Сразу, без разговоров предлагают роль в фильме. С отличной оплатой. Почти на голливудских условиях. Сказка, мечта, фантастика. Скажи кому - не поверят! И это всё - правда!
- Так просто? Без всего? Сразу дают роль и хорошую оплату? - у Гордье от удивления опустилась челюсть. Он недоверчиво нахмурился.
- Да, месье. Кинокомпания "Дюваль Франц" без конкурса, без кастинга, без отбора - приглашает неизвестных актёров, подписывает контракт, и они уже со следующего дня приступают к работе. Причем, повторюсь, с очень хорошей оплатой.
- Фарс! Ерунда! Мистика! - у нанимателя заскрипели зубы. - Узнали, откуда у порнушника взялись деньги на дурацкие затеи?
- Ходят слухи, Симон Дюваль познакомился с русским колдуном или факиром, который регулярно проводит спиритические сеансы и общается не то с космосом, не то с потусторонним миром, не то ещё с кем. Короче, проходимец таскает с собой магический шар, слушает через него голоса предков, пудрит мозги старикану. Убедил разогнать старый состав студии. Бросить порно-бизнес. Продать всё, что имел из имущества... И вложить накопления в съёмки серьезного фантастического фильма, сценарий к которому сам же написал. Возможно опять под диктовку голосов свыше.
В течении минуты киноделец ошарашено молчал, а потом вскипев, затараторил...
- Чертовщина! Дьявольщина! Это невозможно! Фокусник, колдун, махинатор, да ещё русский, общается с давно умершими душами. Получает информацию с «Того Света», пишет сценарии и консультирует выжившего из ума директора порно-студии о том, кого подбирать на роли в кино? Расскажи кому - не поверят - засмеют!
- Хотя-я... - сыщика подозрительно оглядели с ног до головы. - Послушайте, а вы точно частный детектив?
- Месье Гордье! - гость возмутился. Недоверием была задета его профессиональная гордость. - Вы желаете заплатить за оскорбление несколько тысяч франков? Я вас предупреждаю… Ещё раз - и мы встретимся в суде!
- Ладно, верю, - нехотя скривились. - Что ещё удалось накопать?
- Продолжу отчёт. Съёмки идут в небольшом, практически пустом павильоне, буквально утыканного кинокамерами. Аппаратуры, по словам актёров, очень много: На стенах, на потолке, на полу и даже на качающихся конструкциях присутствуют многочисленные кинокамеры: Маленькие, большие, вообще огромные. И все они управляются, не операторами, а автоматически из соседней комнаты. Павильон, как огромная паутина, буквально опутан проводами.
- Получается, если я правильно понял, - Гордье засопел. - У Дюваля вместо декораций - всё заполнено камерами, на которые он ведёт съёмку.
- Верно, - ухмыльнулся голубоглазый прохвост, обнажив белые как у певца зубы.
- Как же он создаёт картинку? Без декораций, задников, пейзажей? Когда кругом одни камеры?
- Не знаю. Только по рассказам актёров, когда они просматривают итоговые эпизоды, русский факир каким-то непостижимым образом не только накладывает на снятые ранее материалы фантастические пейзажи и иноземные панорамы, но ещё без всякого грима превращает их лица в ужасные инопланетные морды. А одежда, в которой они снимались, чудесным образом, превращается в пышные костюмы или неповторимые тела животных.
- Бред! Ложь! Сказки! - затопали ногами. - В это, я точно, не поверю, ни-ког-да! Это невозможно!!! Слышите?! Невозможно!
- Как? Почему? - детектив покраснел. Сделал два шага назад. Попытался слиться с мебелью.
- Месье, вы лжец. Пустобрёх. Сказочник. В вашем рассказе нет ни одного слова правды! Я вам абсолютно не верю. Немедленно верните деньги или я позову охрану.
***
В аэропорту Шереметьево приземлился очередной самолет. Это был ИЛ шестьдесят второй, из Парижа. Он долго стоял возле взлётной полосы, затем сонно выруливал куда требовалось, наконец остановился, затих.
Всё, после посадки, происходило медленно, сонно, не спеша: Трап полз к самолету как черепаха. Стюардессы, казалось, еле передвигают ноги. Таможенники и те никуда не спешили. Но, особенно долго пришлось ждать чемоданов. Отечественная неразбериха то тут, то там кидалась в глаза. Багажа всё не было и не было. Чешуйчатая лента эскалатора заснула. Похоже на века.
- Почему раньше я не замечал нашу медлительность? - корил себя Николай Чернов, вернувшийся из туристической поездки. - Тут, такое событие! Такое! Надо скорей всем рассказать! А они, заморозились. Спят как мухи! Неужели нельзя ускориться?
Таможенники, не слыша внутренних переживаний соотечественника, подумали и решили устроить выборочную проверку багажа. Дело пошло ещё медленнее.
«Скорее, скорей! - турист подгонял себя, практически бежал по залу в сторону телефонных автоматов, после проверки.
Наконец свободный аппарат. Набираем, звоним – в ответ короткие гудки. Ещё раз… Есть длинный гудок.
- Оу! Жё мапэль? Милль пардон! - Чернов изменил голос. И произнёс первое пришедшее на ум.
- Чё надо? - подозрительно прохрипели в ответ.
- Антон? Это, Я! Коля Чернов. Не узнал? Вернулся из городу Парижу. Ужо в Москве. Короче, Антоха! Хватай свою Валюху и бегом ко мне. Такое расскажу. Такое! В жизни не поверите!
- Всё! Разговаривать некогда - жду!
.....
Чокнулись. Крякнули. Закусили. Повторили.
Креплёное вино помаленьку через соломинку проникало и ударяло в головы, делая мысли легкими и летучими, как пух одуванчика. Пили по-современному, (По-французски) как принято там - за кордоном.
- Скажите, НиколЯ! - синие и без того большие глаза жены Антона казались ещё больше и были словно затуманены.
- А вы видели Алена Делона? Какой он? Говорят, высокий, красивый, страстный - как на экране? Пишут, любит сидеть по вечерам возле Эйфелевой башни, кормить голубей, смотреть на вечерний Париж? Вздыхать. Ой, а правда, башня наклонилась и скоро упадёт? Или это упадёт, та - которая в Италии?
- Валя, не трынди! - Антон длинный, горбоносый и лысый, подтянул ремнём брюки, деликатно покашливая, попытался успокоить супругу...
- Дай человеку прийти в себя. Его десять дней не было на Родине. Отвык, небось, от нашей действительности. От дома. От друзей. А ты сразу - про башню. Падает - и хрен с ней. Пущай падает дальше. Колян, лучше расскажи - есть ли там красотки? Говорят, вешаются на каждом шагу? Пройти невозможно? Кругом только и слышно… Руссо? Туристо? Цигель? Ай лав ю.
Путешественник философски посмотрел в потолок. - Дорогие мои! Париж, это - ПАРИЖ! Там, есть - ВСЕ!
Он щелкнул красивым блестящим портсигаром, закурил и протянул футляр с сигаретами Антону... – Дыми!
- Не курю.
- Бросил, что ли?
- Уже три года. А то ты не знаешь?
- А, точняк.
- Может, всё-таки закуришь? Американские? Кэмел? С верблюдом? - хозяину явно хотелось соблазнить человека, который не курил уже три года.
Чтобы отвязались и начали рассказывать о поездке, Николай закурил. Сигареты оказались крепкими.
