Фёдора с его дружками. Перед глазами вновь проявилась мутная пелена, в руке что-то хрустнуло. Всадник же упал на спину в момент, когда виверна практически успела сомкнуть свою пасть на Эльзе.
Латающая тварь восприняла резкое отклонение всадника как команду управления и взмыла в воздух вместо того, чтобы вцепиться в девушку. Горгульям этой заминки хватило, чтобы не просто догнать девушку, но и взять её в кольцо. Они то и дело имитировали атаки, отвлекая внимание виверн на себя.
Долго прохлаждаться в клумбе мне не дали, потому пришлось по-пластунски ползти к следующим кустам, подальше от кружащих и верещащих ящеров. Честно говоря, у меня нихрена не получалось отыскать в памяти некоего сверхгиганта, способного уделать виверн одним ударом.
Виверна — высшее звено в пищевой цепочке своей естественной среды обитания, так называемый «высший хищник ареала». И чем можно её испугать? Тем более имея в арсенале только магию иллюзий. Это что же за хтонь надо придумать, чтобы ящеры забились в панике, не решившись нападать даже таким числом?
Тут в сознании возник образ огромного чёрно-красного дракона, парящего в небе. Эта тварюшка явно преобладала размерами над вивернами, имея размах крыльев более трёх десятков метров, а общий размер от пластинчатой короны на голове до кончика хвоста — где-то в районе десяти метров.
Да, такая тварь точно смогла бы что-нибудь сделать. В памяти от чего-то всплыли картинки: как такая тварюшка успела подхватить женщину и унести её за пределы некоего восточного дворца. Сейчас мне некогда было анализировать внезапно всплывшие воспоминания, поскольку видом они скорее походили на сказки и легенды.
Может, Юре в детстве сказки читали по доброте душевной… А я тут понапридумываю всякого.
Однако же идею воспринял на ура и даже поблагодарил собственное подсознание: «Дракон, так дракон. Надеюсь, хоть эту тварь они испугаются».
* * *
Не долетая до собственного замка каких-то двадцать километров, княгиня почувствовала эхо возмущения и тревоги по ментальной связи со своими творениями. На расстоянии десяти километров перед глазами появилась чёткая картина: поместье подверглось нападению. Причём нападение было хорошо организованным — группа всадников на вивернах атаковала дом, пользуясь отсутствием управляющих химерами и малым количеством бойцов в резиденции.
Елизавета Ольгердовна чертыхнулась про себя:
«Вот, суки! Не ожидала, что так быстро подсуетятся… Я же только объявила… Когда успели⁈ Прошло меньше шести часов, а их уже убить попытались!»
Прямая ментальная связь с химерами установилась мгновенно, и Елизавета тут же дала первый прямой приказ:
«Обнаружьте и защитите любой ценой двух моих наследников Юрия и Эльзу!»
Образы, посланные ей химерами, имели тёплый отклик: дети были пока целы. Но надолго ли? Елизавета искренне опасалась, что они не переживут нападение, и тогда ответственность за их смерть легла бы исключительно на неё и её собственную беспечность. Она расслабилась, не думая, что кто-нибудь рискнет открыто напасть сразу в первый же день.
Но всё-таки… кому же она настолько перешла дорогу? Даже церковники вряд ли могли поступить столь дерзко и нагло. Им привычнее действовать чужими руками, а не самим браться за оружие. Но эта неожиданная смелость и грубое вторжение заставляли задуматься: кто посмел сделать подобное после того, как она публично заявила в Гильдии Магов, что устроит настоящую войну и порвёт всех виновных?
С опозданием, но приказ пошёл по ментальным каналам вновь. Ей нужен был живой свидетель для того, чтобы понять, чьих рук дело — это нападение.
* * *
Эльза бежала так быстро, как никогда в жизни. Часть энергии, оставшейся от поглощения благословений, она использовала на собственное ускорение. Кроме того, когда-то она помнила рассказы матери о том, что заяц, убегая от волка, не бежит по прямой, он непредсказуемо меняет направление своего движения. А потому, если не хочешь быть убитой на загонной охоте, нельзя бежать по прямой, каким бы коротким этот отрезок не был.
Эльза петляла не хуже того зайца, пока бежала к замку. С одной стороны, ей было очень страшно оставлять в одиночестве теперь уже брата по крови. Но то спокойствие, с которым он послал её, и та рациональность, с которой он мыслил, внушали ей некоторые надежды. Не мог человек со столь трезвым умом и со столь разнообразными знаниями оказаться совершенно бесполезным магически. Интуитивно он должен был хотя бы что-то скастовать. Ей же нужно было только добежать до дома и поднять тревогу.
Каким же было её удивление, когда на полдороге она услышала не просто крики виверн, пытавшихся спикировать на неё и плюющихся ядом, от которого на земле оставались выжженные проплешины. Но также она услышала и крики горгулий. Сперва её взял в кольцо едва ли не десяток тварей. Они кружили, с криком атакуя виверн. Силы были настолько неравны, что горгульи умирали практически сразу, всё же заставляя преследователей отвлекаться на них, а не атаковать Эльзу. Горгульи жертвовали собой, давая ей возможность добежать, выигрывали бесценные секунды, лишь бы она успела.
От десятка скоро не осталось никого, а до входа в замок оставалось чуть меньше сотни метров, когда начали срываться в бой другие горгульи, до того стоявшие безмолвными статуями на крышах, зубцах башенных стен, у бойниц… Они летели в бой отовсюду, с криком пикируя на виверн.
Похоже, защита замка сработала, прикрывая свою наследницу. Лишь забежав по ступеням в холл и прокричав:
— Тревога! Нападение на замок! — она обернулась, чтобы увидеть, как беседку, где остался Юрий, разнесли ударами хвостов виверны.
* * *
Желаемое часто не совпадает с нашими возможностями, в этом я убедился на собственном опыте, как бы я ни старался создать дракона из собственных воспоминаний или из образа, царившего у меня в голове, вышло у меня нечто совершенно иное и в первый раз в жизни, а то, возможно, и в двух, если брать внимание какую-то, которую я не помню, я был рад, что у меня не получилось.
А всё почему? Потому что несовпадение вышло в большую сторону. Вместо чёрно-красного дракона сейчас из-за замка вылетало серебряное нечто, размахом крыльев в состоянии накрыть не просто весь замок, но ещё и бестиарий с конюшнями. Когда это нечто заревело трубным гласом, бедные виверны в полёте развернулись и принялись в ужасе удирать в обратную сторону, подальше от нас.
Уж не знаю, видимо, сработал древний инстинкт самосохранения. Видишь своего врага, основательно больше тебя в размерах? Беги, лети, уползай куда подальше.
Как не пытались всадники развернуть своих ездовых виверн в обратную сторону и скоординировать на единую атаку, у них ничего
