целитель. А Расмус напрягся.
— То есть сейчас он вышел еще не полностью?
— Да, пока, к сожалению, возможны некоторые отголоски, поэтому эту парочку лучше еще какое-то время держать подальше друг от друга, — рассмеялся господин Дреко.
— Не вижу ничего смешного, — мрачно сказал Расмус.
Господин Дреко кивнул, соглашаясь.
— Вы, конечно, правы. Это у нас, у целителей, такой извращенный юмор, не обращайте внимания. Ну что ж, если вдруг понадоблюсь, вы знаете, где меня найти. Госпожа Агния, это честь и большая радость для меня познакомится с вами лично, — он почтительно поклонился мне, кивнул Расмусу и Малькольму и вышел.
— Ну что ж, а я, пожалуй, пойду разбираться сс вивернами, — и Расмус так улыбнулся, хищно, нехорошо, что мне стало страшно за тех двоих ненормальных, которым он сейчас будет учинять разборки. — Малькольм, ты со мной?
Улыбка Малькольма была не менее кровожадной. Я содрогнулась.
— А я, пожалуй, пойду к себе, все-таки готовиться к вечеринке. По крайне мере, у меня появилось время сделать светящийся шар.
Расмус подошел ко мне, обнял, потом с видимым усилием отстранил от себя и поцеловал руку.
— Иди. Я разберусь и зайду к тебе, хорошо?
Я кивнула, попрощалась с Малькольмом и отправилась в свою комнату творить, на кончиках пальцев ощущая привычный зуд предвкушения чуда.
Глава 27
В комнату я добралась без приключений. Никто меня не подкараулил за углом, в комнату никто не пробрался и, что удивительно, ничего не испортил. Мои шары меня ждали. Я разложила все стекляшки на столе и начала подгонку под шар-болванку. Прикладывала-подрезала-приклеивала. Там же, в мастерской, Рорар дал мне аналог нашего клея. На него отлично насаживались зеркальные кусочки. Я вертела, крутила, мешала разные цвета и формы. И меня настолько захватила работа, что я не слышала, как открылась дверь. Подскочила на месте, когда своем рядом раздался голос Малькольма.
— Агния!
Я от испуга и неожиданности чуть на выронила шар, который как раз крутила и рассматривала со всех сторон, чтобы убедиться, что все пустые места заполнены.
— Черт, Малькольм, стучаться не пробовал? Я чуть работу из-за тебя всю не запорола, — я зыркнула на него так грозно, что он отступил на шаг.
— Я стучал минут пять. И громко стучал. Но ты, видимо, так увлеклась, что ничего не слышала. Даже как я подошел к тебе, — с упреком ответил он.
— Пости, я когда работаю, ничего не слышу, — виновато ответила я. — Вы уже все вопросы решили?
Малькольм кивнул и поморщился.
— Это действительно Магрит с леди Августой придумали испортить твой гардероб. Видимо, Магрит посчитала, что раз Злате он уже без надобности, то и делать с ним можно все, что хочешь. Расмус был в ярости, еле успокоил его, — Малькольм помолчал. — Он послал меня к тебе, сказать, что сегодня за ужином сделает заявление, и что он очень будет ждать тебя.
— А почему он сам не пришел и не сказал это? — я с подозрением посмотрела на Малькольма.
— Он решил полетать, успокоиться, — поморщился Малькольм. — Ну и заодно выпустить пар. Очень уж его взбесила эта парочка заговорщиц. Меня тоже, но я по крайней мере не связан брачной меткой. А так получается, что они покусились на сокровище дракона, причем, собственная же мать, которая сама потеряла пару и знает, каково это.
Малькольм помолчал.
— Ния, ты простишь меня? — спросил он и виновато заглянул в глаза. — Я со стороны, наверное, казался таким идиотом.
Он практически простонал это и закрыл ладонью лицо, правда, следя в щелки между пальцами за выражением моего лица.
— Малькольм, да я и не сердилась на тебя! — всплеснула я руками. — Мне просто было непонятно, что на тебя вдруг нашло. Ну и потом, ты же не виноват во всем этом. Хочешь чаю, в знак примирения?
— Хочу, но не могу, — с сожалением ответил Малькольм. — Нужно еще дать распоряжения насчет сегодняшнего вечера. Кстати, испытание состоится завтра. Ты готова? И какой план? Что тебе понадобится для вечера?
И Малькольм заинтересованно подошел ближе к столу, рассматривая мой шар, пока только один готовый.
— Вот хорошо, что ты спросил! — я шлепнула себя пол лбу. — Все время то забываю у тебя спросить, то что-то мешает. Мне очень нужна музыка. Я так понимаю, что у вас что-то вроде оркестра? Живые музыканты всегда играют на танцах?
— На балах, ты имеешь в виду? Ну да, — кивнул Малькольм.
— Так. А что-то вроде деревенских танцев у вас есть? — я с любопытством посмотрела на Малькольма.
— Что значит — деревенских? — непонимающе посмотрел на меня Малькольм.
— Ну типа такого.
И я, подпевая себе мотивы, изобразила ему польку-бабочку. А потом вообще подхватила его под локоть и покружила с ним по комнате под его совершенно обалдевшее лицо и под свой веселый смех. Правда, где-то на задворках сознания услышала грозный рык и тут же отпрыгнула в сторону от Малькольма. Ну да, точно, я ж обещала держаться подальше от всех драконов мужского рода подальше.
— В общем, Малькольм, мне нужна энергичная музыка, темнота с лучами света, которые будут падать на мои шары. А еще фуршет с канапешками, закусками и напитками.
Пришлось объяснять Малькольму еще одно непонятное слово. И оказалось не все так страшно. Фуршеты с канапе и закусками у них как раз были приняты, правда, канапе так не назывались. И они не накалывали их на шпажки. Я нарисовала, как это выглядит, красноречиво рассказала, насколько это удобно. Малькольм внимательно слушал, задумчиво кивал, мысленно уже прикидывая, как и из чего сделать шпажки. А когда я сказала, что на них можно наколоть вообще все, что угодно, главное порезать маленькими кусочками, так его глаза загорелись в предвкушении. Кажется, теперь в княжестве появится новое блюдо и традиция…
— Так, я все понял. Будет тебе и музыка, и шпажки с канапешками. Ты тогда спокойно доделывай шары, а я распоряжусь обо всем остальном. Завтра устроим твою дискотеку. И объявим о ней как раз сегодня во время ужина, — он мне весело подмигнул и ушел.
А я опять погрузилась в творчество. Шары получились практически по классике всех дискотек. Всего у меня вышло три шара, думаю, для начала хватит. Если такой формат вечеринок всем понравится, то можно будет доделать и устраивать веселье регулярно. К каждому шару я прикрепила крюк и шнур, чтобы можно было подвесить и он мог вращаться. Для пробы направила луч света из магического светильника и раскрутила шар. И по стенам заплясали зеркальные блики. А если покрасить его полосами по цветам радуги, то будут радужные блики… Я задумалась, но решила все-таки оставить эту идею на потом, сейчас уже не оставалось времени. В дверь постучали и я убрала шар подальше от глаз, чтобы раньше времени не выдать сюрприз.
И после моего разрешения в комнату заглянула служанка с напоминанием, что меня ждут на ужин. Я спохватилась. Неужели уже прошло столько времени, и я опоздала?
— Не переживайте, госпожа Агния. Ужин еще не начался, у вас есть время собраться, — успокоила меня девушка. — Вам помочь собраться?
— Нет, спасибо, я сама, — я улыбнулась и отпустила служанку. А потом подошла к шкафу и выбрала длинное бордовое платье. Его можно было бы назвать скромным и простым, до тех пор, пока его не наденешь.
Оно обтягивало все стратегически важные места, как перчатка руку, подчеркивая грудь и тонкую талию. Ткань чем-то напоминала наш эластичный трикотаж, только более плотный и тяжелый. Платье с высоким воротом облегало все сверху, спадая вниз широкой юбкой, которая при ходьбе соблазнительно обтекала вокруг бедер и ног.
Я смотрела на себя в зеркало и, можно сказать, впервые в жизни искренне любовалась собой. Оказывается, у меня красивая фигура. И, опять же, впервые в жизни мне захотелось быть соблазнительной для мужчины, быть такой женщиной, при виде которой у Расмуса прервалось бы дыхание. Поэтому, когда раздался стук и опять заглянула служанка вопросом о помощи, я не стала отказываться.
Она нанесла мне легкий макияж, подчеркнув глаза, сделала высокую прическу и закрепила ее жемчужными заколками. Такая прическа подчеркивала высокую шею, вообще делала меня более высокой и взрослой. Я надела туфли на каблуке и посмотрела на себя в зеркало. Оттуда на меня смотрела не забавная студентка с карандашами в вечном пучке волос и оранжевыми очками, а красивая молодая женщина с глубоким притягательным взглядом и соблазнительной фигурой.
Я благодарно кивнула девушке и отправилась в зал. А когда вошла, мне сразу же навстречу вышел Расмус. И то, как он на меня смотрел и то, что его дыхание
