да, Жень Петровна? Мы же вроде нигде ни в чем не виноваты.
Любой вызов к князю не обещал ничего хорошего, а уж такой срочный — тем более.
Сотрудники КПП уже открывали фуру, чтобы тщательно осмотреть все товары, доставленные из Загорья. Осмотр обычно занимал около двух часов, во время которых Поля пила чай и слушала байки. Потом ей нужно было перегнать тяжелый грузовик в Первогорск, а потом она могла бы пару дней отдохнуть, прежде чем отправиться в обратный рейс.
— Да едем же, — поторопила ее Женя Петровна. — А фуру мальчики на склад отгонят. Да вон хоть Петька.
— Есть отогнать фуру на склад, Жень Петровна! — глухо донеслось откуда-то из кузова.
— Машину хоть прислали или требуют на ковер своим ходом? — уточнила Поля.
— Сам Постельный за нами примчался, — округлила глаза ее собеседница.
Ах, если еще и сам Постельный, то и вовсе дело труба.
Где предки Александра Михайловича Постельного, подручного князя по всем вопросам, подцепили такую фамилию, догадаться, конечно, было несложно. Но проявлять фантазию крайне не рекомендовалось. Был этот человек мнителен и обидчив, а также расторопен, энергичен и влиятелен.
Погладив родную фуру по теплому боку на прощание, Поля поплелась вслед за Женей Петровной на стоянку. Предъявила пропуск на выходе, формальности прежде всего, будто ее и не знал тут каждый в лицо.
После их с Егоркой вылазки на Гиблый перевал правила на КПП сильно ужесточились. Всю прежнюю команду отправили на дальние штольни, а Женя Петровна самым неожиданным для нее образом получила негаданое повышение.
Слыханное ли дело! Двое детей пробрались на закрытую территорию и чуть не ухнули насмерть в пропасть.
Егорку-то сразу повело, едва они бегом преодолели нулевую зону и голоса духов зазвенели в воздухе. Позже он говорил, что слышал и маму, и старшего брата Даньку, которого даже не помнил толком, и саму Полю, хоть она и была совсем рядом. Вот и рванул к обрыву. Поля прежде про Гиблый перевал и его особенности и не слышала вовсе, поэтому не сразу сообразила, что происходит с мальчишкой, но за воротник привычно ухватила, чтобы далеко не убежал. С этим сорванцом всегда приходилось держать ухо востро.
Спутанным комом прокатились они по камням, хорошенько подрались, но Поля победила. Утащила Егорку из-под влияния смертельных духов, хоть он и сопротивлялся дико, отчаянно.
Обратно они выбрались ободранные, уставшие и грязные.
Ох и влетело им после!
***
Постельный был за рулем лично.
Дремал в закрытом автомобиле с официальной янтарно-черной символикой.
Кондиционер работал на полную катушку, и в салоне было ужас как холодно. Распаренная на жаре Поля сразу замерзла. Тонкая майка, намокшая на спине от пота, моментально заледенела.
— Александр Михайлович, — взмолилась она, — подкиньте дров, а то ведь так и околеть недолго.
Вместо того, чтобы подкрутить датчик температуры, он молча перекинул ей на заднее сиденье свой казенный китель.
Сам Постельный оставался в белоснежной рубашке, все-то ему было нипочем.
Закутавшись в чужую, пахнущую резким одеколоном, одежку, Поля пригляделась к подручному по всем вопросам, пытаясь угадать его настроение. Дело это было сразу провальное: человеческие лица и их выражения все еще оставались для нее загадкой. Худой, лысый, некрасивый — Постельный всегда, на ее взгляд, выглядел одинаково сурово.
Женя Петровна лишних вопросов не задавала, понимала всю бесполезность затеи. Ехала молча, дисциплинированно выпрямив спину.
Поля задремала, привалившись головой к ее плечу. В ушах все еще завывало: «Поля-Поленька-Полюшка…»
Чаще всего духи Гиблого перевала манили ее голосом Данилы Лесовского, старшего сына князя, который, собственно, и подарил ей имя.
***
Снилась избушка в глубине дикого леса.
Человек, пришедший из ниоткуда, сидел на полу, привалившись спиной к печке. Той самой спиной, на которой еще недавно живого места не оставалось, все было продрано, покусано.
— Ты живешь здесь? С бабушкой?
Она понимала его, но в голове крутились только отрывки колыбельных, которые никак не складывались в отдельные слова.
Между ними лежало мертвое тело старухи-хозяйки, непослушное, тяжелое, жесткое.
— Как тебя зовут?
— Ты… спрашиваешь мое имя? — пропела она. — У меня его нет пока.
— Нет имени? Так разве бывает? Ты ведь уже совсем взрослая! Сколько тебе? Тринадцать? Пятнадцать? Тогда я тебе его подарю. Давай-ка посмотрим. Волосы, как золотистое пшеничное поле. Глаза как небо. Будешь Полей. Поля-Поленька-Полюшка…
***
— Поля, подъем. Вот дрыхнет, беззаботная стрекоза! Александр Михайлович, вы посмотрите на нее! Как будто не к князю едет, а к любимой бабушке!
— Прибыли? — она сонно посмотрела в окно. Так и есть, засилье черного камня повсюду.
— Александр Михайлович, вы хоть подскажите, чего ждать-то от жизни? — все-таки не выдержала Женя Петровна, которая наверняка князя только издалека и видела. Мелковатой она была сошкой, как ни крути.
Поля своего приемного благодетеля лицезрела минимум раз в неделю, когда попадала на семейные ужины, поэтому робела куда меньше. А вот в официальной горной управе ей доводилось бывать всего дважды.
Впервые она прошла по древним гербовым коврам в тот день, когда они с Егоркой еле выбрались с Гиблого перевала.
Колени и локти были замотаны бинтами и облеплены пластырями. Щиколотка опухла. Голова болела — нехило она приложилась ей о камни. Егорка хромал рядом, хлюпая носом от страха. Он был уверен, что их вот прям сейчас посадят в тюрьму не веки вечные.
Как и тогда, сегодня князь ждал их в рабочем кабинете. Поля узнала портреты предков-Лесовских на стенах, огромную карту с горными хребтами, лесами и реками, вторую карту с карьерами и рудниками. Продолговатый овальный стол, на котором покоились аккуратные стопки документов.
***
Три года назад князь не удостоил младшего сына даже взглядом. Все его внимание было приковано к приемной дочери.
— Как ты смогла выбраться с перевала? — спросил он.
Она сделала шаг вперед, закрывая собой Егорку.
— Я не поняла, Андрей Алексеевич, — проговорила растерянно. Голос у нее всегда был мелодичным, певучим, плавным, поэтому ее речь текла медленнее, чем у остальных людей. — Вдруг на нас ополчилось множество духов, они звали с собой Егора прямо к обрыву.
— А тебя? Не звали?
— Ну так я их не особо и слушала. Когда мне было, за этим бы балбе… за княжичем бы уследить.
Он смотрел на нее пронзительно, цепко.
— Сможешь туда вернуться?..
***
Что понадобится князю на этот раз?
Поля только позже поняла: он ведь три года назад почти отправил ее на верную смерть.
Пятнадцать лет назад Гиблый перевал был вполне оживленной дорогой, которая носила название Болтливый язык — из-за того, что вихляла туда-сюда.
А потом с гор сошла снежная лавина, унеся с собой
