Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
эти туркоманские народы разделяли с османами родословную, простирающуюся по всей Центральной Азии; Османы и Ак-Коюнлу (буквально «Белый баран» с аффиксом обладания «лу») были тогда двоюродными братьями. Определить, в какой момент, по какой причине и каким образом конфедерация приняла (или получила) название «Белый баран», сложно. Некоторые историки приписывают его породе баранов, которую группа успешно выращивала, в то время как другие полагают, что оно произошло от ритуального тотема. Ак-Коюнлу достигла своего расцвета в 1460–1470-х годах, когда объединилась вокруг одного лидера – сначала вождя по имени Узун Хасан, а затем его сына Якуба, который захватил власть после убийства старшего брата. Эти два лидера заключили брачные союзы с Византийской империей и даже установили дипломатические отношения с Венецией и папой, став тем самым еще одним потенциальным мусульманским союзником Европы в борьбе с общим врагом в лице Османской империи. Предполагаемый союз венецианцев и Ак-Коюнлу – христиан и мусульман, оседлых и кочевников, – который должен был потеснить османов, так и не претворился в жизнь.
Смерть Якуба в 1490 году расколола конфедерацию Ак-Коюнлу, поскольку между его сыновьями и племянниками вспыхнула борьба за то, кто станет его преемником. В последующее десятилетие Ак-Коюнлу погрузилась в пучину гражданской войны. По мере того как внутренняя борьба ослабляла ее, соседние государства становились более влиятельными. Тем временем на западе Селим воспользовался уязвимостью своих врагов и, развернув часть своих недавно полученных военных ресурсов, отомстил тем, кто совершал набеги на сельскую местность вокруг Трабзона. Он часто посылал своих бойцов преследовать Ак-Коюнлу далеко к востоку от Трабзона, иногда вплоть до Северного Ирана и Каспийского моря, расширяя таким образом свое влияние по всему региону. В то же время к югу от территории Ак-Коюнлу различные племенные группы росли в размерах и силе, постоянно сражаясь и перековывая свои коалиции.
Шлем Узун Хасана, предводителя Ак-Коюнлу. © Pictures From History/akg-images
Более поздний летописец правления Селима, стремившийся изобразить государя в выгодном свете, писал о хаосе, вызванном распрями и раздроблением Ак-Коюнлу: «Поскольку государя у них не было, на трон садились всякие больные и глупцы. Порядок некому было поддерживать, и государственные дела находились в запущенном состоянии». Писатель продолжал: «На престол восходили самые презренные люди; зло приобрело равный статус с добром. Человек, который не ведал, стал на один уровень с тем, кто ведал; гнусные, мелочные люди возобладали. К старому порядку не осталось никакого уважения; все будут с восторгом взирать на нездорового, лживого человека»[86]. В заявлении, которое следует интерпретировать как обратный образ всего, что представлял собой Селим, мы узнаем о результате отсутствия центрального руководства, которое преобладало среди племен Ак-Коюнлу: «Полотна правосудия и защиты были сокрыты[87], а не разостланы по земле, и умы правителей и султанов были опьянены ароматами влечений и желаний… Устоявшиеся обычаи и законы государства пришли в полный беспорядок, а зло и коррупция распространились в традиционном порядке духовной и мирской власти».
Несмотря на резко предвзятое представление о Селиме и его эпохе, этот рассказ точно отражал османский взгляд на Ак-Коюнлу. Их неудачи, сквозь призму совершенства и доблести Селима, были очевидны. Снова обращаясь к темам из Круга правосудия, этот отрывок использует образы раскрытия справедливости и честного правления «по земле» как знак надлежащего примирения божественного и мирского закона, «духовной и мирской власти».
Вносящая смуту борьба за престол, неспособность объединить разрозненные интересы, а также растущая сила окружающих их держав в конечном итоге привели к распаду Ак-Коюнлу. Последний удар нанесла самая успешная из многочисленных независимых племенных групп региона. В 1501 году быстро выдвинувшийся на первые роли подросток по имени Исмаил взял власть над своей общиной[88], став основателем и первым шахом империи Сефевидов, которая будет править бывшей территорией Ак-Коюнлу в течение следующих 200 лет и станет одним из главных противников Селима.
* * *
В конце XV века оказалось, что османам контролировать легче запад, чем восток. После завоевания Константинополя в 1453 году они дошли до Италии в 1480-х годах и, продвигаясь на запад по Балканам в сторону Венеции, вызвали дрожь во всех дворах Европы. Османский флот сформировал надежную линию обороны на большей части Восточного Средиземноморья и Черного моря. В Трабзоне Селим внес свой вклад в консолидацию и поддержку сил империи на востоке, одновременно создавая свою личную базу власти.
Османы еще не претендовали на Иерусалим или Северную Африку, но их взаимовыгодный союз с собратьями-мусульманами в Каире, по существу, определил ход европейской торговли на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Мусульмане, особенно османы и мамлюки, контролировали все пути на Восток из Средиземноморья. Селим в Трабзоне был лишь одним из многих османских сборщиков пошлин на маршрутах между Западом и Востоком, между Европой и Азией. Действительно, рассматривая данный период через призму восприятия Селима, можно увидеть то, чего не замечала традиционная, ослепленная своим величием европейская историография в эпоху Возрождения и «Эпоху географических открытий» – османы сыграли ведущую роль в формировании мировой истории. Если бы европейцы хотели торговать с Китаем и Индией, им пришлось бы либо согласиться на условия Османской империи, либо обойти их. Попытка венецианских дипломатов в 1480-х годах заключить сделку с Ак-Коюнлу была всего лишь одной из попыток, причем довольно слабой, избежать столкновения с проблемой. И только испанец итальянского происхождения вскоре испробует совсем иной подход[89].
Часть 3
Осман
(1492)
Глава 6
Колумб и ислам
Христофору Колумбу было два года, когда дед Селима Мехмед II завоевал Константинополь. Несмотря на общепринятые данные о биографии и странствиях путешественника, на самом деле история Христофора Колумба гораздо сложнее, чем принято считать. На протяжении всей своей жизни – начиная с первых походов по Средиземному морю, а затем вдоль западного побережья Африки и, наконец, через Атлантику – Колумб постоянно упирался в границы Европы, за которыми стояли превосходящие их мусульманские государства того времени. Во многих отношениях все его путешествия были реакцией на власть османов и других мусульман в Старом Свете – той политической силы, которая сформировала Колумба и его поколение больше, чем что-либо еще.
Будучи одновременно цивилизационно родственной и территориально противоборствующей христианству религией, ислам был самым грозным, смертельным его врагом. В течение нескольких десятилетий на рубеже XV–XVI веков задавали стандарты власти и вводили инновации не венецианцы, не испанцы и не португальцы; это был ислам. Ислам определил способы ведения войн европейскими армиями; повлиял на европейскую
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
