было легко продолжить её дело. «Это у нас семейное» , — говорю я любому клиенту, который интересуется моей квалификацией. Я надеваю то же самое богемное платье с завязками и рукавами— крыльями, вооружаюсь таким количеством браслетов, что мои запястья звенят, тинь— тинь . Моя рабочая одежда — любезно подаренная местным комиссионным магазином Goodwill. Нужно соответствовать роли. Сейчас я редко пользуюсь макияжем, но когда могу себе позволить, наношу немного дымчатой теней для век, чтобы завершить образ. Я надеюсь отрастить волосы, но пока они коротко подстрижены, с выбеленными прядями, короче по бокам и длиннее сверху, чтобы мои высокие скулы хоть как— то привлекали внимание.
К тому времени, как я приезжаю к церкви, большинство мест уже занято, поэтому я ставлю свой складной столик в дальнем конце парковки, рядом с «мафией» фермерского рынка.
— Доброе утро, Милли. Доброе утро, Мэй. Шарлин…
В дождь и в солнце старушки Брендивайна выходят продавать свои джемы и свежеиспеченные пироги. Эти трое восседают в своих шезлонгах, наблюдая за всеми с орлиной зоркостью.
— Я уже думала, когда ты появишься.
Шарлин всегда сидит, обливаясь потом, в своем прогнувшемся шезлонге перед своим прилавком с джемами и бамией в банках. Она обмахивается бумажным веером, как какая— то Мадам Баттерфляй в цветном гавайском муу— муу, подключенная к кислородному баллону на колесиках. «Моя повозка» , — называет она его, таская за собой повсюду. Резиновые трубки торчат из её ноздрей, делая её похожей на сома с усами.
— Что я пропустила? — спрашиваю я, расстилая шелковый платок на столе рядом с написанным от руки знаком витиеватым шрифтом: ГАДАНИЕ ПО РУКЕ И ТАРО.
— Мы уже собирались отдать твое место.
— Беспокоились обо мне, маленькой старушке…
— Беспокойство тут ни при чем. Ты уже за две недели мне должна.
Шарлин исполняет роль казначея фермерского рынка, собирая взносы за аренду для церкви.
— Нельзя вечно жить в долг.
— Можешь подождать? Хотя бы до конца дня?
Утром в субботу гаданием по руке толком не заработаешь. Для людей нашей профессии вообще нет пенсионного фонда, но это хотя бы позволяет платить за квартиру. Если кто— то из этих прекрасных людей захочет заглянуть в свое будущее глубже, заказать «Специальное предложение от Мэди Прайс» , я всегда говорю им, где меня найти: *«Загляните в старый мотель на Хенли— роуд, рядом с шоссе 301. Я в пятом номере. Ищите неоновую вывеску…»*
— Я не благотворительная организация, — говорит Шарлин.
— Дай мне хотя бы несколько рук прочитать…
— Если я всем позволю задерживать платежи, что тогда будет?
— Я заплачу, обещаю. Богом клянусь.
— Никуда она не денется, — бормочет Мэй.
После инсульта её частично парализовало, и она говорит только половиной рта, растягивая слова.
— Пусть заплатит потом.
Шарлин поправляется в шезлонге, ворча себе под нос.
— До конца дня. Полностью.
— Ты меня спасаешь, Шарлин. Спасибо.
— Сегодня будет жарко, — вздыхает тетя Милли. — Мое лицо плавится.
Она не врет. Тушь Милли сбилась на ресницах в угольные комки. Выглядит так, будто у неё на лице пара тающих восковых губ — всё благодаря густому слою алой помады.
— По прогнозу, будет ещё жарче, — говорит Мэй. — Температура поднимется за сотню.
— Только не начинай с этой ерунды про глобальное потепление.
— Никто не спрашивал твоего мнения, Шарлин…
— Тогда заткнись и не слушай!
Шарлин кладет руку на баллон, обхватывая клапан, будто это трость, с только что зажженной сигаретой Pall Mall между пальцами.
— Что предскажешь нам, мисс Прайс? Конца света ждать?
— Он уже здесь, Шарлин, — говорю я.
Шарлин машет веером в мою сторону — «ну хватит» — и переходит к более насущным вопросам.
— Ты слышала, Лорейн Хопкинс бросила мужа?
К полудню большинство овощей уже раскуплено, но люди всё ещё задерживаются, чтобы пообщаться. И посплетничать. Брендивайн достаточно мал, чтобы личные дела каждого становились достоянием всех. Если есть что— то стоящее, эти трое обязательно будут это обсуждать.
— Я думала, они налаживают отношения, — говорю я.
Лорейн уже больше месяца не приходила ко мне на консультацию. Наверное, пора навестить её, посмотреть, могу ли я чем— то помочь.
— Скажи это Ною Стетлеру, — бормочет Мэй себе под нос.
