собравшимся. — За всевозможными доказательствами дело не станет!
— А вы не думаете, что доказательства могут быть сфальсифицированы?
Пауль Хорайз, а с ним большая часть журналистов направились к выходу. Бургомистр был вне себя от ярости. Оставалось выместить её на своей секретарше, своей жене, своей собаке и начальнике полиции.
Дорогой дневник!
Семейство Цабрански приняло нас вчера более чем дружелюбно. Тем не менее я провёл самую ужасную ночь за свою короткую жизнь. Не скажу, что я плохо спал, я вообще не спал. С улицы постоянно доносился шум. Уличные фонари располагались совсем близко от дома, они освещали всю комнату. Центральное отопление тоже было включено на полную мощность. Вообще провести ночь под крышей для дракона просто мучительно.
Есть надежда, что привидение всё-таки найдут. Я хочу к себе домой. Хотя пока сам не представляю, как это может получиться, полагаюсь только на брата.
С приветом, твой измученный Георг Анастасиус.
Примечание. Несмотря на свою вчерашнюю глупую историю, господин Цабрански произвёл на меня неплохое впечатление. Долго ли оно удержится, не знаю. Любое недоразумение может всё испортить.
Господин Долежал приготовил себе, как всегда, обильный завтрак. На столе стояла большая чашка какао, два бутерброда с вареньем, бутерброд с сахаром, три яйца всмятку и овсяные хлопья с мёдом. Вдруг в дверь позвонили: один короткий звонок и два длинных. Этот условный звонок знали только его драконы. Дурное настроение сразу исчезло, внезапно проснулась надежда. Что, если драконы раньше времени прервали свой никому не нужный отпуск?
Он снял с двери цепочку. Это были действительно драконы, а с ними Франци и Шурли. Все они прошли в кабинет. Господин Долежал не верил своим глазам: на голове у Мартина он увидел странную бородавку, похожую на маленького дракончика.
— Заходите, заходите, — сказал господин Долежал с преувеличенной любезностью. — Приступим уже сегодня к работе?
— Может, мы вообще больше не будем работать, — мрачно ответил Мартин. — А что вы делали последние дни?
— Это что, допрос? — Господин Долежал снова уселся в свои два кресла и разом проглотил одно яйцо вместе со скорлупой. — Делал то же, что делаю обычно, когда нечего делать, — считал свои монеты, чистил их. И провёл часок-другой в магазине деликатесов.
— И больше ничего? — спросил Мартин. Он подошёл к господину Долежалу и правым крылом приподнял за подбородок его толстую голову, заставив смотреть на себя.
— А разве этого мало?
— Мало, — вмешалась Франци. — Нам кажется, когда человек так долго сидит без дела, ему на ум могут прийти глупые мысли.
— Что это значит?
— А за глупыми мыслями могут последовать глупые поступки, — закончила Франци.
— Где вы его спрятали? — прямо спросил Мартин. — Я думаю, где-нибудь на Пещерной железной дороге.
— Вы о чём? — пробормотал господин Долежал.
Георг сам, не спрашивая, снял с доски ключ от Пещерной железной дороги и вместе с детьми вышел из кабинета. А Мартин остался со своим бывшим работодателем и, больше ни слова не говоря, не спускал с него внимательного взгляда.
Искать на Пещерной железной дороге пришлось недолго. На сцене, где проезжавшие мимо в вагончиках посетители могли видеть Красную Шапочку и Волка, Шурли обнаружил привидение. Вид его их озаботил. Привидение дремало в бабушкиной кровати и было совершенно коричневым.
Дети вместе с Георгом вернулись в кабинет хозяина. Георг под мышкой, как доску, нёс привидение. Мартин одним движением смахнул завтрак господина Долежала на пол, а его кузен положил привидение на стол.
— Он умер? — встревоженно спросил Мартин.
— Разумеется, нет, — поспешил заверить господин Долежал. — Он спит с тех пор, как я унёс его туда.
— А зачем вы его раскрасили?
— Господин Виммер потребовал от меня его фото. Нужна была краска, чтобы из невидимого привидения сделать видимое.
— Но вы его не пытали?
— Я ему ничего не сделал. Совершенно ничего. Я по природе не такой уж плохой.
— Знаю я, какой вы, — сказал Мартин. — Вы хотели разорить своего конкурента и на его же деньги потом купить его Дорогу привидений.
— Ничего из этого не получилось, — чуть слышно пробормотал господин Долежал. — Теперь я должен сам во всём признаться полиции?
— Мы попробуем придумать что-то получше, — сказал Мартин.
У господина Долежала опять появилась надежда.
— Если вы переведёте вашу долю в Дороге привидений на Эрвина Призрака, мы не пойдём в полицию.
Господин Долежал болезненно застонал.
— Все сорок девять процентов? Тогда у меня ничего не останется!
— Разумеется.
— А мне придётся уйти на пенсию?
— Эрвин Призрак и мы охотно возьмём вас к себе на работу кассиром, — предложил Георг. — У вас тогда будет, по крайней мере, возможность каждый день пересчитывать свои любимые деньги.
— Очень великодушно, — скривил губы в притворной улыбке господин Долежал. Он уже понимал, что для него это будет самый лёгкий способ расхлебать кашу, которую он сам заварил.
— Но это ещё не всё, — заявил Мартин. — Вы должны будете публично извиниться перед господином Виммером и возместить все понесённые им убытки.
— Но он же сам во всём виноват, — простонал господин Долежал.
— Ещё бы! — У Мартина от гнева запылали ноздри. — Без Виммера не было бы Эрвина Призрака! Без Призрака не было бы похищения! Вы ещё не всё поняли?
— А кто разбудит привидение? — спросил Шурли. — Тут я специалист! — воскликнул Цезарь.
Он взлетел с головы Мартина и устремился к привидению, для которого не было в жизни занятия лучше, чем спать. Господина Долежала летающая бородавка совсем не заинтересовала. Её нельзя было использовать для работы на Пещерной железной дороге или Дороге привидений, уж слишком она была маленькая. Посетителям пришлось бы разглядывать её через увеличительное стекло.
Привидение, пробудившись, чувствовало себя прекрасно, как будто родилось заново. И оно не было больше коричневым. Наоборот. Помывшись час-другой в ванне, оно вернуло лицу здоровый серый цвет и, напевая песенку, отправилось гулять по городу. Там оно заглянуло в первый же полицейский участок.
За столом оказался только один дежурный. Рубашка на нём была такого же серого цвета, как лицо у привидения. Свой китель полицейский повесил на спинку кресла, перед ним стояла чашка дымящегося мятного чая. Он задумчиво помешивал в ней ложкой.
— Добрый день, — сказало привидение. — Я слышал, меня разыскивают.
— И
