самый разгар оживленной дискуссии насчет последних изменений в оплате проезда волонтерам – прибавили пять пенсов на милю, если приезжаешь на велосипеде («Бесполезно», – отрезала Маргарет), – на буфете затрещала тяжелая рация. Послышался серьезный, размеренный голос:
– Ответьте. Дениз – волонтерской комнате.
Гарольд взял рацию и отчетливо сказал: «Это Гарольд. Прием». В глазах его загорелся огонек, будто он вспомнил успешные маневры армейских времен.
Все молчали, ожидая ответа Дениз. Рация несколько раз щелкнула.
– Боже мой, – покачал головой Гарольд. – Она забыла, что не нужно нажимать на кнопку. Этот комплект уже при последнем издыхании, и так слышно все, что говорят.
Маргарет постучала ложечкой по банке с печеньем.
– Скажи ей, что у нас запасы на исходе.
Гарольд сжал рацию.
– Дениз, можешь, пожалуйста, принести еще печенья со склада? Прием.
Тяжелое дыхание, потом еще щелчки, наконец затрещал голос Дениз:
– Иду. Прием.
– В конце-то концов, – пробормотал Гарольд, положив рацию на бок и накрыв кухонным полотенцем, – пора ее починить.
– Пора починить Дениз, – проворчала Маргарет.
– Маргарет, это уже грубовато. – Гарольд повернулся к Астрид. – Не волнуйтесь, это лишь дружеское соперничество. Видите ли, Дениз и Маргарет претендуют на одну и ту же работу. Проводить по вечерам закрытые экскурсии для важных гостей.
– Оплачиваемая работа в «Английском фонде», – сказала Маргарет, меланхолично вздыхая, – встречается так же часто, как зубы у кур. Тем более Дениз уже отдали рождественские смены в сувенирном магазине. – Маргарет выпрямилась с помощью трости, лежавшей до того под столом. – Чертова несправедливость.
– Все так, Маргарет, все так, – вздохнул Гарольд, поправляя полосатый галстук перед зеркалом над раковиной.
Было уже почти два часа, обед закончился. Очень познавательно. Проблемы с деньгами у леди Шерборн, нелюбовь к Дениз и Крессиде у Гарольда с Маргарет. Кэт с удовольствием бы все выслушала. Она бы только уверилась в мнении, что Фонд – рассадник интриг и скандалов. В действительности это были безвредные офисные сплетни, ничего более. Ведь так?
Астрид задумалась, что бы она сделала, если бы они стали ее расспрашивать. Сколько смогла бы рассказать о своей лондонской жизни и о том, как здесь очутилась? Вопросов не было, и она выдохнула. Смерть в леднике тоже не упоминали. Новости распространялись медленнее, чем она думала. Ну или Харпер решил не расследовать дело досконально. У магазина Девайна он проговорился, что ледник – место преступления. Почему же там сейчас все не затянуто желто-черной лентой? Так показывают в телешоу. В будущем придется присматривать за Харпером.
Астрид решила коротко записать важные обстоятельства Дела, пока не забыла. И перед возвращением в хранилище зашла в сувенирный магазин – он находился в том же здании, что и конюшня с кафе. Отыскала раздел канцелярии – угол между полкой валлийских товаров, забитой чатни и вареньями, и вешалкой с кардиганами пастельных тонов.
Широкий ассортимент блокнотов. Большинство – сделанные со вкусом обложки с линогравюрами, на которых зайцы прыгали по кукурузным полям или ту́пики сидели на скалах. Но все они были слишком малы, а бумага внутри чистая или в клетку.
В итоге где-то в глубине она нашла официальный блокнот One Direction[21]. Немного пыльный, ну и бойз-бенд на обложке (а очевидно, четверо подростков, уставившихся в никуда, было именно им) не то, чего ей бы хотелось. Но бумага в линейку и размер подходящий. Плюс восьмидесятипроцентная скидка.
Кассирша, женщина средних лет в блузке с принтом Уильяма Морриса[22], взяла блокнот у Астрид с выражением омерзения на лице. Такое могло быть у санинспектора, выудившего мертвую крысу из-за холодильника.
– Простите, не понимаю, как он там оказался – у нас недавно была инвентаризация.
Заплатив за блокнот и красивую серебристую перьевую ручку, Астрид нашла скамейку под каштаном. Откинула первую страницу, написала «Что известно» и дважды подчеркнула.
Под этим заголовком она изложила обстоятельства смерти Девайна и обнаружения меловых отметин. Последнее обвела кружком и провела стрелку к слову «улика». Следующую страницу озаглавила «Подозреваемые», но писать туда было нечего. Разве что «сержант Харпер», удостоившийся на этом этапе двойного вопросительного знака. Она уставилась на почти пустую страницу. Начало не из лучших. Но все же начало.
В нижнем углу страницы красовалась голова Гарри из One Direction и сообщался первый из серии «забавных фактов»: у певца была боязнь четвероногих, появившаяся после того, как в десять лет на него напал козел.
– Что скажешь, Гарри? – прошептала Астрид.
– Привет.
Астрид вскочила. Перед ней стояла Эмили, прижимая к груди пачку писем.
– Круто. – Эмили показала на блокнот. – Я обожала One Direction.
– М-м-м… и я, – сказала Астрид.
– В универе были моей любимой группой. Потом Зейн[23] ушел и все испортил. – Она вздохнула.
– Знаю, ужасная трагедия.
– Ну да ладно, – снова оживилась Эмили. – Полагаю, вы не видели Маргарет?
– После обеда нет, к сожалению.
– Ничего страшного. У меня для нее письмо. Положу в ее шкафчик в волонтерской комнате. – Она помахала письмом. – До встречи, Астрид.
– До встречи, Эмили.
Астрид смотрела, как Эмили идет через двор и по дорожке назад к дому. Затем захлопнула блокнот.
* * *
До конца дня Астрид изучила оставшиеся картины. Теперь она хорошо представляла, какие десять картин взять для выставки. Обнаружилось несколько ярких штормовых пейзажей, которые тоже попали в список. Но ничего, что превзошло бы Констебла. Она сложила свои принадлежности и решила, что пора закругляться.
Должно быть, Крессида слышала, как она шла по коридору. Не успела Астрид пройти мимо двери, как та распахнулась и бодрый голос произнес:
– Как хорошо, это вы. – Крессида поманила ее. – Заглянете на минутку?
Астрид зашла внутрь. Крессида торопливо обошла ее и плотно закрыла дверь.
– Полагаю, вы не общались с прессой по поводу несчастного случая в леднике? – Она выделила голосом слова «несчастный случай», будто хотела внедрить их Астрид прямо в мозг.
– Я разговаривала только с полицией. Вчера они взяли у меня заявление.
– А они не говорили, ну… что у Фонда могут быть проблемы?
– Нет, ничего подобного.
– Слава богу. – Крессинда вздохнула. – Мы не можем допустить, чтобы нашему бренду нанесли ущерб.
– Уверена, что не нанесут.
– Превосходно. – Крессида пришла в свое обычное настроение. Она снова обошла Астрид и открыла дверь. – Не буду вас задерживать.
Астрид осталась стоять.
– Вообще-то, у меня есть и другие новости. Среди картин я обнаружила превосходного Констебла.
– Констебл?.. Отлично. – Крессида рассеянно перебирала свое ожерелье из тяжелых аметистов. – Простите, я ничего не понимаю в искусстве.
– Не вы занимались покупкой коллекции?
– Нет, все организовал центральный офис.
– Ладно, в общем, это прелестная работа, и ее стоит сделать центральным экспонатом выставки. Возможно, с ней связана романтическая история.
– Сногсшибательно, тогда я на вас полагаюсь. – Крессида открыла дверь пошире. – Прекрасного
