Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 223
Я глотал и глотал, впиваясь все глубже, сильнее, и жажда внутри ревела, требовала, умоляла: «Еще один глоток, еще одну каплю». Но я оттолкнул ее – ДОСТАТОЧНО. Пока я еще не стал ее рабом. И, дрожа с головы до ног, я ослабил хватку, отстранился от запястья Фебы, целуя ранки на ее коже.
Она смотрела на меня, дыхание у нее участилось, рука дрожала в моей. И тогда она поцеловала меня, под этими грозовыми небесами, под пение волынок и запах грядущей бойни. Ее кровь все еще была у меня на губах, и, зарывшись когтями мне в волосы, она притянула меня ближе, теснее, и я обнял ее, прижимая ее тело к своему.
Я вспомнил, как она говорила, что мы не ломаемся, но нас уже создали сломанными. И мы оба были изранены, в этом я не сомневался, и мы до сих пор кровоточили от ран, которые нанесла нам жизнь, из-за того, что у нас отняли любимых. Честно говоря, я все еще боялся, вдруг мои раны никогда не заживут полностью. Но когда я держал эту женщину в объятиях, я понял, что она говорила правду. И если нам посчастливится, мы сможем найти кого-то, чьи изломы совпадут с нашими. Как кусочки одной головоломки или осколки одного разбитого клинка. Того, кто по-своему дополнит недостающие фрагменты и сделает из нас единое целое.
Я прекрасно понимал, что ее губы, возможно, в последний раз касаются моих. Этот поцелуй запомнился мне надолго. Слишком мало времени мы провели вместе, а теперь и оно, наверное, подошло к концу. И когда мы оторвались друг от друга слишком быстро, она заговорила, изогнув рубиново-красные губы в улыбке:
– Я не люблю тебя, Габриэль де Леон.
Я поцеловал костяшки ее пальцев – все по очереди.
– Я тоже тебя не люблю.
Тогда она рассмеялась, хотя глаза ее уже горели яростью и жаждой битвы.
– Увидимся в дуне.
И, развернувшись, Феба шагнула вперед и заговорила, перекрикивая гром:
– Братья и сестры Лунного Трона! Мы, представители разных кланов, сегодня стоим здесь вместе, сплоченные перед лицом общего врага. У нас один разум и одна воля! Такого не было со времен Айлид-Буревестницы! За этими стенами ждут воры, которые украли нашу священную кровь и разграбили нашу родину! Про́клятые и лжецы, клятвопреступники и предатели!
– Смерть Дивокам! – проревел кто-то.
– Смерть! – разнеслось по рядам. – СМЕРТЬ!
– Нет! – закричала Феба, перекрывая шум. – Нет, услышьте меня сейчас!
Крики смолкли, осталось лишь небольшое бурление.
– Мы правы, что хотим отомстить! – крикнула Феба. – Но за этими стенами сейчас находится спасение нашего мира! Конец мертводня! Настоящая юная Богиня! Сегодня мы будем биться не за преступления прошлого, но ради надежды на будущее! Так что, если нам суждено пасть, пусть это будет ради тех нерожденных младенцев и тех еще не озаренных рассветом дней, которые скоро придут в этот мир по воле ее! И если вам хочется кричать, кричите имя той, за кого мы сражаемся! Пусть наши враги трепещут при звуке ее имени!
Феба оскалила зубы, указывая на разрушенные стены.
– Диор!
– ДИОР! – пронесся по рядам новый рев. – ДИОР!
Тысячи голосов заревели как один, перекрывая раскаты грома над головой. Селин подняла клинок, выкрикивая имя Грааля, и я тоже оказался во власти чар Фебы, выхватив из ножен Пьющую Пепел и подняв в бушующее небо. Народ Лунного Трона всегда говорил о том дне, когда возродится Айлид Храбрая, королева, которая объединила кланы Высокогорья и заставила содрогнуться небеса. И, глядя на Фебу, когда она выкрикивала свои призывы, на ее золотистые глаза, пылающие волосы и острые, как лезвия, когти, мне подумалось, что некая доля правды в этом пророчестве есть.
«Она п-п-прекрасна, Габриэль», – раздался серебристый шепот у меня в голове.
– Да.
«Как ее з-з-з-зовут?»
– Буревестница, – улыбнулся я.
Феба перевела взгляд на стены, обнажив зубы.
– ЗА ЮНУЮ БОГИНЮ!
Рев, эхом прокатившийся по рядам, был таким громким, что небо над головой содрогнулось, и мы начали атаку, сотрясая землю под ногами. Нас были тысячи: солдаты Высокогорья, лунные девы Колыбели, медведекровки, львокровки, волкокровки, а еще поющие волынки, сверкающие клинки и изогнутые когти. А потом мы добрались до первой гребаной канавы.
Жан-Франсуа приподнял бровь, оторвавшись от записей.
– Канавы?
Последний угодник кивнул, сделав большой глоток вина.
– Канавы, – повторил он.
– Ты имеешь в виду ров вокруг стен или…
– Я имею в виду канаву, холоднокровка. Обычная яма в земле. Дун-Мэргенн был самой могущественной крепостью к западу от Августина, но его стены не возвышались на сотню футов над землей и уж точно не были сложены из костей мертвого бога или еще какой-нибудь ерунды из детских сказок. Защита большинства крепостей выглядит совершенно обычно. Просто канава вокруг частокола. И чем больше крепость, тем чаще повторяется эта схема. Канава. Небольшая стена. Потом канава поглубже и стена побольше. В общем, никакой зауми – все очень просто. Но эта схема работает. Канавы снижают скорость атаки, заставляя солдат спотыкаться. Из-за них невозможно подкатить осадные орудия достаточно близко к стенам, не подвергаясь обстрелу во время их установки. Я где-то читал, что площадь Дун-Мэргенна составляла всего около трех квадратных миль, зато защищала крепость стена протяженностью более тридцати миль.
Причина, по которой Дивоки так преуспели в осадной войне, заключалась в том, что, напившись крови закатных плясунов, эти ублюдки могли швырять в защитников крепости валуны, сами при этом находясь вне пределов досягаемости. Вот почему Ньютунн был в таком плачевном состоянии – Никита и его лорды крови разгромили небольшие внешние стены и швыряли их обломками в бойницы, пока находившиеся там солдаты не превратились в кашу. Затем, взяв город, он починил их, как смог.
Но у нас не было осадных орудий, холоднокровка. И осадных башен тоже не было. У нас была грубая сила и звериная ловкость и стремительность, магия, настоянная на лунной крови, штормовые ветры за спиной и около пятисот ярдов битого камня, канав и артиллерийского огня впереди, прежде чем мы достигли стен Ньютунна. И мы бросились в этот ад.
Сначала раздался пушечный залп – большая часть тяжелой артиллерии Ниав была уничтожена, когда Никита захватил город, но несколько более крупных орудий все же сохранилось, и они гавкали, грохотали и изрыгали огонь вдоль стены. Это были многозарядные огнеметы. Знаешь, что это?
Жан-Франсуа открыл рот, чтобы ответить, но Габриэль продолжил, как только сделал еще один глоток вина.
Противопехотное средство. Предназначено для массового уничтожения наземных войск. Феба говорила мне, что закатного плясуна может убить только серебро или старость,
Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 223
