Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
Наполеон Бонапарт поставил себя за рамки гражданских и социальных отношений и, как враг и разрушитель мира во всем мире, предал себя судебному преследованию». Лидеры антифранцузской коалиции (Священного союза[194]) если не понимали, то чувствовали, что они – представители прошлого, в то время как Наполеон – явный посол из будущего, так что их принадлежность к силам Добра далеко не очевидна. Тем не менее за состоявшимся обсуждением действий не последовало[195].
Вторая попытка была осуществлена по итогам Первой мировой войны. США с согласия других стран Антанты фактически приняли на себя роль международного арбитра в деле окончания Первой мировой войны и последующего установления мирового порядка. Но не все государства были с этим согласны, и в том числе не вовлеченная в этот процесс Советская Россия.
По Версальскому мирному договору (28 июня 1919 г.) предусматривалось проведение международного суда над бывшим германским императором и другими лицами, виновными в совершении действий, «противных законам и обычаям войны». Германский император Вильгельм II Гогенцоллерн был «подвергнут публичному обвинению» в качестве «виновного в высшем оскорблении международной морали и священного авторитета договоров». Предполагалось создание специального трибунала из пяти судей, каждый из которых назначается одной из пяти держав, включая Соединенные Штаты Америки, Великобританию, Францию, Италию и Японию, над обвиняемым с сохранением существенных гарантий права на защиту. Когда Нидерланды отказались выдать бывшего кайзера, представители союзников посчитали вопрос закрытым[196]. Тем более что «открытый процесс со стороны союзников вполне мог возродить утраченный престиж экс-кайзера в Германии и превратить его в немецкого национального героя и мученика»[197].
По тому же договору Германия согласилась передать военным судам союзников для судебного разбирательства всех лиц, обвиненных странами Антанты в «совершении действий в нарушение законов и обычаев войны». Однако в конце концов после долгих споров между германскими и союзными правительствами судебная процедура была передана национальному суду. Судебные процессы проходили в Лейпциге с 23 мая по 16 июля 1921 г. в Уголовной палате Имперского суда Германии, который являлся высшим судом страны. Из 896 человек, фигурировавших в первом списке союзников, суд в Лейпциге осудил только шестерых. Командиры и офицеры подводных лодок, которые отдавали приказы потопить спасательные шлюпки с ранеными, получили по четыре года тюрьмы. Однако осужденные бесследно скрылись из тюрьмы через несколько недель[198].
Тем не менее даже такие беспомощные потуги подвести легальную базу под легитимацию принадлежности стран Антанты к стороне Добра имели нешуточные последствия – разгорелась дискуссия юристов по поводу правовых и теоретических основ международного уголовного правосудия.
Вплоть до середины ХХ века доминировало формально-юридическое представление, что руководители государств (суверены) подсудны только своему национальному законодательству и ответственны только перед своим народом. Международное право представляет собой систему межгосударственных договоров и соглашений и потому является межгосударственным, а не надгосударственным регулятором. С этой точки зрения суверен не несет ответственности ни перед каким-либо другим народом, ни перед группой стран в мире.
Главными проводниками такой точки зрения выступали прежде всего правоведы нормативистской школы во главе с ее признанным лидером Г. Кельзеном. Они утверждали, что поскольку не существует надгосударственной власти, способной определять и применять санкцию в виде уголовной ответственности, то и нарушение международного права, включая агрессивную войну и нарушения законов войны, не могут составлять преступления.
С другой стороны, начиная с конца XIX века рядом правоведов, как правило связанных с международными правозащитными организациями, стала продвигаться иная точка зрения на возможность привлечения руководителей стран-агрессоров к уголовной ответственности. Суть их подхода заключалась в отказе от сугубо национального взгляда на проблему в пользу общечеловеческого. Образно говоря, каждый человек должен отвечать за свои дела перед всем человечеством, в том числе и за преступления в отношении людей, не принадлежащих к его нации.
Базовая проблема этого подхода: кто должен выступать в качестве представителя человечества, этого самого вселенского судьи?
С образованием Лиги Наций, казалось, ответ на этот вопрос найден: на эту роль может претендовать международная организация, способная выразить волю большинства людей.
В 1935 г. избранный Лигой Наций Комитет для разработки интернациональной конвенции по борьбе с терроризмом выступил с конкретным проектом такого суда[199]. В 1937 г. была принята Конвенция о предупреждении терроризма и наказании за него и Конвенция о создании Международного уголовного суда под эгидой Лиги Наций. Однако влияние и авторитет Лиги Наций оказались недостаточными, и минимальное количество ратификаций и присоединений, необходимое для вступления любой из конвенций в силу, не было достигнуто.
14 августа 1941 г. президентом США Ф. Д. Рузвельтом и британским премьером У. Черчиллем на Атлантической конференции обсуждалась и была принята Атлантическая хартия – один из основных программных документов антигитлеровской коалиции. Документ не был договором между двумя правительствами, но отражал принципы, на которых они базировали свои надежды на «лучшее будущее мира»[200]. Хартия послужила основой создания Организации Объединенных Наций, а также будущего политического и экономического международного порядка в целом[201].
На следующей встрече в Лондоне 24 сентября 1941 г. согласие с принципами хартии выразили представители правительств Бельгии (в эмиграции), Чехословакии (в эмиграции), Греции, Люксембурга (в эмиграции), Нидерландов (в эмиграции), Норвегии (в эмиграции), Польши (в эмиграции), СССР и Югославии, а также «Свободной Франции» Шарля де Голля. Советский Союз выступил с Декларацией Правительства СССР, оглашенной на этой межсоюзной конференции[202].
1 января 1942 г во время проведения Первой Вашингтонской конференции президент Франклин Рузвельт от имени США, премьер-министр Уинстон Черчилль от Соединенного Королевства, Максим Литвинов от Советского Союза и Сун Цзы-вень от Китая подписали краткий документ, который впоследствии стал известен как Декларация Объединенных Наций. На следующий день эта декларация была подписана также представителями 22 других государств[203].
Летом 1945 г. Нюрнбергский Международный военный трибунал (МВТ) был учрежден четырьмя государствами (СССР, США, Великобританией и Францией), к Соглашению и Уставу МВТ официально присоединились еще 19 стран: Австралия, Бельгия, Чехословакия, Дания, Греция, Гаити, Гондурас, Индия, Люксембург, Нидерланды, Новая Зеландия, Норвегия, Панама, Парагвай, Польша, Уругвай, Венесуэла, Югославия и Эфиопия.
Таким образом трибунал являл собой решение 23 правительств, представлявших около 900 миллионов человек. Вопрос о полномочном органе, способном привлекать к уголовной ответственности за международные преступления, был снят.
§ 2. Подготовка Нюрнбергского процесса
Через 24 года после подписания Версальского договора, когда исход Второй мировой войны стал очевиден, возник вопрос, как поступить с руководителями Третьего рейха. 30 октября 1943 г. Сталин, Рузвельт и Черчилль подписали совместную декларацию, в которой говорилось, что главные военные преступники «будут наказаны совместным решением правительств союзников»[204].
Вывод о том, что целый
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
