ответил Витя. Лица его не видел, но догадывался, что оно не сильно изменилось, потому что алкоголь снижает мимическую активность. Витек же медленно открутил пробку от бутылки, и, запрокинув затылок, сделал хороший смачный глоток.
– Будешь? – он протянул мне ром.
– Давай.
Я тоже выпил.
– Понимаешь, Макс. Есть такие женщины роковые. Ты без них никак. Но и с ними никак. И ты болтаешься не там и не здесь.
– Пока не понял.
– Ну, вот возьми, например, Аленку. Огонь-баба. Просто огонь! Мы же встречались с ней! Даже пробовали жить вместе!
– Ого, а так сразу и не скажешь.
– Эх-х-х, а потом я ее бросил. Потому что она, ну, ты знаешь, она подавляет тебя. Не в смысле тапком бьет, а авторитетом давит. Ты с ней рядом себя пацаном начинаешь ощущать. И характер у нее переменчив, как ветер. И ты живешь с ней, как на минном поле. И никогда не знаешь, будет ли сегодня адом или раем.
– Но ты ее любишь?
– Да! – пауза, – да! – Витя ударил кулаком в землю, точнее, в песок.
– А ты пробовал с ней поговорить? Объяснить, что тебя не устраивает?
– Пробовал. Но когда уже все прошло.
– И?
– И она мне все наши прошлые конфликты, какие я припомнил, разложила по полочкам. Как я должен был себя повести и что сказать, чтобы все было мирно. И знаешь… знаешь, все так стройно да гладко вышло. Но я-то помню, что там все иначе было!
– А вернуть ее ты не пробовал?
– Было такое дело, да, пробовал, – закачал головой Витек, – но она сказала, что настоящие мужики так не поступают. А ей тряпка рядом не нужна.
– У-у-ух, круто она тебя в оборот взяла, давай еще рома выпьем, – я втянулся в Витькин рассказ и даже как-то перестал гадать, в какой момент он решит перейти к той части, где он меня начинает бить.
– Давай! У меня еще бутылка с собой, если что. А вот курева нет.
– Ну, курева у меня собой целая пачка, так что у нас полный комплект для задушевной беседы.
Мы выпили и закусили дымом сигареты, хотя индийский ром можно и не закусывать.
– Так ты мне тогда скажи, зачем ты с Аленкой продолжаешь общаться?
– Че? – удивился Витя.
– Ну, ты сказал, что ты ее бросил, она теперь тебя отшивает. Ты через это страдаешь. Так зачем тебе эти грабли? Проще было бы перестать с ней общаться. Нелегко это, сам знаю, но потом, со временем, это прошло бы. Не бесследно, но прошло.
– Я пробовал. Но тогда она начинает меня искать.
– А когда находит, то динамит.
– Ага.
– Женщины…
– Женщины…
– С ними всегда так сложно…
– Прости, Макс, что я тебя прервал, дай мне сигаретку еще и продолжай.
– На, держи. Норм. Так вот, у меня как получается: я хочу быть со всеми в ладах, стараюсь со всеми дружить, а в итоге остаюсь каким-то чмом, никому не нужным.
– Что значит «со всеми в ладах»?
– Ну, то и значит.
– Ну, так ты и ведешь себя, уж прости, тогда, как чмо.
– А что такого чмошного в том, чтобы жить со всеми в ладах и дерьма никому не желать?! – теперь уже заводиться начал я.
– Потому что есть здоровая конкуренция. Это только у придурошных учительниц в жизни побеждала дружба во время соревнований. А нормальному мужику вкус победы слаще водки и мяса.
– Значит нужно подкладывать всем дерьмо?
– Ты с луны, что ли, свалился? Все знают, как себя надо вести. И дерьмо подкладывают только чмошники.
– Офигеть. Подкладываешь кому-то – чмошник, не подкладываешь – тоже чмошник.
– Ага, – заржал Витек, – и раз ты не видишь разницы, то угадай, кто ты?
– Дай выпить.
– А держи! И ты это, пойми сначала, что ты хочешь и кто ты по жизни. Где твое место. А там разберешься, с кем дружить, а кого стороной обходить. Вчекай, что ты хочешь?
– Вчекать? Понять то есть?
– Ага.
– Как у тебя с Аленой?
– Ну, например, да.
– Витя, вот скажи мне, только честно. Почему ты сидел там, в том переулке?
– Честно?
– Да.
– Алена пошла на пляж этой дорогой, минут за десять до тебя.
Ох ты ж ешкин-матарешкин. Зря я спросил.
– Ну и я решил, что у нее хахаль какой завелся тут. И я решил подождать, последить, может, кого встречу.
Я молчал.
– А тут смотрю – ты идешь. Ну и меня че-т торкнуло.
Я молчал.
– Думаю, а ну его, эту слежку, ром у меня есть, а вот и компания какая-никакая нарисовалась.
Я ошалело молчал.
Мы выпили по глотку рома.
– А что было б, если б ты нашел алениного парня?
– У нее только один парень! Это я!
– Это понятно, только она не сильно с этим согласна.
– Да мне плевать, с чем она там согласна. Никто мою Аленку и пальцем не смеет тронуть!
– Даже если она всю жизнь будет тебя вот так отшивать?
– Ваще плевать. Либо я, либо никто!
– И ты считаешь, что это правильно?
– Что правильно?
– Бить морду каждому, кто приглянулся Алене?
– Хочешь поспорить?! – Витек начал заводится.
– Нет, не хочу. Просто интересно, как такая «справедливость» в твоей голове укладывается. Ты же считаешь себя справедливым человеком?
– Да! И это справедливо! Алена моя! И никто, кроме меня, на нее никаких прав не имеет!
Я затянулся новой сигаретой и задумался о странностях человеческой логики. С точки зрения Витька – прав он. С точки зрения того, кому он попытается морду разбить – Витек будет не прав. И та, и другая сторона будет считать друг дружку мудаками, и у каждого будет оправдание своих поступков. Ну и еще я думал о том, что Алена мне не сказала об отношениях с Витьком. Не хотела пугать? Или решила тактично умолчать? В любом случае, сути это не меняет. И еще я подумал, как же хорошо, что Витек не принимает меня всерьез, и у него и мысли не возникло, что Алена ко мне неровно дышит. Хотя, может, это так и есть, и слова Алены про то, что я ей нравлюсь, были очередной женской игрой?
Молчание несло меня дальше по извилистому потоку мыслей. Витек тоже молчал, но вряд ли о чем-то думал. Его начало накрывать и клонить в сон – так я интерпретировал то, что он не мог удержать голову ровно, и все время мотал ей то сюда, то туда.
Но меня состояние Витька не сильно беспокоило, меня занимали мои собственные мысли. Мне все отчетливее становилось понятно, что смысл жизни заключается именно в борьбе со скукой. Раньше людям нужно было бороться за выживание и пропитание, теперь эти вопросы более-менее решены, и человек стал думать: а чем же мне еще таким интересным заняться? Ему стало с. к. у.ч.н. о. И кто-то эту скуку теперь закрывает сериальчиками по вечерам, кто-то реализовывает свой досуг через творчество, кто-то через удовлетворение амбиций. Но в основе всего лежит только то, что человеку тупо скучно. Даже отношения людей зациклены на скуке. Вот, например, ты начал ухаживать за девушкой. Явно тебе при этом не скучно. Ты добиваешься ее, как умеешь: боготворишь, на руках носишь. Девушке с тобой вначале тоже интересно: «Новый персонаж, а что он такое? С чем его едят? А сумею ли я покорить его?» – думает она. Но потом ей становится с тобой скучно. Она понимает, что добилась тебя. И что кроме транспортировки ее на руках от тебя больше ничего не добиться. И ей все твои поначалу необычные и мимимишные ухаживания становятся мимо, и лишь замаячит на горизонте какая-нибудь сволочь, которая ее ни во что не будет ставить, как она тут же, завиляв хвостиком, побежит к нему. Ведь там интереснее, там нужно доказывать, что она лучшая, и там есть, кого переобучить под ее потребности и желания. Это же чистый маркетинг. Ты хочешь быть с ней, а она хочет быть с кем-то другим. И как ты виляешь хвостиком перед ней, так она будет вилять им перед другим, кто ей будет больше импонировать. Соревновательный процесс. Для
