Как насчёт магии, способной вызывать солнечный свет?
— Отличная идея, — фыркнула Лориана, закутавшись в плащ сильнее. — Только вот для этого нужно быть выше элементалиста воздуха. Или хотя бы магом света высшего порядка с сорокалетним стажем. У нас таких, кажется, нет.
Ещё несколько часов спустя дождь превратился в непрекращающийся шквал, заставляя нас искать временное укрытие в одном из покинутых зданий на пути. Мы оказались в старой таверне — пыльной и запустевшей, но с относительно целыми стенами. Ветер бился в ставни, а капли дождя, тяжёлые и холодные, ударялись о крышу, но это было лучше, чем идти вперёд под ливнем, когда не видно дороги и мы уязвимы перед тварями. Искажённым, в отличие от нас, погодные условия никогда не станут помехой для нападения.
Мы установили барьер, чтобы скрыть присутствие от искажённых. Я стояла у окна, прислушиваясь к звукам стихии за пределами магического щита, но мысли снова возвращались к Хильтону и моим действиям. До сих пор было сложно поверить в случившееся, как и в смерть брата. За один день я потеряла многое.
— Знаешь, — снова заговорил Джералд, прислоняясь к стене с таким видом, словно его ничто не заботило. — Если ты продолжишь так терзаться, то не заметишь, как сама станешь одной из жертв этой проклятой войны. Мир умирает, Раэльдана. Ты его не спасёшь. Но можешь сжечь всё до основания и начать строить заново. Если хватит смелости, конечно.
— Как ты можешь говорить так легко об этом? — я не удержалась, развернувшись к нему. — Мы дали им надежду, поверили в лучшее сами… И ради чего? Чтобы посмотреть, как они сломаются?
— Надежда — самая эффективная иллюзия, — пожал плечами капитан Тенвариус. — Она делает людей уязвимыми и сильными одновременно. Иногда её нужно уничтожить, чтобы они поняли, на что действительно способны. Разве ты этого ещё не поняла?
Я почувствовала, как внутри меня снова вспыхнул гнев, но не могла опровергнуть его слова. Джералд проверил меня, проверил нас всех. Он дал нам иллюзию выбора, только чтобы в итоге лишить его вовсе. Но не стоит винить только его в этом, моя вина не меньше. И я осознаю свои ошибки и слабости, осталось лишь переступить через них и двигаться дальше.
Мы укрылись во временно убежище на целую ночь и выдвинулись рано утром, когда дождь наконец начал стихать. Выйдя наружу, я заметила, как небо начинало светлеть, но этот свет казался чуждым, холодным и лишённым надежды. Мы продолжили путь, время тянулось медленно, и каждый шаг по промокшей земле казался вдвое тяжелее.
Мы продолжали идти, но пейзаж не менялся. Всё то же серое небо, всё те же разрушенные дома, потрескавшаяся земля, из-под которой ни одна травинка не была в силах пробиться. Казалось, что этот мир уже давно перестал жить и ждал лишь того, чтобы окончательно исчезнуть. Тучи давили на нас сверху, словно нависшие над головой стены, а дождь всё шёл и шёл, порой превращаясь в холодные ливни. В таких моментах вспоминался каждый погубленный человек в хватках с искажёнными и при сожжении Хильтона — в этой мрачной пустоши всё напоминало о том, как хрупка жизнь.
На второй день дороги тишина казалась невыносимой. Райдер шёл рядом, время от времени бросая короткие, едкие комментарии, но они не вызывали у меня ни малейшего отклика. Он, наверное, тоже почувствовал, что даже его сарказм здесь был неуместен — мёртвый мир не откликался на шутки, а я всё сильнее отчуждалась от эмоций, стараясь оставить всё в прошлом. В конце концов, мы действительно сделали всё возможное, но вернуть искажённого в человеческий облик шансов нет.
Лориана молча шагала позади. Я не могла не думать о том, как она справляется с потерей Киллиана, но и пока не могла поддержать её, борясь с внутренними демонами. Её лицо оставалось холодным, словно замерло в маске. Она не выказывала эмоций, лишь продолжала двигаться вперёд, как и все мы, отрезанные от прошлого, но не готовые смотреть в будущее.
Под конец дня мы остановились у старой колокольни, полуразрушенной, но всё ещё стоявшей среди запустевших полей. Джералд был в своём репертуаре — как всегда, насмешливо-невозмутим. Он осматривал окрестности, будто его мало заботили любые угрозы, а потом вдруг снова заговорил:
— Так что, Раэльдана, ты всё ещё размышляешь над тем, как могла спасти Хильтон? — его голос был лёгким, как будто мы обсуждали пустяк.
Бросила на него острый взгляд, но решила не поддерживать разговор и отвечать на явную провокацию, которой меня пытались вывести из себя. За всю дорогу пути он неоднократно возвращался к неприятной теме, потому у меня больше не было сил спорить и играть в его гнусные игры. Он наслаждался своим знанием, что понимал ситуацию с самого начала, а я, как дура, пыталась поверить, что мы могли спасти хотя бы кого-то.
— Не стоит обижаться, — продолжал капать на мозг и испытывать моё терпение он, поигрывая пальцами с амулетом на шее. — Ты ведь справилась. Сделала то, что было нужно и поступила правильно. В конце концов, всех не спасёшь. Просто помни: иногда быть сильным — это не значит пытаться спасти всех.
Я снова взглянула на небо, где черные тучи продолжали грозно висеть над нами, тяжёлые и грозные. Мы были на пороге чего-то неизбежного — чего-то, что изменит всё. И я чувствовала это всем нутром, хоть и не могла понять, что именно.
К вечеру, перед тем как мы разбили лагерь, Лиран предложил остановиться у старого заброшенного замка на пути. Он выглядел таким же покинутым и мёртвым, как всё вокруг, но хотя бы давал временное укрытие от стихии.
Мы обосновались в полуразрушенной комнате, стены которой кое-как держались под натиском ветра. Я занялась заклинаниями барьера, чтобы защитить нас от искажённых и неблагоприятных погодных условия, а остальные готовились к ночи. Никто не выказывал эмоций — у каждого были свои демоны.
Лориана тихо перебирала свои артефакты, Райдер молча смотрел в огонь, а Лиран тихо беседовал с Гризельдой, пытаясь наладить хоть какое-то взаимодействие между нашими отрядами. Никто из них не проронил ни слова о Хильтоне — возможно, они, как и я, пытались вычеркнуть этот эпизод из памяти.
Но что бы я ни делала, мысли возвращались к той последней ночи под землёй. К тем крикам, которые всё ещё отдавались эхом в моей голове, и жутким образам преобразившихся людей, заразившихся от искажённого.
Когда мы приблизились к Зельвесу, мрачная атмосфера последних дней постепенно начала рассеиваться. Я не
