занять только тот, у кого за плечами академия Генерального штаба, а у тебя её нет. Поэтому Борис Николаевич представление на тебя не подписал. Давай-ка подумаем, может, ты пойдёшь учиться в академию?
– Старый я для академии, – отвечаю, – мои одногодки давно её закончили. И потом, рапорта я не писал, медкомиссию не проходил.
Грачёв завёлся с пол-оборота:
– Значит, воевать ты здоров, а учиться – не здоров?! Отдельным приказом будешь зачислен в академию. Подумай до завтра».
На следующее утро Булгаков, Квашнин и Куликов летели на вертолёте в освобожденный Шатой. По неписаной традиции тогда водружали российский триколор. На борту Квашнин вновь поинтересовался мнением Булгакова насчёт академии. Конечно, Владимир Васильевич горел желанием добить бандитов в горах. Но уже тогда понял, что на высшем уровне принимаются довольно странные решения. Генералов, кто проявил себя в боях, отодвигают от воюющей армии, пусть и временно. Времена были такие, ничего не поделаешь. Слава богу, руки не выкручивали во время второй чеченской войны. Там и Квашнин, и Трошев, и Шаманов с Булгаковым смогли в полной мере продемонстрировать свои безусловные воинские таланты.
Владимир Васильевич занимал в дальнейшем ответственные должности, был начальником штаба СКВО, руководил Дальневосточным военным округом. Но так и не стал «паркетным» генералом. Постоянно находился в войсках, на учениях, передавал богатейший опыт, приобретённый в Афганистане и на Северном Кавказе.
…Генералы кавказской войны конца минувшего столетия, чтобы там ни говорили всякие «эксперты» и «великие специалисты» в военном деле, испытали и лавину критики, и всяческих унижений. Их не раз подставляли и попросту предавали, как в первую чеченскую. Но большинство из них выдержали, не сломались и не запятнали честь мундира.
Выполнили сложнейшие задачи, главная из которых – не допустить развала страны.
Глава 9. Отцы и дети
Россия испокон веков славилась своими традициями самоотверженности и беззаветного служения Родине. Особое место в военной истории занимают династии, в том числе генеральские. Семейные династии и преемственность поколений, в хорошем смысле этого слова, были делом обычным и уж никак не зазорным. Вспомнить хотя бы славных сынов Отечества из династий Суворовых, Скобелевых, Нахимовых, Тучковых.
Герой Отечественной войны 1812 года генерал Н. Раевский отправился в боевой поход вместе с двумя своими сыновьями – Александром и Николаем. Старший сын Александр храбро сражался в самых жарких битвах против армии Наполеона, участвовал в Заграничном походе императора Александра I. Особо отличился вместе с отцом при обороне Курганной высоты на Бородинском поле… Военными были и предки прославленного полководца. Дед Николая Николаевича, Семён Артемьевич Раевский, будучи 19 лет от роду сражался в Полтавской битве. Отец получил смертельное ранение в ходе Русско-турецкой войны 1768–1774 годов…
В годы Великой Отечественной войны геройски дрались с фашистами дети генералов и высокопоставленных партийных деятелей, а также самого верховного главнокомандующего И. Сталина. Яков ушёл на фронт в первые дни войны. Затем попал в плен. Но не сломался. Погиб. Василий сражался в небе, на его счету – несколько сбитых немецких самолётов. Степан Микоян прошёл всю войну, будучи лётчиком-истребителем, воевал в небе Сталинграда. Не вернулся из боя и Леонид Хрущёв, прикрыв своего ведущего собственным самолётом.
Достойно выполняли боевые задачи в Афганистане сыновья генерала В. Варенникова. И должности у них были самые боевые. Оба командовали батальонами. Не раз ходили в рейды и по праву награждены боевыми орденами.
В девяностые годы страна переживала тяжёлые времена. В сознании общества медленно и уверенно размывались такие понятия, как воинский долг, честь и совесть. Им на смену активно подыскивались новые, которые отражали какие-то сиюминутные ценности. В этот период под прицел СМИ попало высшее генеральское руководство страны. Надо признать, обоснованно. Достаточно вспомнить вывод наших войск из Германии, когда некоторые высшие офицеры просто сказочно обогатились. Я уже не говорю о массовом строительстве генеральских дач.
Однако надо сказать и другое: подобные желания – получить личные выгоды от своего высокого звания – не имели массового характера. Когда вспыхнули события на Северном Кавказе, большинство генералов честно выполняли свой воинский долг и далеко не все пытались отмазать своих сыновей.
А вот чиновники высокого ранга повели себя в той обстановке совсем иначе. Не припомню случая, чтобы представители четвёртой власти писали о подвигах сыновей гражданских министров или депутатов Госдумы. Более того, многие из детей наших законодателей, в своё время окончившие военные училища, сейчас занимаются бизнесом или пристроены на хлебные места в коммерческих и государственных структурах. Не думаю, что здесь обошлось без поддержки родителей.
И всё-таки, несмотря на разлад во многих сферах жизни развалившейся на кусочки страны, славные традиции верного служения Отчизне, самопожертвование ради её интересов не канули в прошлое, не затерялись. В годы первой чеченской кампании на Северном Кавказе погибло 55 сыновей старших офицеров, в том числе – восьми генералов. Один – во второй чеченской войне.
Генерал Геннадий Аношин командовал армейским корпусом на Сахалине. Близко к сердцу воспринимал нелёгкие времена после распада СССР. Но особенно подкосила генерала гибель в Чечне сына Александра. Взвод под командованием старшего лейтенанта А. Аношина оборонял железнодорожный вокзал Грозного. В ту новогоднюю ночь там было настоящее пекло. Взводный погиб 1 января. Его танк прикрывал боевые машины пехоты, прорывавшиеся для эвакуации раненых. Тело танкиста нашли только 4 февраля, и целый месяц Аношин-старший и его жена жили надеждой, что их Сашка жив… Похоронили его в Самаре, поэтому Аношины решили осесть на берегу Волги сразу после увольнения в запас.
Сам Геннадий Яковлевич умер в самолёте. Летел в Самару посмотреть новую квартиру. Потом должен был сразу отправиться в госпиталь, где его ждала операция. А встретил смерть. Сердце не выдержало. Теперь рядом с могилой сына на Рубежном кладбище покоится и прах отца.
В новогодних боях за Грозный погибли ещё двое ребят – сыновья генералов А. Чигашова и Ю. Щепина.
Командир танкового взвода Сергей Чигашов во время ожесточённого боя на привокзальной площади сменил два танка. Башню первого танка, где он находился, заклинило от попадания из ручного противотанкового гранатомёта. Офицер покинул боевую машину и, заняв место механика-водителя в другой, продолжил бой. Однако боевикам удалось подбить и этот танк. Тогда он приказал наводчику орудия покинуть машину и стал пробиваться к своим. Не успели. Наводчик и лейтенант погибли от пуль снайперов. Их тела обнаружили на площади С. Орджоникидзе. Похоронили Чигашова в Ульяновске.
Совсем рядом отбивался от яростных атак боевиков и командир танковой роты 131-й бригады капитан Юрий Щепин. Выпускник Дальневосточного высшего военного танкового училища никогда не прятался за спиной отца.
