хриплю я.
Торрез смеется и помогает мне сесть к нему на колени.
Осознание того, что только что произошло, пронзает меня, и я в панике смотрю на свои трясущиеся руки. На костяшке безымянного пальца появилась новая черная руна, такая же, как руна под восьмиконечной звездой на безымянном пальце Торреза. Я облегченно выдыхаю и быстро прокручиваю в голове контрольный список, чтобы убедиться, что все работает как надо. Нажимаю на руну Торреза в ряду других у себя за ухом.
– Ты слышишь меня? – мысленно спрашиваю я, и его глаза расширяются.
– Мы образовали стаю? – пораженно спрашивает он. – Не знал, что такое может произойти у пар разного вида, – признается он, и в его взгляде появляется восхищение.
– Понятия не имею, как работает связь стаи, но я могу так общаться со своими Избранными. Помогают руны за ухом. Мы можем говорить только друг с другом или же обратиться ко всем остальным. Мы все будем связаны и сможем переговариваться в любых обстоятельствах.
Активирую руны на груди.
– Ты чувствуешь то же, что и я?
На его лице появляется замешательство, затем удивление.
– Я чувствую облегчение и усталость. – Торрез задумчиво наклоняет голову, и уголок его губ приподнимается в легкой улыбке. – Насколько ты сейчас возбуждена?
Отключаю руны на груди, захлопывая дверь связи, и Торрез ухмыляется.
– Как ты и сказал, я жадная, – оправдываюсь я, и он начинает смеяться. Качаю головой и пытаюсь сдержать улыбку, которая так и рвется наружу. – Не завидуй моим суперспособностям, – добавляю я, и он окончательно теряет контроль. От смеха по его щекам текут слезы, он настолько красив, что мне тяжело сдерживаться.
– Серьезно, дай мне плащ, и я буду чертовски классной.
– Эдна говорит: «Без плаща»[3], – невозмутимо парирует он, и настает моя очередь расхохотаться.
– Ладно, – соглашаюсь я, – тогда согласна на сапоги до колен и купальник-бронежилет. Я уверена, что в наши дни большинству женщин-супергероинь рекомендовано носить именно это.
– И как нам тебя называть? – спрашивает он, вытирая слезы.
Я задумываюсь на полминутки, потом разражаюсь истерическим смехом. С усилием беру себя в руки настолько, что могу выдавить:
– Можешь называть меня Жадная Вагина. – Смеюсь так, что у меня болят щеки и живот. – Берегись, мир, к тебе идут Жадная Вагина и Престарелый Волк.
– Худшие имена для супергероев! – Торрез буквально задыхается от смеха.
– Знаю, – соглашаюсь я. – Мне не следует давать чему-либо названия!
Осознание обрушивается на меня, и я хлопаю себя ладонью по лбу.
– Ох, я худший партнер на свете! – Активирую руны всех Избранных за ухом. – Как вы?
– Ты немного поздно, Пищалочка. Мы приходили в себя около сорока минут, – сообщает Райкер, и я чувствую себя дерьмом.
– Простите, ребята! Я вроде как отключилась и очнулась немного не в себе, – признаюсь я.
– Все хорошо, Киллерша. Это жуть как напугало Эноха, Каллана и Нэша, так что оно того стоило.
Улыбаюсь ликованию в голосе Нокса, но мне жаль Каллана и остальных. Было бы чертовски страшно наблюдать, как мои парни без всякой видимой причины корчатся от боли.
– Значит, закрепление связи с Торрезом прошло нормально? – спрашивает Бастьен, и Торрез отвечает вместо меня:
– Ага, я официально часть команды.
Моя голова взрывается от поздравлений. Душа начинает светиться от всего этого, и я понимаю, что мои чувства к Избранным не только пустили корни, но и расцвели дивным цветом.
– У всех появились новые руны? – еще раз проверяю я, чтобы убедиться, что все прошло успешно.
– Да. Теперь мы все связаны с Торрезом, но что еще лучше, Энох и его ребята ничего не приобрели: у них те же руны, что и раньше, и это еще раз подтверждает, что они не Избранные. – Я слышу облегчение в голосе Валена и надеюсь, что осознание этого поможет им всем с головой окунуться в тренировки, вместо того чтобы тратить время на беспокойство о том дерьме, которое находится вне нашего контроля.
– Что ж, нам нужно, эм-м, одеться, и мы вернемся к вам, – с долей неловкости говорю я. Знаю, что им все равно, с кем я сплю, но мне все еще кажется странным так спокойно говорить об этом.
– Винна, ты просто дьявол, заставила нас думать о том, что прямо сейчас ты без одежды, – шутливо отчитывает меня Сабин.
– И мне не жаль, – поддразниваю его, но тут же жалею об этом, потому что каждый наводняет меня образами того, что бы они хотели сделать со мной в моем нынешнем виде.
– Вы подлые говнюки! – кричу я, обрывая связь, и мне приходится немедленно успокаивать свое либидо.
Торрез смеется, когда я соскакиваю с его колен и быстро иду в ванную.
– У тебя очень изобретательные парни, – кричит он мне вслед. – Теперь меня просто распирает от всевозможных новых идей и планов.
Захлопываю за собой дверь ванной и прислоняюсь к ней, тяжело дыша. Провожу по лицу руками и смеюсь над тем, что теряю контроль от восхитительно грязных мыслей ребят. Включаю свет и поворачиваюсь к раковине, чтобы плеснуть воды на разгоряченное лицо. Это не помогает. Дерьмо, наверное, мне нужно принять ледяной душ, чтобы справиться с гормонами, бушующими во мне. Смотрю на свое отражение, и мой взгляд падает на новые руны на левом плече.
– Какого хрена? – рассеянно бормочу я, наклоняясь вперед, чтобы получше рассмотреть их. Рун восемь, и они образуют что-то вроде полумесяца. Быстро понимаю, что на самом деле руны появились в том месте, где зубы Торреза прокололи мою кожу, когда он укусил меня. Скашиваю взгляд и обнаруживаю еще восемь рун на задней стороне плеча.
Открываю дверь и высовываю голову наружу.
– А мне интересно, как работает то, что ты отметил меня? – спрашиваю я, стараясь казаться беспечной, но у меня получается немного визгливо.
– Хмм, сложно объяснить… Но если по-простому, оборотни во время секса как бы частично становятся волками, или, по крайней мере, это происходит с нашими ртами, и мы кусаем своих партнеров. А что?
– Кое-что произошло, – говорю я, выходя и указывая на новые руны на моем плече.
– Да, они появились через пару минут после того, как ты отключилась. Ты знаешь, за что они отвечают? – спрашивает он, и я делаю то, что делаю всегда, когда понятия не имею о чем-то, – молча пожимаю плечами.
Опускаю взгляд и провожу подушечкой указательного пальца по одной из новых рун, размышляя.
– Мы выясним это, но не думаю, что здесь подходящее для этого место, – решаю я, направляясь к выходу хижины.
– Ты думаешь, что сможешь теперь превращаться? – спрашивает Торрез, и нетерпеливый блеск в его глазах не остается незамеченным.
– Честно говоря, на данный момент твои предположения не хуже моих, – киваю я и потираю виски. Оглядываю комнату, и, как бы сильно мне ни хотелось забраться обратно в постель и немного вздремнуть голышом, нам пора идти – остальные ждут нас. – Ты случайно не захватил с собой мои джинсы и свитер?
– О, ты имеешь в виду те, что сняла перед дракой? – спрашивает он, и в его тоне читается неодобрение.
– Я бы не смогла двигаться, как нужно, – оправдываюсь я. – Прямо сейчас ты мог бы быть здесь с Брун, так что подумай об этом, прежде чем пытаться завладеть моей территорией.
Посмеиваясь, Торрез подходит к стулу в углу и протягивает мне аккуратно сложенную одежду. Понятия не имею, который час, но надеюсь, что уже достаточно поздно, вся стая спит, и мы сможем спокойно улизнуть. Поднимаю с пола джинсы Торреза и лезу внутрь, чтобы вытянуть его нижнее белье. Потряхиваю перед ним черными боксерами.
– Если я не могу надеть нижнее белье, то и ты не можешь, – заявляю я, и Торреза это, похоже, больше забавляет, чем расстраивает. Он улыбается, пока мы натягиваем на себя одежду. Собираю свое порванное белье и распихиваю по карманам Торреза – нечего оставлять следы. Он глубоко вдыхает мой запах, когда я обнимаю его, и притягивает к себе для нежного поцелуя. Я почти издаю довольный вздох, но потом вспоминаю, что меня раздражает отсутствие удобного поддерживающего белья. Прищуриваюсь, глядя на Торреза, и он смеется. Очевидно, он читает все мои мысли и ведет грязную игру.
– Осторожнее, Волк, – предупреждаю его соблазнительным тоном, проводя пальцем по своей груди. – В эту игру могут играть оба.
Он притягивает меня ближе, и я наслаждаюсь теплом в его глазах. В последнюю минуту я отворачиваюсь, отказывая ему в поцелуе, и шепчу на ухо:
– Давай вести себя тихо, когда будем уходить отсюда. Может быть, они
