карман, отвязывает лопату и углубляется в лес. На небе по-прежнему светит полная луна, но ветви деревьев заслоняют свет, и чем дальше Ровен заходит в лес, тем темнее становится вокруг. И здесь нет тропинки, по которой было бы легко шагать. Сухие ветки, упавшие с деревьев, и низкие кусты цепляются за её брючины и носки. Одна острая ветка, вонзившись в ногу, оставляет кровоточащую царапину. Ровен больно, но она не обращает на это внимания. Зомби не отстаёт от неё ни на шаг: лесные заросли для него не помеха.
Ветер шелестит прошлогодними палыми листьями на земле. Иногда Ровен слышит, как где-то вдалеке пробегает какой-то зверь, невидимый в темноте. От каждого шороха её сердце уходит в пятки, и она останавливается, чтобы собраться с духом. Она уходит всё глубже и глубже в лес, и тут Зомби вдруг замирает на месте и тихонько рычит.
– Что там? – испуганно шепчет Ровен. Она смотрит в ту сторону, куда и Зомби. Его белая шерсть стоит дыбом. Сначала Ровен не видит вообще ничего, а потом замечает слабый отблеск, который приняла за лунный свет. Она щурится, пытаясь получше разглядеть странное свечение, но всё равно не понимает, что это такое.
«Откройся навстречу собственной силе и используй её против зла», – явственно слышится голос тётушки Айне.
Ровен испуганно озирается по сторонам.
– Тётушка Айне? – шепчет она. – Ты здесь? Что мне делать?
«Откройся навстречу собственной силе и используй её против зла».
– Но как?! – от растерянности и страха Ровен почти кричит, но вовремя зажимает себе рот рукой.
Слабый свет начинает тускнеть, растворяясь в ночной темноте.
«Верь в свои силы!» Голос тётушки Айне тоже уносится прочь.
– Нет-нет-нет! – шепчет Ровен. – Тётушка Айне, не уходи! Помоги мне! Какие силы? Что мне надо сделать?
Ветер доносит едва различимые слова:
«Верь в себя!»
Ровен кусает губы и пытается сглотнуть слюну. В горле так пересохло, что ей кажется, будто она задыхается. Свет померк почти полностью. Ровен не знает, что делать, и в панике крепко зажмуривается.
В тот же миг всё вокруг меняется. Свист ветра становится очень далёким, словно доносится через сотню слоёв ваты. Рычание Зомби превращается в тихий звон, похожий на перезвон колокольчиков «поющего ветра» в саду.
Сквозь закрытые веки проникает яркий свет: сначала белый, а потом разноцветный, как радуга. Очень осторожно Ровен приоткрывает глаза.
Темнота уже не такая густая, как мгновение назад. Кажется, что через лес проходит тонкая линия, сотканная из мягкого бледно-голубого свечения. Ровен откуда-то знает, что это её путеводная нить. Значит, надо идти за ней.
Она открывает глаза и хочет сказать Зомби, чтобы он оставался с ней рядом, но всё происходит как в замедленной съёмке. Линия уходит всё дальше и дальше, и Ровен понимает, что нельзя терять время.
Надеясь, что Зомби и сам догадается пойти за ней, она срывается с места и бежит следом за мягким голубым светом.
С первого шага она уже чувствует, что её ноги почти не касаются земли. Кажется, она не столько бежит, сколько парит в воздухе. Земли касаются разве что самые кончики носков её белых кроссовок, и каждый шаг получается втрое шире обычного.
Страх исчез, и Ровен наслаждается странными ощущениями этого необычного бега. Если бы ей сейчас пришлось соревноваться с чемпионом мира по бегу на короткие дистанции, она бы с лёгкостью его победила.
Ещё через пару десятков этих «летящих шагов» деревья расступаются, и Ровен выходит на поляну. Светящаяся линия гаснет. Гул в голове, который Ровен принимала за ветер, становится громче. Прислушавшись, она понимает, что это какой-то торжественный монотонный напев. Из сумрака выступает процессия из нескольких смутных белых фигур в длинных одеждах. Ровен не боится, но на всякий случай прячется за деревом. Зомби жмётся к её ногам.
Ровен смотрит на него и подносит палец к губам. Тише. Не. Надо. Лаять.
Глава 19
Впереди идут трое мужчин в мантиях до пят, подпоясанных верёвками. У всех троих длинные бороды. Один из них держит факел, двое других – заострённую палку в одной руке и серповидный нож в другой. Следом за ними идут пять женщин в платьях, волочащихся по земле.
Эти платья гораздо наряднее, чем простые хламиды мужчин: они украшены перьями и сверкающими драгоценными камнями. На шее одной из женщин висит янтарный кулон, подозрительно похожий на подвеску, которую носит Гвиннор.
Судя по их гордой походке и высоко поднятым головам, ясно, что женщины – главные в этой процессии, а мужчины нужны исключительно как защитники в тёмном лесу.
«Это друиды!» – догадывается Ровен. Её далёкие предки, люди, от которых происходит её собственный род. Жрецы, целители и колдуны, занимавшие важное место в обществе.
Друиды подходят к одному из самых больших деревьев на поляне и благоговейно опускаются перед ними на колени. Женские песнопения превращаются в ритмичную декламацию на языке, который Ровен уже слышала от тётушки Айне. Только на этот раз она ещё видит слова: надписи, плывущие в сумраке как субтитры на экране ноутбука. И как ни странно, она понимает, о чём идёт речь.
Одна их женщин поднимается на ноги и вскидывает руки к небу.
– Cran darach naofa, – произносит она. – Tugann do thalamh coisricthe neart…
Ровен не особенно вслушивается. Она читает надписи в воздухе:
«О священный дуб, дай нам силу и мудрость управлять нашим народом достойно. Пусть твоя святость наполнит светом сердца твоих смиренных служителей и навечно пребудет…»
Звонкий лай Зомби прерывает действо. Ровен велела ему молчать, и он молчал сколько мог, но волнение всё-таки взяло верх. Он ещё мог смириться с видом людей, стоящих на коленях, но эта женщина с громким голосом и поднятыми вверх руками выглядит угрожающе. С яростным лаем он бежит к дубу.
– Нет! Зомби, нельзя! – кричит Ровен, но уже ничего не исправить. Фигуры друидов растворяются в темноте, надписи в воздухе исчезают. Голубое свечение, которое привело Ровен на поляну, гаснет совсем. Зомби лает в пустоту.
У Ровен слегка кружится голова. Её тело, бывшее лёгким как пёрышко, вновь обретает нормальный вес, и вместо голоса женщины-друида она слышит вой ветра. Не успев удивиться, как она сумела понять все слова, Ровен осознаёт, что время уходит и пора приступать к делу.
– Зомби, ты плохой, непослушный пёс, – ворчит она, выходя на поляну. Потом встаёт перед дубом и говорит, чувствуя себя немного глупо: – Прошу прощения, великий священный дуб, но мне надо вырыть могилу для злого духа. Только так я смогу его остановить и спасти
