Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
сидя в украденной джонке, я улыбалась.
Два дня я плыла против течения, ловила найденной на дне лодки удочкой рыбу и ела её сырой. Когда уставала — делала передышки, хотя хотелось поскорее забраться как можно дальше от города.
По ночам к реке спускалась долгожданная прохлада, в полной темноте горели звёзды и отчётливо виднелся диск луны. Пора было сходить на сушу. Кое-где берега поднимались отвесными скалами, а где-то упирались в непроходимый лес. Заметив красивый пологий склон, я сразу направилась туда, спрыгнула в воду и подтащила лодку. Мне предстояла долгая дорога через леса, холмы и равнины. Я думала, что если волк успеет преодолеть лишь часть пути, то конец придётся снова проплыть по притоку Хуанхэ — реке Вэйхэ, на которой стоит Сиюнь. В памяти отпечаталась карта, и я уже знала, что зверь не подведёт.
На этот раз я никого не ждала, бежала через лес, пока тот не стал полностью чёрным. Когда кожа засветилась серебром, стало понятно, что превращение начинается. В межмирье я оказалась даже раньше Эола. Это ничуть не смутило Каю, она улыбнулась и пригласила меня к костру. Хороший шанс поговорить.
— В моём мире происходят ужасные вещи. Прежде я о таком и не задумывалась.
— Ты жалела только себя. Бедняжка, страдающая от проклятия… хоть и не мучилась никогда по-настоящему. Скажи, неужели твоё детство не было счастливым? — Странно, но её голос звучал без упрёка. — Теперь тебя шокирует людская жестокость…
— Кая, разве мы не можем что-то для них сделать?
— Конечно, можем. И делаем. Люди должны подчиняться Порядку, законам, тогда и исчезнут страдания, лишения, жестокость. Смертные глупы и не понимают очевидного, но постепенно, цикл за циклом, мы приближаемся к цели. Когда мы полностью уничтожим Хаос, в обоих мирах настанет эпоха безграничной идиллии.
Её слова не казались правильными, но что я могла возразить старейшине, пережившей десятки поколений людей, понимающей сотни языков, видевшей столько мест в обоих мирах, что и не сосчитать. Небо над нами раскинулось мягким покрывалом, словно могло согреть и защитить от любых невзгод.
— Скажи, а небо — оно одно для всех миров?
— Да, Миюки, — грустно сказала Кая. — Когда видишь наверху солнце или луну, знай, что твои близкие видят то же самое, где бы ты их ни оставила — в любом из миров.
— Разве обязательно их оставлять?
Кая не ответила, потому что к нам подошли Эол, Джошуа с напарницей и другие. Всего около десятка. Лишь в прошлый раз я поняла, что мы не все оборотни; только приближённые, командование и новички допускались в «круг» Каи. Остальные со своими отрядами находились в других частях пустыни или перемещались сразу на Равнину Высокого Неба.
— Миюки, ты сегодня быстро.
Я кивнула и поглядела на Каю: она уже доставала из небольшого мешочка разноцветные камни. Как и в прошлый раз, приподняв их над ладонью, старейшина предложила выбрать.
— Стоит ли остальным время тратить, — сказала Амади, которую я запомнила с прошлого раза. Волосы, такие же чёрные, как у меня, она снова заплела множеством тонких косичек; они красиво обрамляли лицо и почти сливались с её тёмной кожей. Амади казалась волшебно красивой, бархатной, нежной, — раз наша новенькая с первого раза выбрала точное место?
— Нельзя терять время, — отозвалась Кая, — локаций не так много, проверим все.
Я глядела на ладонь и точно знала, что один камень, с розовыми прожилками, притягивает меня. Я быстро схватила его и, взяв Эола за руку, пошла вдаль.
— Куда мы попадём на этот раз?
Эол взял в руку наши координаты и осмотрел гальку.
— Идём, не отставай, — улыбнулся он.
Небо розовело, солнце поднималось над горизонтом с удвоенной скоростью. Песок менял цвет с насыщенного жёлтого на белый. Всё повторялось, мы выходили к океану в другом мире. На пристани вдали стояли огромные многоэтажные белые корабли, и день раскалился до небывалой жары.
— Это Гваделупа, — констатировал Эол, — Пуэнт-а-Питр.
— Гваде-что? Как ты это понял?
— Просто хорошо ориентируюсь. — Он рассмеялся. Кажется, я впервые слышала смех Эола. С другими, у костра, он смеялся по-другому, громко, бесстыдно. А сейчас мягко и немного снисходительно. — Но теперь тебе нас вести.
— Пока я ничего особенного не чувствую.
— А в прошлый раз?
— Тем более. — Я тоже засмеялась, вспомнив тот нелепый случай. Интересно, если бы Хару-сан сам не вышел ко мне, нашла бы я меч или нет? — Не оставляй меня больше, ладно?
Эол кивнул, взял меня за руку, и с хлопком мы перенеслись ближе к центру города.
— Нужно осмотреться. Яшма или зеркало могут быть где угодно.
— Устроишь экскурсию по достопримечательностям?
— Хару не сказал тебе, где нашёл меч?
— С чего бы ему что-то говорить? А вы с ним были близки? — Во внезапном приступе любопытства, не спеша делиться подробностями сама, я повернулась к Эолу лицом. — Тогда в Нью-Йорке ты точно знал, кто за нами гонится.
— Он пытался переманить меня в Круг семи Лун и с тех пор сидит на хвосте. — Эол неприязненно поморщился. Каждый разговор о Лунах давался ему нелегко, это я заметила. — Они мечтают узнать из первых рук, что там — в другом мире. И чем больше оборотней переманят, тем точнее будет картина. Ни одна машина не даёт им силы попасть в наш с тобой родной мир. Они скачут по этому, мечтая разрушить границу, а на самом деле просто не понимают, куда бегут. Они не видели ужасов того мира.
— А где твой дом, Эол?
— Где он был — уже ничего нет. — Ласковые серо-голубые глаза потускнели.
— Мне жаль…
— Я живу на озере среди живописных гор и берегу своё уединение. Так что не вздумай меня искать, как своего дружка.
— Ты знаешь, что я ищу Коити?
— Ни секунды не сомневался, что станешь. Ты не похожа на человека, который следует советам. Но я всё равно повторю: это плохая идея. Ты не сможешь быть вместе с простым смертным.
— Мы что-нибудь придумаем…
— А как же я, Миюки? — перебил Эол. В его голосе сквозила досада. — Теперь я твой партнёр.
Я смутилась и замолчала. Мы бродили по старым улочкам города, пропитываясь его энергией, французской речью, запахами моллюсков, мускатного ореха и гвоздики. Эол рассказывал об истории острова, завоевателях, колониальной архитектуре и природе. Серые низкие тучи застали нас на одной из небольших площадей. В центре пела женщина в красном платье. Звук слегка дрожал, будто от подступающих слёз, мелодия была тонкая, хрупкая, как и голос самой женщины, — не лёгкая печаль и не глубокая, безысходная, рвущая душу тоска, но что-то похожее на струну, сплетённую из воспоминаний о разлуке, минутной беспомощности перед злом.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
