за своего дружка, а у того покраснело лицо и усы встопорщились ещё больше.
– Да ты, ты, – он вдруг развернулся к менестрелю, – уйми свою жену, челядь!
– Я не жена, а сестра! Пойдём, Дин, – дёрнула парня за руку, – а то дурного нахватаешься от бла-ародных, – передразнила «тараканий» прононс.
Рыжий откровенно потешался над нами, а вокруг уже начали собираться любопытные. Ловко лавируя между людьми, мы выбрались из толпы.
– Ну ты даёшь, – Дин смотрел на меня, как индусы на священную корову, – больше так не делай, – тут же поправил сам себя, а в глазах плясали бесенята.
– А то что? – Возмущённая откровенным хамством, пыхтела я от злости.
– Выпорют на площади. Аристократы не прикосновенны.
Никогда терпеть не могла наглых напыщенных мужиков и лишь слышала оскорбления, моментально выходила из себя.
– Теперь понимаю почему. Замараться недолго, – ответила я в запале, а сама представила, чем могла закончиться наша перепалка, и вздрогнула. Ну и порядки.
Мы вернулись в гостиницу, нигде не задерживаясь. Впечатлений мне хватило. Постоялый двор был небольшой, но очень чистый и уютный. Даже наши дешёвые каморки отдраены до блеска. Хозяйка, Хелена, миловидная женщина лет тридцати, с пышными, но очень аппетитными формами, строго следила за порядком в своём заведении. Здесь чаще останавливался торговый люд, спеша с утра занять лучшие места на рынке. Парочка огроменных вышибал одним своим видом отбивала у постояльцев желание спорить с хозяйкой или устраивать потасовки.
В обеденном зале, одну стену которого занимал внушительный камин, где сейчас жарилась целая свиная туша, всё так же было отскоблено до блеска. Глиняный пол выметен и посыпан чистой соломой. С кухни доносились дивные запахи, которые в момент снова пробудили наш аппетит, съеденные пирожки были сразу же забыты.
Народа в зале пока было мало, и Хелена сама нам вынесла по тарелке каши с грибами и шкварками, свежие, ещё горячие лепёшки и напиток, похожий на квас.
Пообедав, я села подшивать плащ Дина прямо в зале, свет тут был не в пример лучше, чем в наших каморках, а менестрель перебирал пальцами струны цитры и тихо напевал. Постепенно народу прибавилось, но никто не шумел, прислушиваясь к грустной песне.
Оделся город апрелем, заполнив души пустоту.
Конечно, тебе я поверю, если вернуться смогу.
Боль моя своей силой затмила свет звёзд и луну.
Поднявшись со дна могилы, из которой пути не найду.
В пустую кружку, которую тихонько поставила возле Дина Хелена, полетели звонкие монеты одна за другой. Где-то всхлипнула одна из подавальщиц. Хозяйка подошла к менестрелю, легонько притронувшись к его руке.
– Может, споёшь что-нибудь повеселей? Не то мои постояльцы совсем загрустили.
Дин улыбнулся, ударил по струнам и запел задорную песенку о проделках какого-то плута. Скоро уже гости притоптывали в такт мотиву, не забывая заказывать еду и эль.
Я тем временем разрезала свой старый плащ и подшила поношенный подол одежды Дина. Подала ему готовый наряд. Он с восхищением повертел вещь в руках:
– Дора! Как новый!
Нашим разговором заинтересовались несколько мужчин, судя по основательно пропылённому виду, они приехали издалека.
– Дони, – прогудел один из них басом, приблизившись к нашему месту, – может, и нам поможешь? В долгу не останемся. В пути поизносились, – указал он на драный локоть рубашки.
Растерявшись, глянула на друга, не зная какую цену просить. Парень быстро столковался с троицей мужчин и те, выложив передо мной на стол с пяток киршей, пошли в комнаты, переоделись, вынеся мне свои вещи для починки. Выходит, наше проживание в Касселе мы оправдали, настроение улучшилось, и иголка замелькала в моих пальцах привычными движениями.
Когда в зале стемнело, мы разошлись по своим комнатам, попросив Хелену разбудить нас спозаранку.
Ранним утром, когда предрассветные сумерки ещё не спешили уступить своё место пробуждающемуся солнцу, мы сидели в закрытой повозке, напомнившую мне дилижанс, виденный когда-то в кино, и уезжали прочь из Касселя, первого города, в котором удалось побывать в новом мире.
Глава 15
Странный дилижанс всё катил по дороге, преодолевая километр за километром. Света в крохотные окошки попадало мало, и мы почти всю дорогу дремали в потёмках, остановились только на ночь в придорожной таверне, где нам, зевающие подавальщицы, отыскали на кухне остатки ужина.
Сонные и уставшие после долгой тряски, мы улеглись спать в комнатах на несколько человек. Со мной ночевали пять женщин.
Только сон оказался здесь занятием интересным. Ночью из тюфяков выбрались клопы, и до рассвета мы, одна за другой, перетряхивали матрасы, надеясь угомонить надоедливых насекомых. Бой клопам позорно проиграли и спустились утром в общую залу, отчаянно зевая, радуясь тому, что скоро можно будет уснуть в экипаже.
На завтрак нам поставили хлеб и молоко. Я с тоской вспоминала тёплый приём Хелен и её вкусные блюда. Настроение испортилось, и даже то, что Дин успел занять мне место у окна, не радовало. Куда мне любоваться красотами, если всё тело жутко чесалось, а глаза закрывались сами собой. Так что дорога до Меглора прошла для меня как в тумане. Нас провезли по уже пустеющим улицам вечернего города и высадили на каком-то пятачке.
– Готова заплатить золотой за возможность помыться, – прокряхтела я, выбираясь с экипажа и кляня на чём свет стоит жёсткие скамьи.
– О! Я как раз знаю одно местечко, где есть отличные мыльни, только они дорого берут за ночлег, – ответил мой попутчик.
– Дин, миленький, веди меня скорей туда, – взмолилась я.
Парень подхватил наши нехитрые пожитки, и мы прошли по узенькой улочке, где, в тупичке, тепло светил фонарь под небольшим портиком, а в окнах виднелся просторный обеденный зал.
Нас встретила чопорная девица, поначалу не желая пускать и сменившая гнев на милость только тогда, когда мы заплатили сразу всю сумму за ночлег, мыльню и ужин.
Девица, конопатая, будто солнце её не просто поцеловало, а долго тискало в своих объятьях, презрительно осмотрела нашу грязную одежду и подозвала к себе мелкую девчушку.
– Селия, покажи гостям купальни, мужскую и женскую, выдай всё, что потребуется.
Бросив на нас лукавый взгляд, девчушка тихо прыснула в кулачок, потом мотнула головой, указывая тем самым направление куда-то вглубь особнячка в обход обеденного зала.
На подходе к купальне я почувствовала душистый запах мыла и тепло горячего пара, в два счёта обогнав Дина.
Селия выдала нам по плошке мыла и простыне:
– Дону или дони нужна помощь? – Спросила она у дверей купален.
Мы оба отказались, и, наконец, я попала в царство блаженства! Мыльня была чистой, в первой комнате по стенам стояли длинные лавки. Дальше
