— сказал я, вставая. — Говорил мне, что считает тебя горячей.
Полная чушь, но для чего нужны лучшие друзья?
Девушка захихикала, румянец поднялся от её шеи к щекам.
— Я Аманда.
— Я Дэнни, — он вытянул ладонь, чтобы пожать ей руку.
— Я пойду возьму выпить, — сказал я.
Ускользнув от них, я протолкнулся через толпу людей к кухне. У стены выстроились студенты, которые смеялись, трогали друг друга и улыбались. Все выглядели счастливыми, погружёнными друг в друга. Компания людей прыгала по расчищенному месту посреди широкой гостиной. С одного угла потолка свисала рождественская гирлянда, которая вела к мигающему стробоскопу, испускающему свет всех цветов радуги.
От баса грохочущей музыки у меня болела голова.
От улыбок на лицах других людей у меня болело сердце.
На кухне музыка была не такая громкая. Свет был весь включён, и всего несколько людей опирались на тумбочки, попивая свои напитки и разговаривая друг с другом.
Один из друзей Дэнни арендовал дом — не то чтобы нужно было кого-то знать, чтобы прийти на одну из этих вечеринок. Дом располагался как раз на задворках кампуса и имел репутацию места, где вечеринки проходят каждые выходные.
Я открыл дверь холодильника. Когда я наклонился взять банку пива с верхней полки, кто-то в меня врезался.
— Чёрт, прости, — произнёс голос позади меня.
Я схватил пиво, закрыл холодильник и развернулся на голос.
— Без проблем.
Голос принадлежал парню, который был на несколько дюймов ниже меня, с каштановыми волосами и пирсингом в крыле носа. Поймав мой взгляд, он смотрел на меня на несколько мгновений дольше, чем было прилично.
— Ты здесь учишься? — спросил он, засовывая руки в карманы. Его джинсы были такими узкими, что я, честно, был слегка удивлён, что он может вести себя в них как ни в чём не бывало.
— Да, — ответил я, открывая банку с пивом и делая глоток.
Краем глаза я смотрел, как он наблюдает за мной.
— Что ты изучаешь? — он нервно облизнул губы.
Хех.
Может, Дэнни ошибался. Может, это я горячий.
— Бизнес, — ответил я.
— О, круто. Так ты хочешь заниматься продажами?
Нет. Даже ни капли. Я ненавидел бизнес. Я ненавидел каждую секунду, которую проводил в этих классах. Но я не собирался говорить это парню, который смотрел на меня ультрамариновыми глазами и в практически прозрачной майке.
— Конечно, — сказал я.
Я почти чувствовал себя плохо о того, что совсем не пытался вести разговор.
Почти.
Просто к этому у меня не лежало сердце. Особенно сегодня.
— Может, в итоге мы будем работать вместе, — он бросил мне робкую улыбку. — Я изучаю рекламу.
— Рекламу? — я за несколько секунд допил остатки пива, а затем бросил банку в раковину. — Но ты выглядишь так, будто у тебя есть душа.
Он запрокинул голову и рассмеялся.
— Пьёшь сегодня? — спросил я.
Он поднял на меня взгляд через свои длинные красновато-коричневые ресницы.
— Не слишком много.
Акцент на слове «слишком».
— Я должен сказать другу, что ухожу.
В его взгляде промелькнуло что-то горячее, и я понял, что сделал правильный выбор. Что-нибудь симпатичное, чтобы от всего отвлечься — особенно от даты на календаре. Хотя бы на несколько часов.
— Хорошо. Я пойду с тобой, — он переплёл свои пальцы с моими, которые я быстро выпутал.
— Будет лучше, если мы встретимся на улице.
— Оу, — ответил он.
Это «оу». Я слышал этот звук слишком много раз, чтобы сосчитать. Удивление в их голосах, ложка жалости, смешанная с тонкой ноткой волнения.
— Ты не открытый? — надавил он.
Я посмотрел на него с каменным выражением лица.
— Нет.
— Но тебе нравятся мужчины?
— Ты хочешь это выяснить?
Он медленно окинул меня взглядом, начиная с моих конверсов и заканчивая глазами.
— О да.
— Тогда встреться со мной на улице. Через пять минут.
Я проскользнул мимо него, не дожидаясь ответа. Если его там не будет, я пойму. Я был не лучшим собеседником.
Не сегодня.
Больше нет.
Люди видели тучу, нависшую над моей головой, и призрака за моей спиной. Они слышали звон разбитого стекла в моём горле, когда я говорил, видели пустоту в моих глазах, когда мой взгляд встречался с их собственным.
Сейчас я был разбит, за гранью исправления.
Кто-то включил музыку, когда я вышел обратно в гостиную. Толпа ликовала. Люди кричали друг другу о том, что это их песня. Кто-то схватил меня за руку и сказал мне что-то, что я не услышал. Я улыбнулся и выскользнул из хватки.
У меня гудела голова.
Кожу покалывало.
Может, дело было в электричестве.
Может, я горел.
К тому времени, как я добрался до Дэнни, молодая девушка из нашего класса — чьё имя я уже забыл — сидела у него на коленях. Он прошептал что-то ей на ухо, и она рассмеялась.
— Эй, Эйс, — сказал Дэнни, когда я остановился перед ними.
— Я ухожу.
— Что? Уже? — на лице Дэнни было такое выражение лица, какое было иногда, когда он считал, что кому-то не весело. Этот Дэнни любил угождать людям.
— Я кое-кого встретил.
Внезапно недовольное выражение его лица исчезло, и он усмехнулся.
— Тебе не понадобилось много времени. Дело в этих чёртовых волосах, я тебе говорю.
— Увидимся в понедельник?
— К чёрту. Я зайду завтра к тебе в комнату, чтобы получить все кровавые подробности. И мне не нужны никакие ерундовые оправдания об учёбе. Мы оба знаем, что ты постоянно учишься.
Я пожал плечами.
— Не приходи раньше десяти.
Дэнни отсалютовал мне с огромной усмешкой на лице.
— Есть, капитан.
К тому времени, как подо мной оказался рыжий красавчик, я практически забыл, какой сегодня день. К тому времени, как я ушёл из его квартиры, меня начало тошнить.
Чтобы я не делал, я никогда не буду прежним.
Глава 2
Меня разбудил громкий стук.
Я быстро сел, роняя одеяло к своей талии. Моё сердце грохотало, пока я оглядывал залитую солнцем комнату общежития.
— Эйс, проснись, твою мать. Я здесь не молодею, — раздался через дверь глухой голос.
Я простонал. Свесив ноги с кровати и встав, я почувствовал головокружение, мой мир сдвинулся по оси. Моя одежда была разбросана по всему полу, как уродливое покрывало. Ну,
