училища успел рассказать о том, как Дудаев щедро наградил его за благородный труд в отстаивании независимости Ичкерии. Он имеет, мол, огромный дом, шикарную дачу, свой личный счёт в одном из крупнейших банков Европы. Сулил десантникам такие же блага, если они согласятся перейти на сторону боевиков. Кстати, к подобным уловкам полевые командиры прибегали не раз.
Шаманов, выслушав главаря бандитов, ответил «вежливым отказом» с набором непечатных выражений. А затем был бой, и длился он три дня. С артиллерийской подготовкой, разведывательными рейдами, блокированием завода с разных сторон. Ночную атаку возглавил сам Шаманов. С высотных строений полуразрушенных цехов мела свинцовая метель, яркие вспышки разорвавшихся снарядов и осветительные ракеты то и дело прорезали ночную мглу.
К утру завод взяли. В том бою Владимир Шаманов получил ранение. После непродолжительного лечения в госпитале вернулся в строй. Воевал решительно и смело, в решении боевых задач применял и нестандартные подходы. Особенно в горах.
Например, операцию по взятию Бамута сейчас детально изучают курсанты военных университетов и слушатели академий. Неудивительно – это образец военного искусства в условиях локальной войны. Неприступную крепость пытались захватить несколько раз. Очередным штурмом руководил к тому времени уже генерал Шаманов. В лоб войска не повёл, а только сымитировал атаку. Десантники и разведчики обогнули Бамут лесом и зашли с тыла. Артиллерия молчала. Шаманов сделал всё, чтобы нападение стало неожиданным. Пехота тем временем скрытно заняла господствующие высоты над селением. Утром над Бамутом зависли вертолёты огневой поддержки. Ракеты пускали точно в цель, заранее скорректированные авианаводчиками. Одновременно двинулись основные силы группировки. Казавшаяся многим неприступной «Брестская крепость» пала. Её успешно взяли генерал Шаманов и подразделения 131-й и 166-й бригад, 324-го полка.
Через месяц Шаманов столкнулся с автором репортажа в газете «Защитник России» старшим лейтенантом В. Алимичевым. Вот как рассказывает об этом забавном случае репортёр «Вестей» Александр Сладков: «Тут у нас на ЦБУ (центр боевого управления) чуть не случилась стрельба. Полковник Канчуков, начальник разведки группировки, бегал по штабу с пистолетом, искал Алимичева, корреспондента газеты „Защитник России“. Тот, понимаешь, опубликовал его фотографию, да ещё фамилию подписал. Нехорошо получилось. Канчуков поймал Алимичева у кабинета Шаманова. И приготовился „убивать“. Шум, визг. Выскочил сам генерал.
– Что за бедлам?!
Разведчик спрятал пистолет в кобуру и ушёл. Остался только вжавшийся в стену Алимичев.
– Ты кто?
– „Защитник России“.
– Иди.
Потом Шаманов поглядел ему вслед и тихо произнёс:
– Странно. А я тогда кто?»…
Владимир Анатольевич потом рассказывал мне, что читал репортаж о взятии цементного завода, подготовленный Славой Алимичевым, и видел снимок в газете. Так мы тогда «засекретили» Шаманова: не указали его фамилию. А вот с Канчуковым вышла промашка, конечно. Я как редактор недоглядел тогда.
Впрочем, Шаманов, другие генералы и офицеры группировки читали нашу газету. И именно с подачи военных журналистов и телевизионщиков генерал Владимир Шаманов приобрёл широкую известность. Пресса писала о «новом генерале Ермолове». О нём уже в первую чеченскую войну ходили легенды.
Обе чеченские кампании Владимир Шаманов считал своим Сталинградом. О заслугах предпочитал умалчивать. Больше говорил о солдатах, на чьи плечи взвалился основной груз войны. «Мы, наверное, ещё и сами не поняли, какой подвиг совершил русский солдат, спасая Родину от раздробления. Это великий и непобедимый солдат!»
Подчиненные его любили. Особенно солдаты и младший офицерский состав. С теми, кто постарше – подполковники и полковники, – Шаманов был порой резок и даже крут. Но своих офицеров в беде никогда не бросал. Когда начался судебный процесс над полковником Ю. Будановым, первым примчался в Ростов-на-Дону и встал на защиту своего подчинённого. Хотя ему не раз советовали в Москве занять «правильную позицию».
Генерал Владимир Шаманов – до мозга костей десантник, командовал в нулевые годы Воздушно-десантными войсками, затем возглавил Комитет Госдумы по обороне.
Он по-прежнему востребован.
Владимир Булгаков
Ещё в далёком 1985 году на академических курсах при Академии бронетанковых войск встретились три танкиста. Жили в одном гостиничном номере, подружились. Выпускник Казанского танкового училища Геннадий Трошев служил в Молдавии, выпускники Ульяновского и Ташкентского танковых училищ Константин Пуликовский и Владимир Булгаков проходили службу в Прибалтике и Белоруссии. Через десять лет довелось ещё раз встретиться, уже на войне и уже в звании генералов. О Трошеве и Пуликовском рассказываю в других главах. Сейчас речь пойдёт о Владимире Васильевиче Булгакове.
Он по праву считался непревзойденным мастером ведения горной войны. Терпеть не мог шаблонов и всегда, как говорится, проявлял оригинальность мышления. Эти качества подмечали за ним опытные преподаватели ещё на академических курсах.
Булгаков мог удивлять. Например, как-то поставил в боевое охранение своих войск обыкновенных гусей. Те, как известно, бурно реагируют на появление чужих, чуют их издалека лучше, чем человек. И на этот раз гуси спасли не Рим, как в древние времена, а помогли нашим подразделениям отбить атаку боевиков в окрестностях Грозного.
В другой раз Булгаков попросил у МВД следовых собак. Собрал внушительную свору. Поднялся невообразимый лай. Растянувшись с проводниками в цепь, четвероногие друзья устремились вдоль лесных троп, где, предположительно, прятались боевики. Разъярённое, многоголосое эхо металось по лесу, между склонами гор, создавая ощущение конца света. Боевики не выдержали, побросали свои «лёжки» и устремились наутёк. В работу включились снайперы и стрелки. Отряд боевиков окружили и уничтожили.
Владимир Булгаков был начисто лишён напыщенности, генеральского парадного лоска. В боевой обстановке носил обычную брезентовую штормовку без знаков различий. Только бинокль на груди и деревянная кобура пистолета Стечкина на боку отличали его от солдата. Да ещё возраст. Вьющийся седой чуб и густые бакенбарды на загорелом лице. Настоящий окопный пахарь войны.
Упорные бои завязались в горах, в районе Ведено и Шатоя. По Аргунскому ущелью, то есть в лоб, войска не пошли. Там одна дорога. Причём заминированная. Маневрировать негде. Булгаков нашёл на карте лесную дорогу, вместе с разведчиками сумел пролезть туда. А затем доложил замысел вышестоящему руководству. Дорогу скрытно расширили и перетащили по ней технику. Об этом подробно рассказываю в других главах. Успех был стопроцентный. И большая заслуга в этом принадлежала именно генералу Булгакову.
Когда в самый разгар горной войны в Северо-Кавказском военном округе ввели должность заместителя командующего по боевым действиям, генерал А. Квашнин сразу рекомендовал на неё проверенного в боях Владимира Булгакова. Документы уже согласовали и отправили на подпись президенту Б. Ельцину. Даже СМИ объявили об этом. На командном пункте группировки Булгакова стали поздравлять с новым назначением. И вдруг звонок по ЗАС (закрытая автоматическая связь). Булгаков вспоминал: «Звонил министр обороны П. Грачёв:
– Знаешь, получился казус: кто-то сказал Ельцину, что эту должность может
