class="p1">Давно заметила: неурядицы в личной жизни я переживаю легче, чем проблемы, связанные с моей работой. Не знаю почему.
Может, потому, что в личной жизни у меня никогда не было больших разочарований, то есть я и не знаю, что это такое — личная драма. Возможно, после юношеских «неразделенных Любовей» организм выработал иммунитет на такого рода неприятности.
Жизнь — штука жесткая. Усидеть на двух стульях невозможно, все время оказываешься перед выбором. И, как правило, сделав свой выбор и получив преимущество в чем-то одном, приходится жертвовать в чем-то другом.
Крайне редко бывает, чтобы у артиста и карьера складывалась успешно, и семья была замечательная. Чаще случается наоборот. И если что-то не складывается в личных отношениях, артист, возможно, даже ярче проявляет себя на сцене, сублимирует свои невостребованные эмоции.
К сожалению, закон равновесия, компенсации как в природе, так и в человеческой жизни не знает исключений: если прибывает в чем-то одном, убывает в другом, одинаково хорошо сразу все не складывается. По крайней мере у меня.
В обществе до сих пор существует стереотип, что негоже женщине одной и даже просто стыдно, что женщина обязательно должна быть рядом с мужчиной.
Так получилось, что я никогда не была одна. Возможно, если бы в моей жизни не было любви, у меня в работе все бы шло без сучка и задоринки. Но рядом всегда были любимые мужчины, и для меня это — главное.
И хотя у меня нет такого опыта, все же мне кажется, что женщина может чувствовать себя нормально и в одиночестве. По крайней мере, до тех пор, пока не встретит человека, с которым захочет быть вместе.
2 Я — КРАСАВИЦА И СЕРАЯ МЫШКА
В девятом классе я прочла роман Булгакова «Мастер и Маргарита» и с тех пор страстно мечтала о креме, который Азазелло подарил Маргарите перед балом у сатаны. Мне казалось, что, если у меня была бы такая заветная баночка, я могла бы стать такой, какой хочу себя видеть.
В 15 лет я ужасно себе не нравилась, мне казалось, что я толстая, у меня некрасивый нос и страшные зубы. Может, из-за этого в детстве я почти не улыбалась.
То, что можно обойтись без волшебного крема Маргариты, я поняла гораздо позже. Ведь главное в женщине — красота внутренняя. И если в тебе этого нет, то даже при помощи самой классной косметики тебе не удастся ее изобразить.
Конечно, здорово, когда естественность и органичность совпадают с внешними данными.
ОДНАЖДЫ
Я ПОНЯЛА,
ЧТО ОБЛАДАЮ
УНИКАЛЬНОЙ
ВНЕШНОСТЬЮ
И МОГУ БЫТЬ
СОВЕРШЕННО
РАЗНОЙ.
Вот, например, Мерилин Монро. Когда смотришь на нее отстраненно, понимаешь, что в ней нет ничего особенного. Но ее естественность, непосредственность в соединении с внешними данными образуют взрыв — на нее хочется смотреть и любоваться. И я понимаю мужчин, которые в течение многих десятилетий не могут отвести от нее глаз.
Возможно, я сама себе противоречу, но я считаю, что внутренняя красота есть в каждой женщине. И для того, чтобы она проявилась, женщине необходимо для начала поверить в себя.
Однажды я поняла, что обладаю уникальной внешностью и могу быть совершенно разной.
Могу расслабиться, носить безразмерную одежду, не краситься. И тогда меня никто не узнает, даже если моими портретами будут завешаны все улицы города.
Причем не узнают меня не только прохожие, но и хорошие знакомые.
Так случилось на премьерном спектакле Большого драматического театра имени Товстоногова. Я пришла на спектакль, в котором играет Светлана Крючкова. Мы с ней хорошо знакомы, и после спектакля я прошла за кулисы поздравить ее с премьерой.
Светлана Николаевна меня вначале не узнала. И только когда я начала говорить, ахнула:
— Таня, это ты?!
Мы ехали на гастроли в Казань. Пассажиры поезда, прознав, что в одном из купе едет певица, устроили паломничество. Каждые полчаса кто-то барабанил в дверь: одни просили автограф, другие хотели поговорить, третьи приходили с бутылкой, чтобы вместе выпить. После очередного визита я не выдержала и попросила оставить меня в покое.
Утром приезжаем, смотрю в окно и вижу — народ выстроился полукругом у двери в вагон, всем хочется посмотреть, как из вагона будет выходить звезда.
И тут появляюсь я: ненакрашенная, в дорожной одежде, навьюченная своими сумками. Мне, как водится, повезло — перрон закончился у соседнего вагона. На крутой лестнице я спотыкаюсь и плашмя падаю на землю вместе со своими многочисленными авоськами. Никто этого не ожидал, и, вместо того чтобы помочь подняться, все замерли.
За мной из вагона выходил Коля. Увидев меня распластавшейся на гравии, муж сказал:
— Ну помогите артистке подняться!
И кто-то подал мне руку.
Наверное, пассажиры поезда решили, что я была пьяна или с глубокого похмелья.
Благодаря неприметной внешности меня часто не узнают нс только прохожие, но и организаторы концертов.
В украинском городе Запорожье меня встречали три девушки. Выйдя из поезда, я заметила девчонок с цветами, поняла, что они пришли за мной, и пошла навстречу.
Одна из них направилась ко мне, но подружка ее одернула:
— Ты с ума сошла! Посмотри на нее — это не Буланова!
Я была в любимом стареньком пуховике, сапогах-дутиках и темных очках в пол-лица.
Они ведь ждали звезду — в цветах, мехах и гирляндах, а вместо дивы из вагона выполз невзрачный челнок.
Подобные истории случались во многих городах. Встречающие с шикарными букетами пробегали мимо. А мне оставалось стоять на платформе и ждать, когда они наконец поймут, что я — это я.
Вообще это очень удобно и здорово, когда тебя не узнают. Выходишь из дома, садишься в автобус и едешь по своим делам. Или ходишь по магазинам.
Правда, один раз из-за непрезентабельной внешности меня приняли за… воорвку.
На улице было очень холодно, и я утеплилась: надела самый теплый пуховик, голову и шею замотала толстым шарфом и пошла по магазинам. В одном из бутиков на меня мгновенно обратили внимание две продавщицы. И пока я рассматривала вещи, не отходили от меня ни на шаг — видимо, боялись, что я свистну какую-нибудь дорогую вещицу и убегу. Мне было очень неприятно. Больше в этот магазин я никогда не захожу.
У меня такое лицо, на котором можно нарисовать все, что угодно. Иногда я экспериментирую со своей внешностью и получаю от этого огромное удовольствие. Но только иногда, иначе все эти превращения перестают удивлять, становится скучно и неинтересно. Иногда
