Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
миров заключил с половецкими князьями без одного двадцать, и при отце, и без отца, а раздаривал много скота и много одежды своей. И отпустил из оков лучших князей половецких более ста. А врозь перебил их в то время около двух сот лучших мужей».
Беда пришла откуда не ждали. По всей Западной Европе – в Италии, Франции, Германии – разгоралась эпидемия «антонова огня». Причиной, по всей вероятности, был поразивший рожь и пшеницу ядовитый грибок спорынья, вызывающий тяжелое отравление, галлюцинации и гангрену. Пораженные «антоновым огнем» как будто обугливались заживо, умирая в страшных мучениях. Через Полоцкое княжество моровое поветрие пришло в Русские земли. В Полоцке только за полтора месяца Рождественского поста 1092 года умерли более 7 тысяч человек.
В Древней Руси существовало несколько форм медицинской помощи: частная практика, попечительство и больничная помощь. Городские лекари содержали лавки для продажи лекарств – «зелий». Настои и порошки делались из лекарственных растений, в том числе полыни, крапивы, мяты, шиповника, солодки; мази и притирания – на основе животного жира, меда и минералов. В частности, от «антонова огня» применялся щавель – в виде отвара или сока. В отдельные медицинские специальности выделялись костоправы – хирурги-ортопеды, и повивальные бабки – акушерки. Профессия врачевателя понималась как особый вид ремесла, «врачебное художество». Частные медицинские услуги были платными, если врач был светским человеком. При монастырях существовали больницы, которые оказывали помощь всем нуждающимся «безмездно», то есть бесплатно.
Когда мор дошел до Чернигова, заболел сам Владимир Мономах. Его пытался лечить некий лекарь, родом армянин, но тщетно. Уже на смертном одре Мономах в последней отчаянной надежде послал гонца в Киев звать на помощь монаха Печерского монастыря Агапита, который исцелял даже безнадежных больных с помощью отвара из трав и молитвы. Но Агапит не пришел. Княжескому гонцу он сказал, что дал обет никогда не покидать монастыря и не нарушит его ни для кого, хотя бы и для самого князя. Но помочь согласился. Дал зелья и обещал крепко молиться об исцелении болящего… Гонец бережно привез в Чернигов малую скляницу. Князь был уже при смерти. С трудом разжав зубы, в горло ему влили зелье Агапита. И в тот же миг началась агония, пережив которую Владимир начал выздоравливать.
Едва оправившись от болезни, Мономах поехал в Киев, в Печерский монастырь, благодарить инока Агапита. Привез богатые дары. Но Агапит не желал ни славы, ни золота. Он отказался встретиться с князем. Тогда Мономах послал боярина, хотя бы дары передать. Агапит аккуратно вынес сокровища из своей кельи и выбросил.
Киево-Печерский патерик. «О святом Агапите, безмездном враче»:
«О, чадо! Никогда и ни от кого ничего не брал я, неужели теперь губить мне дар свой ради золота? Пославшему же тебя скажи: "Все, что ты имел, было чужое, и, отходя из этого мира, ты ничего не можешь взять с собой, раздай же теперь нуждающимся все, что имеешь, ибо ради этого избавил тебя Господь от смерти"».
Мономах был потрясен. Он не посмел ослушаться старца и раздал свое имущество нищим. И с тех пор он полностью изменил своей образ жизни и сам изменился. Он не уставал восхищаться всем, что видел вокруг, – искренне, по-детски, до слез. Впечатления от увиденного и пережитого переполняли его, и ему хотелось бы описать все это, как это делали писатели древности, поделиться своими впечатлениями и мыслями… Все свободное время он, по примеру своего отца, теперь посвящал чтению книг и богослужениям.
Отец Мономаха, князь киевский Всеволод Ярославич, был уже стар – 63 года и очень болен. Почувствовав приближение смерти, Всеволод призвал к себе самого старшего из сыновей, сорокалетнего Владимира Мономаха, и самого младшего, двадцатилетнего Ростислава. Они были с ним до последней минуты, и оплакали его, и похоронили в соборе Святой Софии.
Киевский престол был пуст. А Мономах – в одном шаге от него. Много лет он был фактически соправителем отца. Киевляне с радостью приняли бы его, из всех князей-родственников он был, несомненно, самым влиятельным и самым сильным. Никто не посмел бы помешать ему сесть на золотой киевский престол. Никто, кроме самого Владимира Мономаха. По лествичному праву законным наследником был старший в роду, его двоюродный брат Святополк. Не желая нарушать установленный порядок, Мономах оставил престол ему, а сам ушел в свой Чернигов.
Новый киевский князь Святополк, едва приехав в Киев, совершил фатальную ошибку. Он велел бросить в темницу половецких послов, которые вели в Киеве переговоры о мире. И вслед за этим немедленно началась большая война с половцами. Святополк позвал на помощь братьев Всеволодовичей – Владимира Мономаха и Ростислава. Они приехали в Киев, но выступать в поход не торопились. Мономах настаивал, что с половцами необходимо заключить мир. Святополк и слышать об этом не хотел. В спорах уходило драгоценное время. Избранные киевские бояре явились к князьям.
«Повесть временных лет»:
«Зачем у вас распри между собою? А поганые губят землю Русскую. После уладитесь, а сейчас отправляйтесь навстречу поганым либо с миром, либо с войною».
Решено было идти в поход. Пока шли приготовления, младший брат Мономаха Ростислав поехал в Печерский монастырь помолиться перед трудным походом и попросить благословения. По дороге его дружинники едва не затоптали конями пожилого инока Григория, который потихоньку шел к Днепру за водой, и стали издеваться над его стариковской неповоротливостью. Григорий не обиделся, но опечалился. Он стал увещевать молодых воинов, призывая их к смирению и покаянию.
«О святом Григории-чудотворце». Киево-Печерский патерик:
«Плачьте о своей погибели и кайтесь в своих согрешениях, ведь вас уже постиг суд: все вы и с князем вашим умрете в воде».
Услышав это пророчество, князь Ростислав взбеленился. В ярости он велел отрокам тут же утопить старца в Днепре. И в монастырь не поехал.
В конце мая 1093-го объединенное войско трех князей вышло навстречу половцам. В тридцати километрах от Киева, за рекой Стугной уже стояли орды ханов Боняка и Тугоркана, которого на Руси называли Тугарин Змеевич. Стугна той весной необычайно сильно вздулась от половодья, и форсировать ее было опасно. Мономах еще раз попытался убедить Святополка заключить мир, понимая, что русское войско не готово противостоять половецкому. Но Святополк рвался в бой и велел идти за реку. Половцы сначала прорвали строй дружин Святополка, потом опрокинули войска Мономаха и Ростислава. Русские побежали. На их пути кипела бешеная Стугна.
«Повесть временных лет»:
«И пошли вброд Владимир с Ростиславом, и стал утопать Ростислав на глазах Владимира. И захотел подхватить брата своего, и едва не утонул сам. И утонул Ростислав, сын Всеволодов. Владимир же перешел реку с небольшой дружиной, ибо
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
