Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
фунтов стерлингов и реорганизовать связанные с Великим голодом долги Ирландии так, чтобы облегчить их выплату. Но ужасный цикл нашествий картофельной гнили, голода и болезней продолжался. В работные дома стекалось все больше народа, а поддержка со стороны добровольных благотворительных организаций постепенно сходила на нет. Квакеры, оставшиеся без денег, свернули свои усилия в июне 1849 года, полагая, что «только лишь правительство может собрать необходимые средства и осуществить необходимые меры… для спасения жизней людей». Это, конечно, означало, что на перегруженные, испытывающие дефицит финансирования правительственные системы поддержки ложилось дополнительное бремя. Но прямой помощи из Лондона поступало крайне мало, и в 1850–1851 годах во многих местах можно было наблюдать те же сцены, что и в 1847–1848-м. Однако в 1852 году урожай картофеля оказался неплохим, и конец бедствия был уже близок. Урожаи того года не пострадали от болезни, хотя они оказались далеко не такими обильными, как до эпифитотии. Ирландское сельское хозяйство и экономика понемногу начали восстанавливаться, и давление на систему поддержки неимущих несколько ослабло, хотя эмиграция шла теми же темпами – очевидно, из-за страха перед возвращением картофельной гнили и общего отсутствия перспектив у истерзанной экономики.
Окончательно избавиться от картофельной гнили Ирландии так и не удалось. Болезнь возвращалась в 1860, 1879, 1890 и 1897 годах, но каждый раз на гораздо более короткие периоды. Эти случаи уже не вызывали такого опустошительного голода, как в 1845–1852 годах, хотя могли спровоцировать нехватку продовольствия и недоедание. В позднем викторианском периоде отношение к поддержке нуждающихся значительно изменилось, строгая политика невмешательства была оценена как провальная, а Великий голод заставил осознать всю опасность зависимости сельского хозяйства от монокультуры. Следующие нашествия картофельной гнили были менее разрушительными, а реакция правительства на них – более гуманной. Наконец, в 1882 году было обнаружено средство против Phytophthora infestans в виде обработки растений сульфатом меди. Трагичен тот факт, что похожее средство на основе медного купороса было с относительным успехом применено в Южном Уэльсе в 1846 году, однако правительственная комиссия, изучавшая проблему, не обратила на него внимания. Неизвестно, насколько действенной оказалась бы обработка медным купоросом во время ирландского картофельного голода 1845–1852 годов и была ли возможность применить этот метод достаточно быстро, чтобы предотвратить массовые потери урожая, но этот случай можно рассматривать как символ более масштабной трагедии голода и неадекватности мер, принятых для борьбы с ним.
Последствия
О последствиях Великого голода много спорили, и их будут взвешивать и обсуждать еще долгое время. Наиболее явным его следствием стало, конечно, число погибших. В случаях когда количество смертей превышает естественный уровень смертности в рассматриваемый период, специалисты по истории экономики употребляют термин «избыточная смертность». Избыточная смертность от недоедания и болезней в период Великого голода составила около миллиона человек. Больше всего пострадали графства Мейо и Слайго на крайнем западе, где во время голода ежегодно умирали 50 000–60 000 человек. Остальные западные округа (Голуэй, Роскоммон и Литрим) теряли 40 000–50 000 человек в год. Корк и Клэр на юго-западе – 30 000–40 000 человек в год. Север и восток пострадали меньше. Дублин, как и многие другие восточные округа, терял менее 10 000 человек в год. Другие округа, особенно на северо-востоке, – от 10 000 до 30 000 человек в год.
Сельское хозяйство и аграрная экономика сильно пострадали от Великого голода. Хотя некоторые историки отмечают, что в сельском хозяйстве и до 1845 года происходили немалые перемены и в целом наблюдался процесс модернизации, голод, несомненно, изменил отношение ирландцев к земледелию. После Великого голода ирландские семейные фермы совмещали обработку земли с животноводством, делая упор на разведение скота для получения денежного дохода. Землю больше не делили между сыновьями. Снизилась потребность в больших семьях, необходимых, чтобы вести хозяйство, и, как следствие, исчезла тенденция ранних браков. Но, возможно, самым важным было то, что голод заложил в сознание ирландского сельского населения настойчивую мысль об эмиграции. Младшие сыновья теперь нередко предпочитали покидать страну, вместо того чтобы пробовать свои силы в других отраслях ирландской экономики. Это только укрепляло образ Ирландии как страны без возможностей. При этом сельскохозяйственные новшества распространились далеко не везде: в частности, они практически не затронули наиболее бедные западные регионы. Там неимущие фермеры вернулись к своим небольшим наделам и по-прежнему сильно зависели от картофеля. Крупные землевладельцы и фермеры с обширными земельными наделами пострадали от голода меньше всего. В результате выселений, расчисток и депопуляции многие смогли объединить и даже расширить свои владения. Они также смогли воспользоваться правительственными реформами для модернизации сельского хозяйства.
Не менее значительными были и политические последствия Великого голода. Негодование против англичан укоренилось глубже и распространилось шире, чем раньше, хотя ни одной политической силе или движению того времени не удалось использовать эти настроения для агитации за значимые перемены. Поначалу негодование было направлено на землевладельцев, в следующие десятилетия оно вылилось в случаи сельской агрессии (см. 5-ю главу). Оно также породило устойчивую народную память, позднее использованную радикалами-фениями, требовавшими независимости в 1860-х годах. И, конечно, те, кто был вынужден эмигрировать в Северную Америку и Австралию, привезли с собой горечь, которая в конце концов нашла выход в политических действиях и, что еще важнее, в политических сборах средств, когда иммигранты, бежавшие от голода, начали набирать на новом месте экономический и политический вес. Это принесло свои плоды и кардинально изменило историю Ирландии в конце XIX и ХХ веках. Влияние Великого голода на внутреннюю политическую структуру самой Ирландии было не таким сильным, но потенциально более разрушительным. С момента окончания Великого голода и до конца 1860-х годов в ирландской политике господствовали только местные интересы и проблемы, а об отмене унии почти не вспоминали.
В долгосрочной перспективе Великий голод, по-видимому, также изменил представления ирландцев о судьбе. Конечно, такие вещи не поддаются точному измерению, но об этом могут свидетельствовать появившиеся после Великого голода литературные произведения, речи политиков и народные обычаи. Тоскливые песни и баллады о нашествии картофельного голода продолжали появляться даже в конце XIX века. В некоторых из этих песен Ирландия представала как страна постоянной трагедии, другие имели явно политическую окраску и возлагали вину за массовую гибель и эмиграцию на местных лендлордов и британское правительство. Некоторые историки отмечают, что в десятилетия после Великого голода заметный упадок переживали ярмарки и традиционные собрания, а проходящие мероприятия отличались гораздо большей трезвостью и благопристойностью, чем в прошлом.
Великий картофельный голод также обвиняли в упадке ирландского языка. Голод не только поразил преимущественно ирландоговорящие регионы (в результате чего многие ирландцы умерли или эмигрировали в англоговорящие страны) – он, очевидно, также продемонстрировал, что Ирландия была отсталой страной. Многие люди считали причиной Великого голода устаревшие, деградирующие методы ведения сельского хозяйства и свойственный ирландцам фатализм. Постепенное угасание ирландского языка, казалось, только подкрепляло
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
