени от бессонных ночей, заметила усталость в развороте плеч, два шрама в форме слез, катившихся по щеке. Но одежда у него была безупречно чистой, подбородок гладко выбрит, а глаза красные от курения трубки. Для пленника он выглядел вполне прилично, учитывая все неприятности, которые доставлял своим тюремщикам.
Габриэль посмотрел на бурлящие воды и мягко улыбнулся.
– Подземная река. Очень умно.
– Я обязательно сообщу моей императрице о вашем одобрении, – ответил Жан-Франсуа.
Взгляд темно-серых глаз обрушился на нее, словно удар молота, а руки сжались в кулаки.
– Привет, предательница, – прорычал он.
– Привет, трус, – выплюнула она.
– Вижу, они держат тебя внизу, – сказал он, обводя взглядом камеру. – Поближе к тому месту, где ты в конце концов сгоришь.
Селин вскочила на ноги с горящими глазами.
– Там мы с тобой и увидимся, ублюдок.
– Дети, пожалуйста. – Маркиз закатил глаза. – Я привел славного шевалье сюда, вниз, вовсе не для того чтобы вы могли обменяться оскорблениями.
– Тогда зачем ты его привел? – спросила Селин.
Жан-Франсуа повертел перо в бледных пальцах.
– Как я уже говорил вам, мадемуазель, мне хотелось бы оказаться в своей постели до восхода солнца. Мы подходим к самому острию нашего клинка повествования. И поскольку вы оба присутствовали во время битвы при Мэргенне, я подумал, что будет благоразумнее рассказывать о ней вдвоем. Это избавит меня от последующей необходимости определять, что из ваших утверждений правда, а что ложь, если они будут противоречить друг другу.
– Правда? – усмехнулся последний угодник. – Разве от этой змеи можно услышать правду?
– Мне помнится, ты говорил, что представители крови Честейн не склонны к жестокости, – сказала Селин. – А каждое его слово равносильно пытке. Дайте мне дыбу и пламя…
– Хватит, – сказал маркиз, переводя взгляд с одного на другую. – И это не просьба. Я уже устал угрожать вам обоим. Так что давайте просто скажем, что каждая минута, которую вы оба потратите на позерство сейчас, будет стоить вам голодной ночи потом, и покончим с этим.
Маркиз щелкнул пальцами, и один из слуг принес еще одно кожаное кресло, поставив его напротив историка. Дарио водрузил на стол новую бутылку «Моне» и бокал с рельефным изображением золотых волков. Химический шар отбрасывал длинные тени на камень, призрачно-бледный мотылек выныривал из мрака и бился о стекло. Жан-Франсуа сверкнул глазами, потемневшими от гнева.
– А теперь сядьте, вы оба.
Брат и сестра застыли на месте, глядя друг на друга через бурлящую реку. Воздух между ними вибрировал от ненависти, Габриэль оскалил клыки, Селин так прищурилась, что ее глаза стали похожи на кинжалы. Но в конце концов оба смирились, отступив на пару шагов: Габриэль опустился в кресло, а Селин снова уселась на голый камень, поджав под себя ноги. Жан-Франсуа со вздохом поправил платок и кивнул капитану.
– Думаю, вам и вашим людям лучше остаться, Дэлфин.
– Согласен, маркиз. – Великан кивнул, не сводя глаз с Габриэля.
Историк взглянул на солдат.
– Там, в тени, есть несколько уютных закутков. Думаю, ваш запах может возбудить наших гостей.
Габриэль взглянул на рослого капитана и послал ему воздушный поцелуй. Дэлфин нахмурился, кивнул своим людям, и рабы-мечники отступили в темные глубины камеры. Дарио тоже отступил, чтобы встать рядом с солдатами, а Мелина спряталась за плечом историка, время от времени бросая взгляды на Габриэля. Но брат и сестра смотрели только друг на друга, будто в этой камере больше не было ни души.
– Итак. – Жан-Франсуа взглянул на Габриэля. – Мы с вашей сестрой достигли точки невозврата, шевалье. План Лашанс по освобождению рабов Никиты и Лилид сорвался. На стенах Мэргенна перед вами стояла армия рабов. У вас было только три варианта: отступить и отдать Грааль в руки Короля Вечности, подождать несколько дней и быть раздавленным между наковальней Дивоков и молотом Воссов или атаковать в тот же миг. А ведь на крепостных стенах стоял твой друг Батист, де Леон. И сотни невинных людей, захваченных в Авелине, Кинне, Садбхе, Фасе. Солдаты, единственным преступлением которых было то, что их поработили, а не убили. Если уничтожить их хозяев, рабов можно освободить. Но до хозяев можно добраться, лишь прорвавшись через рабов. Какой путь вы выбрали?
– Они стояли между мной и Диор, – тихо произнес Габриэль.
Историк открыл новую страницу, разгладил пергамент и усмехнулся:
– Они никогда не молились, не так ли?
Габриэль наклонился вперед, глаза у него затуманились, а голос стал мягким, как дым.
– У кавалеристов в Элидэне есть поговорка. Каждый вспоминает о Боге, когда вокруг летят стрелы. Когда между тобой и смертью лишь несколько звеньев кольчуги или пара футов камня, трудно не отдать себя в руки Бога. У каждого в бою есть молитва, Честейн. Проблема в том, что тот, кому они молятся, редко слушает.
– У каждого есть своя молитва, кроме тебя, конечно.
– Нет, не так. – Габриэль тяжело вздохнул, глядя в небо. – Только не в тот день. Мы собрались там на рассвете, встали войском перед этими могучими стенами. Рядом со мной стояла Феба, перед ней
Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 223
