лапушка? – весело спросил он.
– Я, я… – Лайнесс была в шаге от того, чтобы кинуться ему на грудь и залить слезами благодарности. Страх ушел, но воспоминания о нем остались с ней. – Спасибо, – выдохнула она, неотрывно глядя в глаза Гиса. – Спасибо.
Гис ничего ей не сказал – он отвлекся на Джека, который умудрился уползти к костру и схватить горящую ветку для обороны. Демон наступил ему на руку, выхватил ветку и швырнул ее обратно в костер.
– Я сожгу тебя, демон! – кричал Джек, силясь вырвать руку, которая хрустнула под сапогом демона.
– Скорее я сожгу ваши болтливые языки, а затем и безмозглые соломенные головы.
Гис привык, что его слова не расходятся с делами, и уже вскинул руку, намереваясь начертить в воздухе символ, чтобы исполнить свое обещание, как вдруг Лайнесс вцепилась в его локоть.
– Что ты делаешь?
Гис перевел взгляд с бродяг на нее, ожидая, что она объяснит, с чего вдруг решилась на такую наглость.
– Прошу, не убивайте их! – попросила Лайнесс.
– Почему? – Гис растерялся. – Они оскорбили меня, они оскорбили тебя. Этот сброд заслуживает медленной и мучительной смерти.
– Нет! Страх, голод и лишения сделали их такими.
Лайнесс отпустила руку демона и встала между ним и лежавшими на земле людьми. В ее глазах было столько упрямства, сколько Гис ни разу не видел.
– Лапушка, они собирались продать тебя ордену рыцарей, где тебя бы убили под пытками. Ты кого защищаешь? – возмутился Гис, поражаясь доброте и дурости этой девчонки.
– Не вините их за то, что они ненавидят оборотней так же сильно, как вы! – выкрикнула Лайнесс, собирая в душе крупицы отваги, чтобы противостоять его холодному взгляду.
– Наконец признаешь себя оборотнем, Лайнесс? – ехидно спросил демон.
– Да, – ответила она, сверкнув желтыми глазами. – Я жила в неведении. Но теперь я знаю, кто я. И я поняла… – Она запнулась, вспомнив слова Янни про бойню на мельнице. – Поняла, почему оборотней ненавидят.
– Рад, что твоему взору открылся новый мир, но этих деревенщин я все-таки убью.
– Нет, умоляю! – Лайнесс отчаянно схватила его за руку. – Они разозлили вас из-за меня. Простите их. Я… Я не хочу, чтобы в той купели стало еще больше крови, – выпалила она.
– Лайнесс, ты переживаешь за мою душу? – уточнил Гис. – Не стоит, лапушка, у меня ее нет. Пусть будет хоть море крови, а не купель – мне плевать.
– Но у меня есть душа! Я не хочу даже блюдца крови невинных на своей совести.
Гис собирался оттолкнуть ее руку, чтобы привести свой приговор к исполнению, но потом посмотрел в полные слез глаза Лайнесс и замер, сам не понимая почему. Ему было плевать на ее слова, и уж тем более его не волновали ее чувства. То, что она спасла его от наказания Лотос, не давало ей права приказывать ему.
И не делало ее какой-то особенной.
Демон тряхнул головой, отгоняя глупые мысли, но все равно не смог расправиться с бродягами, будто взгляд Лайнесс приковал его, не давая сдвинуться с места.
– Твоя душа невинна, – наконец сказал Гис. – Невинным душам всегда достается уйма проблем. У твоей доброты будут последствия. Оставишь их в живых, и они всему городу разнесут о тебе и обо мне. Зачем нам лишние помехи на пути к более важным целям?
Гис смотрел на нее с живым интересом, ожидая ответа, и Лайнесс буквально кожей чувствовала, что от ее ответа зависит все. Это поворотная точка. Ничего и никогда не будет как прежде. Она все еще держала его под локоть, а он все еще не стряхнул ее руку.
– За доброту и пройденные испытания невинные души получают большую награду, чем те, кто опустились во тьму, – как можно тверже сказала Лайнесс, глядя прямо ему в глаза.
– Кто сказал тебе эту глупость? – снисходительно улыбнулся Гис.
– Моя нянька, Мэгги.
– И где она сейчас?
– Умерла во сне со счастливой улыбкой на лице, – грустно сказала Лайнесс, не пытаясь скрыть тоску по единственному взрослому в своей жизни, кому всегда было до нее дело.
Гис хотел продолжить занимательный разговор. Девчонка его сильно развеселила, но самонадеянные бродяги решили попытаться сбежать, воспользовавшись тем, что он отвлекся на беседу. Гис почти нежно убрал руку Лайнесс со своего локтя, а затем парой ударов повалил людишек на землю. Теперь те сдавленно стонали от боли и боялись шевельнуться.
– Твоя нянька, очевидно, была доброй, но недалекой простушкой, которая не знала, как по-настоящему устроены вещи, – хмыкнул Гис.
– Не смей так о ней говорить! – Лайнесс так разозлилась, что впервые обратилась к нему на «ты», забыв обо всяких приличиях.
Нянька Мэгги с детства была ее лучшим, самым добрым и заботливым другом. Столько сказок она рассказывала ей зимними вечерами, столько играла с ней и скрывала последствия ее проказ от пристального взгляда Мары Виллайо. Покинув этот мир два года назад, однажды утром просто не проснувшись, она навсегда оставила след в сердце девушки. И даже спустя два года Лайнесс так и не отпустила ее до конца. Никто не смел дурно говорить о Мэгги.
Она не позволит демону осквернять ее имя.
– Иначе что? – изогнул брови Гис, насмехаясь.
– Иначе я найду способ отомстить, клянусь!
– Эта угроза звучит правдоподобнее недавних взмахов ножом перед моим носом. Попробуй мне отомстить, я посмотрю на это, – хмыкнул Гис, вспоминая ее нелепые попытки заставить его снять ошейник. – Но продолжим наш маленький спор. Ты была привязана к той женщине, ты чтишь ее память, это я могу понять. Не могу понять, почему ты умоляешь не убивать этих грязных проходимцев. Только во имя спасения своей души? Не волнуйся, лапушка. Я их убью, а не ты. Твоя душа останется чистой.
– Нет. Так не пойдет, – упрямо сказала Лайнесс, хотя знала, что ступает по очень тонкому льду. – Оставьте их, и я вернусь с вами в поместье.
– Вот как? А зачем ты мне там?
И вот они дошли до переломного момента. Все, что было сказано «до», лишь подводило их к этой точке. И лишь она была важна – они оба это понимали.
– Я нужна вам.
– Не факт. Мои слуги еще не вернулись с отчетом, – хищно оскалился Гис, откровенно веселясь.
Они словно разыгрывали невидимую партию, перебрасываясь словами, будто переставляя фигурки на доске. Гис с изумлением понял, что Лайнесс куда умнее и интереснее, чем он предполагал, а игра набирает обороты. Теперь желтоглазая привлекала не только тайнами оборотней, но и сама по себе.
– Но мы оба знаем, что я нужна вам, иначе не пришли бы на помощь. Вы знали, что свобода, о которой я прошу, очень быстро закончится без вашего вмешательства. И показали мне, как люди видят тех, чьи глаза светятся не тем блеском, что они привыкли наблюдать.
– А еще мы оба знаем, что ты сама хочешь вернуться в мой дом под мое покровительство. Ты мне нужна, да, не отрицаю. И я тебе нужен, иначе церковь быстро выколет твои глаза. Так что, Лайнесс, все еще будешь торговаться за жизни этих людей?
Лайнесс поджала губы, надеясь, что демон не слышит, как часто и сильно бьется ее сердце от страха. Но он слышал. И снисходительно улыбался, чуть обнажив клыки.
– Проявите
