меня звонит мобильный.
- Костя, ты где? – раздается звонкий голосок.
- У Боди…
- Я сейчас приеду.
- Зачем? – вздыхаю.
- Ты сам меня к венику послал. Надо же отчитаться, - Наташка издает томный вздох. – О результатах твоего задания.
- Костян, ты снова спутался с Наташкой? – морщится Бодя.
Он на дух не переносит журналистку. Она первой растрезвонила про крах его бизнеса, а после и про его тюремный срок.
Только тут вынужден встать на ее защиту. Сделала она это исключительно по моей просьбе. Я украл у друга несколько лет жизни. И за эти грехи мне никогда не рассчитаться.
- Она выполняет мое задание. А наша интрижка с ней давно в прошлом, - отвечаю, прячу взгляд.
Чувство вины гложет изнутри. Надо было сразу разобраться с женой. Я же как идиот топил всех, кто к ней приближался. И с каким-то безумием продолжал жить с ней. Ненавидел, презирал, а разорвать порочный круг не мог. И не любовь это была. Что-то дьявольское, черное.
- И она также думает? Или на что-то надеется? – продолжает допытываться друг.
- Постель только все портит. Никаких отношений. Я в завязке.
После жены у меня табу на отношения. Только одноразовые связи и наутро разбежались. Но сейчас уже давно даже к такому варианту не прибегаю. Не тянет. Как отрезало.
- А твоя Любовь? – смотрит на меня с ухмылкой.
- Она мать моих детей. Это другое. С ней тем более любые вольности под запретом, - говорю резче, чем хотелось.
- Я бы на нее взглянул. Слишком много вокруг Любы возни, - глаза лукаво прищурил, ухмыляется.
- Нечего на нее смотреть, - рявкаю на него. А самого колотит.
Нервы сдают. Все она перевернула.
- Ты не думал, что тогда была просто ошибка молодости? Она же студента глупая была…
- Бодя, что это меняет? – на больную мозоль мне наступил. – Прости, но я не затем к тебе пришел, чтобы ты мне раны бередил.
Друг замолкает. Сразу просекает – перегнул.
К приходу Наташки он и вовсе ретируется в другую комнату. Видеть ее не хочет.
- Костик, ты меня заждался? – девушка окидывает меня томным взглядом и эротично снимает черную шубу. – Мог бы и помочь, - наигранно надувает красные губы.
- Сама справишься, - поворачиваюсь и иду в комнату.
Она плывет за мной.
- Грубый, холодный, неприступный, так и хочется подбросить дровишек в твой огонь, - оплетает меня руками сзади.
Резко оборачиваюсь. Смотрю в ее карие глаза. Ничего. Ноль реакции. А ведь раньше заводила она меня. Даже когда со Славкой жил, был период, что к Наташке частенько бегал. Талантов у нее много, тут отрицать глупо. Но сейчас даже это не соблазняет.
Я просто взвинчен. Не до постельных игрищ мне. Нахожу оправдание себе.
А пока я зависаю в размышлениях, она теснее ко мне прижимается, трется, как кошка.
Аккуратно ее отстраняю.
- Наташ, давай без этого, - отхожу от нее.
- Натали! Давай вспомним былые времена. Почему нет? – расстегивает две пуговицы на блузке.
- Что ты узнала? – перевожу тему.
- Скучный ты, Константин. Я тут для тебя пятую точку подставляю, а он даже каплю звериной страсти подарить не может. Ай, как некрасиво! – облизывает губы и выгибается, демонстрируя округлые формы.
- На данном этапе наши отношения надежней. Интим все портит, - подавляю желание ответить грубее.
Она баба с характером. Психанет. Хлопнет дверью. А мне инфа нужна.
- С тобой не испортит, - усмехается. – Но я подожду, пока ты свое болото разгребешь. А потом… - подмигивает.
- Что нарыла? – игнорирую ее жирный намек.
- В общем, как ты и просил, пообщалась я лично с веником. По знакомым пробежалась. На севере он знатно куролесил, - усаживается в кресло.
- Подробнее.
- Твоя Любка считает, что он дочь от банды спас. Прикрыл гадов, которые бизнес на попрошайничестве делали, а на самом деле, он их крышевал. А потом же сам их сдал и накрыл притон. Типо герой, - глаза сверкают, наслаждается произведенным на меня эффектом.
А у меня красная пелена перед глазами. Придушу гниду. Уничтожу. Заставлю так страдать, что будет о смерти умолять.
- Инфа верняковая? – уточняю хриплым голосом.
- Да. Гарантия. И это далеко не весь его послужной список. А то, что девочку удочерил, тут мотивы понятны. Любку подобрал – она ему идеальная ширма была. Сопливую историю для народа раздули. И все можно с такой репутацией в столицу перебираться и там делишки мутить. Но он тут уже очень осторожен. По фонду рыльце в пушку по самые помидоры, но доказать все сложно. Но я работаю, - перебирает пальцами пуговицы на блузке. – Вот бы мне еще стимул какой.
Резко встает и снова у меня на шее виснет.
- Кость, давай помогу напряг снять, - целует меня в шею.
- Наташ, вот счас отвали, - рычу. Уже не сдерживаюсь.
Сразу назад отступает.
- Потом договорим… мне надо… в общем, пойду… - в голове гул, стены давят. Задыхаюсь в четырех стенах.
С каким паскудой моя дочь жила. Считай с собственным палачом. Главное – горячки не напороть. Раньше времени ему шею не скрутить. А это капец как сложно.
Иду в прихожую. Накидываю куртку. Действую как зомби.
- Костя, ты куда? – Наташка выбегает следом.
- Дружище, не делай глупостей! – Бодя выбегает из укрытия.
Все слышал и боится, как бы я с цепи ни сорвался. И я действительно к этому близок.
Машу им рукой, не в силах произнести ни слова.
Бодя выбегает за мной в общий коридор. Дергает за руку.
- Давай, я с тобой!
- Нет. Я на кладбище…
Выхожу из подъезда. Сажусь в машину. В голове отравляющая боль. Мыслей нет. Не помню, как доехал. Выхожу, шатаясь из машины.
На кладбище тишина. Слышу бешеный ритм своего сердца. Старые раны кровоточат, новые адски болят. Подхожу к гранитному светлому памятнику. Трогаю крыло ангела. Сам когда-то его нарисовал. Только без толку… уже не вернуть…
- Привет, мои родные, - шепчу онемевшими губами. – Я должен перед вами извиниться… - падаю перед памятником на колени. – Я привел в дом ее… виновницу… я женюсь на ней… Простите меня, мои хорошие… Я не смогу ей отомстить. Я не смогу ее обидеть, она… она
