отроду не слыхал, чтобы кто-нибудь прял так быстро! — Потом сказал женщине: — Послушай, я давно ищу себе невесту и теперь хочу жениться на твоей дочери. Но только вот условие: одиннадцать месяцев в году твоя дочь будет есть любимые свои кушанья, носить самые красивые наряды, веселиться с кем только захочет, но последний месяц в году она должна будет прясть по пяти мотков в день, а не то я её казню!
— Хорошо, — согласилась мать: очень уж ей захотелось выдать дочку за самого короля.
«Что же касается пяти мотков, — решила она, — придёт время, что-нибудь придумается. А скорее всего, король и вовсе про них забудет».
Ну вот, сыграли свадьбу. Одиннадцать месяцев молодая королева ела любимые свои кушанья, одевалась в самые красивые наряды и веселилась с кем только хотела.
Когда же одиннадцатый месяц стал подходить к концу, она начала подумывать о мотках пряжи. «Помнит или не помнит о них король?» — гадала она.
Но король ни разу ни словом об этом не обмолвился, и она решила, что он совсем забыл про своё условие.
И вот в самый последний день одиннадцатого месяца король отвел её в какую-то комнату, которой она никогда раньше не видела. В комнате не было ничего, кроме прялки да скамеечки.
— Ну, милая, — сказал король, — завтра я запру тебя здесь. Тебе принесут немного еды и шерсть. И если к вечеру ты не спрядёшь пяти мотков, твоя голова слетит с плеч!
И он ушёл заниматься своими делами.
Бедняжка очень испугалась — ведь она всю жизнь была с ленцой, а прясть и вовсе не умела. «Что со мной будет завтра? — думала она. — И никто на всём свете не поможет мне!»
Села она на скамеечку и ах как горько заплакала!
Вдруг слышит — кто-то тихонько стучится в дверь. Она вскочила и быстро открыла её. И кого же она увидела? Крошечного чёрного бесёнка с длинным хвостом. Он взглянул на неё с любопытством и спросил:
— О чём ты плачешь?
— А тебе что?
— Да так просто. Ну, о чём ты плачешь, скажи?
— Если и скажу, лучше мне не станет.
— Кто знает! — проговорил бесёнок и вильнул хвостиком.
— Что ж, — вздохнула королева, — пожалуй, мне и хуже не будет, если уж лучше не станет.
Взяла да рассказала ему и про пудинги, и про мотки пряжи — словом, про всё.
— Слушай, я всё придумал! — вскричал бесёнок. — Каждое утро я буду подходить к твоему окну и забирать шерсть, а к вечеру приносить мотки пряжи.
— А что ты за это возьмёшь? — спросила королева.
Бесёнок покосился на неё и ответил:
— Каждый вечер я буду тебя спрашивать, как меня зовут. До трёх раз. Если к концу месяца не угадаешь, пойдёшь со мной!
Что ж, королева подумала, что за целый-то месяц она, уж конечно, отгадает его имя, и ответила:
— Хорошо, я согласна.
— Вот и прекрасно! — обрадовался бесёнок и быстро завертел хвостиком.
На другое утро король отвёл жену в комнату, где уж приготовлена была шерсть и еда на один день, и сказал:
— Вот тебе шерсть, милая. И если к вечеру ты не спрядёшь её, не сносить тебе головы!
Вышел из комнаты и запер дверь на замок.
Только он ушёл, послышался стук в окно.
Королева вскочила и распахнула его. Видит — сидит на карнизе маленький чёрный бесёнок.
— Где шерсть? — спросил он.
— Вот! — ответила королева и подала ему шерсть.
Вечером опять раздался стук в окно. Королева поспешно встала и открыла его. На этот раз чёрный бесёнок держал в руках пять мотков пряжи.
— Бери! — сказал бесёнок и протянул ей мотки. — А теперь скажи: как меня зовут?
— Билл, наверное? — молвила королева.
— Нет, не угадала, — сказал бесёнок, ещё быстрее завертел хвостиком.
— Ну, так Нед?
— Нет, не угадала, — сказал бесёнок и завертел хвостиком.
— Может быть, Марк?
— Нет, не угадала, — сказал бесёнок, ещё быстрее завертел хвостиком и вдруг пропал. Вечером пришёл в комнату король. Видит — лежат пять мотков пряжи.
— Как я рад, милая! — сказал он. — Значит, сегодня мне не придётся тебя казнить. А завтра утром ты опять получишь еду и шерсть. — И он ушёл.
Так каждый день ей приносили шерсть и еду, и каждый раз, утром и вечером, появлялся маленький чёрный вьюн. И весь день королева сидела и думала, какое же имя ей назвать вечером. Но ни разу не угадала! И чем ближе к концу подходил месяц, тем злорадней смотрел на неё чёрный бесёнок и тем быстрей вертел хвостом с каждым неверным её ответом.
И вот настал предпоследний день.
Бесёнок, как всегда, пришёл с пятью мотками пряжи и спросил:
— Ну как же, угадала, наконец, моё имя?
— Никодимус? — молвила королева.
— Нет.
— Самуил?
— Нет.
— А, так, значит, Мафусаил?
— Нет, нет и нет! — крикнул бесёнок, и глазки его загорелись, как два уголька. — Слушай! Остался один день! Не угадаешь — завтра вечером пойдёшь со мной!
И пропал.
Королеве стало так страшно. Тут она услышала шаги. Король вошёл в комнату, увидел пять мотков и сказал:
— Ну, милая, я думаю, завтра к вечеру ты опять напрядёшь пять мотков, не так ли? И мне не придётся тебя казнить! А сегодня я отужинаю с тобой.
Принесли ужин и вторую скамейку для короля.
Но не успел король проглотить и двух кусков, как вдруг бросил вилку и расхохотался.
— Что с тобой? — спросила его королева.
— Ты только послушай! — ответил он. — Отправился я нынче на охоту в лес и заехал в какое-то незнакомое место. Там была заброшенная меловая яма. И вот почудилось мне, будто в ней что-то жужжит. Я соскочил с лошади, подошёл к яме и заглянул вниз. И кого же я там увидел? Крошечного чёрного бесёнка, смешного-пресмешного! Как ты думаешь, что он делал? Прял! Быстро-быстро прял на крошечной прялке. Прядёт, хвостиком вертит и напевает:
Нимми-Нимми-Нот,
А зовут меня Том Тит Тот.
Как услышала это королева, чуть не подскочила от радости! Однако ни слова не сказала.
Наутро, когда чёрный вьюн опять пришёл за куделью, он поглядывал на королеву ещё злораднее.
А под вечер королева, как всегда, услышала его стук в окно. Вот открыла она окно и видит: сидит бесёнок на карнизе и ухмыляется — рот до ушей. А хвостик-то, хвостик так и вертится, так и вертится!
— Ну, как же меня зовут? —
