нашим посиделкам. Когда мы в последний раз втроем со… Ай, горячо! – Бедная Куросэ, похоже, обожгла чувствительный язык и теперь страдальчески зажала рот ладонью.
Мы с Кадзуей немилосердно хохотали, пока она запивала ожог холодным соком.
– Хотя ты права. Мы в последнее время что-то все заработались, – заметил Кадзуя, который за каждую щеку заложил по такояки, как хомяк.
Я пропадал на сменах, Кадзуя – в оргкомитете, а Куросэ неделю не показывалась в школе с горя, так что мы и впрямь почти не пересекались. Сколько еще времени нам суждено провести втроем? Сколько раз мы будем вот так все вместе смеяться, читать в тихом кабинете? Сколько еще раз я удивлюсь рассеянности Куросэ?
– В следующем году отпечатаем пятьсот экземпляров и хорошенько отпразднуем на выручку. А остаток поделим поровну, – предложил Кадзуя, у которого на зубах налип кусочек нори, а над головой зависло 32.
Очень смешно, когда обреченный человек рассуждает о планах на следующий год, но я почему-то не засмеялся.
– Арата, ты чего такой невеселый?
– Неправда. Мне вообще-то весело.
– Ну хотя да, ты всегда кислый.
– Сегодня – меньше, чем обычно.
Куросэ с беспокойством следила за нашей перепалкой. Интересно, что она видит?
С учетом того, какие у нас за спинами, по идее, густые дымки, ей, наверное, в кабинете темновато. Кадзуя умрет на пять дней раньше меня, так что за ним, наверное, и тень гуще.
Уговорив такояки, мы пошли на улицу. Во дворе стояла абсолютная тишина. Даже не верилось, что днем тут кипело такое оживление. После фестиваля школа казалась очень унылой.
– Ну тогда до встречи на занятиях? – Мы попрощались с Куросэ перед станцией, а сами пошли на поезд.
– Кстати, а Девушка До… то есть как ее… Юи-тян? Так вот, она не приходила на фестиваль?
Я был уверен, что Кадзуя ее позвал, но он покачал головой:
– Я не приглашал.
– Почему?
– Ну как… Я бы с ней все равно не смог бы погулять, и ей бы пришлось болтаться в одиночестве, – неловко рассмеялся мой друг, и я почувствовал что-то неладное.
Я его не узнавал. Уж Кадзуя бы извернулся и урвал минутку, чтобы показать девушке самые интересные места фестиваля! Неужели они поссорились? Но я не стал ничего вызнавать.
На нашей станции я свернул к велопарковке. Уже стемнело, поэтому велик пришлось поискать. От станции мы расходились в разные стороны, так что с другом мы вскоре распрощались.
– Пока! До следующей недели! – крикнул я, отпирая замок, но вдруг Кадзуя меня окликнул:
– Арата, слушай…
– М? – Я обернулся.
– Тут… Знаешь, такое дело…
Он обычно сразу переходил к сути, а тут замялся.
– Ты, что ли, с Юи-тян поссорился? Прости, я тебе не дам хорошего любовного совета. Я в таких делах полный ноль.
Едва ли с моим отсутствующим опытом в такого рода делах вообще можно посоветовать что-то дельное. К тому же я стеснялся говорить с Кадзуей о любви.
На миг он растерялся, а потом как прыснул:
– Да, это точно! Ты мою проблему точно не решишь! – Такой же веселый, как всегда, он взъерошил себе волосы. – Ну ладно, Арата, до встречи!
Он махнул мне рукой на прощание и растворился во тьме.
Я же, довольный необычно ярко прожитым днем, выехал навстречу темной и холодной ночи.
Смешанные чувства
На следующий день после фестиваля рано утром пришло сообщение от Куросэ. В школе нам после фестиваля объявили выходной, так что она меня разбудила.
«Надо посмотреть, сколько осталось жить одному человеку», – писала она, сопровождая сообщение стикером: пандой в низком поклоне. Видимо, об этом-то она и хотела поговорить.
Ну раз только посмотреть, то почему бы и нет.
Я ответил: «Ладно».
«Спасибо. А прямо сейчас сможешь подойти?»
«Угу, смогу скоро».
Мы договорились встретиться на станции у школы. У меня не было смены, так что я все равно не знал, чем занять неожиданный выходной. И вообще: не так плохо, когда к тебе с просьбой обращается Куросэ.
Когда я приехал, она уже ждала. Сегодня девушка надела водолазку с высоким воротником и джинсы, поэтому казалась взрослее своих лет.
– О, вот и ты! – Заметив меня, она убрала телефон в сумку и смущенно улыбнулась.
– Так на кого надо взглянуть? – не стал бродить вокруг да около я. Даже огляделся по сторонам, но подходящего кандидата не обнаружил.
– Идем обратно на станцию. По дороге расскажу.
Куросэ купила два билета и один отдала мне. Я возражать не стал, припрятал карточку в кошелек, и мы стали ждать на платформе.
Подозреваю, что жизнь ничему не учила Куросэ, и она опять собралась кого-то спасать. Хотя, если бы даже я ей посоветовал бросить эту затею, сомневаюсь, что она бы послушала.
Поезд пришел строго по расписанию, и мы заняли соседние места.
– И куда мы едем? – спросил я у подруги, которая молчала с тех самых пор, как мы прошли турникеты. Судя по цене за проезд, точно не близко.
– Далековато, но в пределах префектуры.
– Гм-м.
Мы тряслись в электричке где-то час и вышли на совершенно незнакомой станции. Похоже, и Куросэ здесь ни разу не бывала: она ориентировалась по карте.
– Это подруга моей старшей сестры, – тихо призналась она спустя несколько минут, когда мы остановились на светофоре.
– Ясно…
– Они давно дружат, и со мной в детстве она тоже часто играла. Она мне как вторая сестра. Вот недавно наконец-то снова заглянула к нам в гости… и я увидела дымку.
Загорелся зеленый, но Куросэ уставилась себе под ноги и не заметила этого. Обратила внимание, только когда я первым вышел на зебру. С самой встречи она ходила как в воду опущенная.
– Так ты хочешь ее спасти?
– А нельзя? Ну ладно еще чужие люди, но сестра очень дорожит Саякой-тян. И я тоже, – сердито объяснила она. Хотя сердилась она явно не столько на меня, сколько на дурацкие обстоятельства.
Она шагала так быстро, что обогнала меня и первой зашла в ресторанчик на оживленной улице.
– Добро пожаловать!.. Ой, Маи-тян, ты? Я тебя редко у нас вижу. А это твой молодой человек? – Нас тепло поприветствовала высокая официантка. Очень симпатичная, но куда больше лица меня поразили цифры над ее головой.
– Не-не-не, это Арата Мотидзуки-кун, мы вместе в кружок ходим. А это вот Саяка Такэнака-тян, подруга моей сестры, – представила нас друг другу Куросэ.
Я поздоровался, Саяка тоже коротко поклонилась и проводила нас к месту.
Как раз подоспело время обеда, так что я заказал себе сет со стейком, а Куросэ взяла карбонару.
– Ожидайте, – с улыбкой попросила Саяка и упорхнула в сторону кухни, на
