исполнять. Остается уповать, что там, наверху, ведают, что творят…
Парадеплац, как и утверждал Росляков — то бишь коммивояжер по часовым делам Волтер Шеффер, — действительно оказался от гостиницы в часе ходьбы. Банк «Кредит Суисс», являвшийся важной достопримечательностью площади, как и положено, был закрыт. Значит, Росляков неслучайно его посещение назначил на третье число — знал, что второго банк все еще будет на «Сильвестре»…
В «Eden» вернулся так же пешком и с тем же опасением, что встретит оскорбленную фрау Баккер. Вот что значит, тайному агенту связаться с женщиной — во всех отношениях дурные хлопоты! К счастью, этого не случилось. Вероятно, Лотта Баккер и сама не жаждала встречи…
В ресторан в этот день не спускался; обед заказал в номер. И все по той же причине — ни к чему было перед делом выяснять отношения с вдовами!
Однако встреча все-таки произошла. Это случилось на следующий день, в банке, при весьма странных обстоятельствах.
В тот день герр Х. — управляющий директор «Кредит Суисс» — принял его ближе к полудню, после едва ли не двухчасового ожидания. Это был породистый банкир с двойным подбородком, прилизанной в пробор шевелюрой цвета его строгого, но дорогого костюма, и что еще было в нем запоминающегося — так это золотое пенсне на мясистом носу и черные — вероятно, крашеные — усы, загибающиеся кончиками книзу. И говорил он по-особенному — кратко, но ясно формулируя мысль; вполне вежливо, но как-то свысока, словно давая понять, кто здесь хозяин.
Однако разговор случился весьма непродолжительным. После того как Алексей Николаевич представился, банкир спросил, чем может служить, на что получил ответ: он выполняет просьбу лица, желающего остаться неизвестным, и уполномочен лишь передать его личное предложение и выслушать мнение банка.
С этими словами вынул из внутреннего кармана конверт и протянул его через стол управляющему.
Послание банкир читал бесстрастно, по лицу его понять что-либо было невозможно, но читал внимательно и, похоже, несколько раз. Наконец отложил письмо в сторону и вдруг молча уставился на посетителя.
То, что он затем сказал, немало обескуражило ротмистра. С минуту, глядя прямо ему в глаза — отчего Листок даже почувствовал себя неуютно, — он вдруг отчетливо произнес:
— Предложение уполномочившего вас лица для банка весьма интересно, герр Листок… Дело, однако, в том, что с подобным предложением — различие лишь в незначительных деталях — к нам уже приходили. Мы готовы предоставить вашему, пожелавшему остаться неизвестным, лицу все требуемые услуги, но в связи с вышеуказанным обстоятельством — лишь после того, как оно даст недвусмысленное разъяснение, какому из предложений банку следует придерживаться.
И он протянул Листку визитную карточку.
— Благодарю вас, герр Листок… Звоните непосредственно мне, как только будете готовы что-либо сообщить.
Из кабинета Алексей Николаевич вышел в полном недоумении. Что за шутовство, что за игры! Неужто Истомин — или кто там повыше — свихнулись, посылая в известный швейцарский банк разных людей с одним и тем же посланием! И вообще, что за банковские махинации во время войны! Не хватало, чтобы все совершалось за спиной правительства и Ставки! Нет, сейчас же встретиться с Росляковым и передать в миссию решительный отказ от выполнения впредь подобных поручений!
Однако справедливое намерение оказалось не так-то просто исполнить. Он спустился на первый этаж, прошел многолюдный операционный зал и уже направлялся к выходу, как неожиданно, точно споткнувшись, замер. Сквозь огромное решетчатое окно банка он разглядел стоявшего у фонарного столба мужчину, отчего-то прямо на улице, напротив центрального входа, читавшего мятую газету. Ошибки быть не могло! Бульдогообразный тип, которого он заприметил еще в первый день приезда в Цюрих! Значит, без сомнения, это приставленный к нему наружный филер!
В голове сразу простучало — о встрече с Росляковым теперь нечего думать… Достаточно того, что они уже знают о посещении им управляющего «Кредит Суисс»! Однако, мало ли какое у него дело к руководству банка! Не заподозрят же, в самом деле, они самого управляющего в шпионаже! К тому же у магната прекрасная защита — непререкаемая банковская тайна! И все же как встретиться с Волтером Шеффером, если к нему, ротмистру Листку, привязали «хвост»? Как предупредить Алексея — через портье? Значит, ехать в гостиницу?
И тут его ожидал еще один сюрприз — за спиной чей-то женский голос окликнул его:
— Герр Листок? И вы здесь?
Алексей Николаевич быстро обернулся — дьявол! — поодаль, у окна, в кресле для клиентов, вальяжно восседала Лотта Баккер! Только ее сейчас и не хватало, «Взвейтесь, соколы, орлами!».
Листок натянуто улыбнулся, кивнул — в знак того, что узнал ее, — и прошел к некстати свалившейся на его голову вдове.
— Добрый день, фрау Баккер! Не ожидал встретить вас здесь, в банке… Но очень рад…
— Добрый день, герр Листок! Я также не предполагала. Какие-то денежные дела?
Листок поморщился:
— Незначительные…
— Надеюсь, успешно с ними справились?
Голос женщины прозвучал отчего-то насмешливо, но продолжение разговора о банковских делах могло завести слишком далеко; требовалось сменить тему. Он сказал первое, что пришло в голову:
— Хотел бы извиниться, фрау Баккер… Я вел себя слишком самонадеянно…
— Не стоит извиняться, герр Листок! — внезапно прервала его Лотта, нисколько, однако, не выглядев обиженной или смущенной. — Я все понимаю… Вероятно, я сама позволила себе слишком многое.
И вдруг кокетливо улыбнулась.
— Однако надеюсь, мы позавтракаем в каком-нибудь уютном месте. Должны же, в конце концов, вы реабилитироваться за несостоявшуюся прогулку!
Листок с удивлением посмотрел на вдову — этакое настойчивое кокетство как-то не вязалось с образом той печальной фрау Баккер, какой она выглядела в день их первой встречи. Однако во второй раз обмануть ожидания дамы — пожалуй, слишком даже для «шпиона»… Но и появиться с ней на глазах у шпика, подведя женщину под подозрение, — также не по-джентельменски! К тому же нечего думать тогда и о встрече с Росляковым!
Он непроизвольно покосился на окно; как ни странно, под фонарем уже никто не стоял. Либо филер сменил позицию, либо его место занял другой агент — прием в практике «наружки» обычный…
Он вновь посмотрел на Баккер, с лукавой улыбкой наблюдавшую за ним.
А если все-таки принять предложение ничего не подозревающей вдовы? Чем черт не шутит! Ведь мог же он, в конце концов, по каким-то причинам назначить здесь, в «Кредит Суисс», свидание женщине? И плевать, что в агентурных отчетах зафиксируют их милое времяпрепровождение в ближайшем ресторане — какое-никакое, а все-таки
