застыл, словно его окатили холодной водой. Пластиковый стаканчик с колой выпал из его руки на пол, но он этого даже не заметил.
– Что?.. Что ты сказала? Где сейчас Лика?
Ника вздрогнула и вся сжалась, словно поняла, что шутки кончены.
– Я… я… – заикалась девушка, как будто забыла все в мире слова.
– Быстро. Говори. Где сейчас Лика?
Голос Макса звучал настолько угрожающе, что на них начали оборачиваться с соседних столиков. Но Максим, не отвлекаясь, буравил взглядом подругу Лики. Почему-то он был уверен, что во всех его проблемах виновата именно она. Природу такого чувства Макс объяснить не мог, списывая на хорошо развитую интуицию.
– Она… в «випке».
– Твою мать, Ника, прекрати говорить загадками! В какой на хрен «випке»? – он не повышал голоса, но от его тона кровь стыла в жилах. Никогда еще и ни в ком Макс не вызывал страха. Но сейчас был готов разорвать на месте эту девчонку, если она не соберет мысли в кучу и не ответит на его вопросы.
– На работе она. – Ника очень монотонно начала свой рассказ. Пальцы Макса побелели, сжатые в кулаки от нетерпения, но он не прерывал ее. – Мы работаем в эскорте. Я уже полгода, а Лика только пришла. В обязанности входит сопровождать мужчин на разного рода мероприятия. Платят неплохо, но самые большие бабки крутятся в «випке». Ты остаешься с мужиком наедине, ну и…
Неожиданно для Максима Ника стушевалась, не желая произносить горькую правду вслух.
– И что? – поторопил он ее. Ему нужно было вытрясти из девушки все, что она знала.
– Трахаешься, что, – фыркнула Ника, прикрывая грубостью свое смущение. Кажется, Максим был первым человеком, которого она по-настоящему стеснялась. – За секс платят очень много. А Лике зачем-то вдруг срочно понадобились деньги.
«На лекарство! Ну конечно», – в голове Максима сразу все встало на свои места. Она готова была пожертвовать своим телом ради мамы. На мгновение Макс прикрыл глаза, поражаясь храбрости его девочки. Но уже через секунду снова уставился на Нику.
– Сейчас у нее клиент? – хрипло спросил он, слова будто застревали в горле. Он не хотел верить в то, что Лика сейчас…
Ника молча кивнула. Сейчас она была совершенно не похожа на ту уверенную в себе девушку, которую Максим знал до этого.
– И это ты ее туда притащила?
Снова молчаливый кивок. Ее щеки густо покраснели, словно только сейчас она поняла, ЧТО натворила. Макс выругался. Он разжал кулаки, которые так и продолжал сжимать все это время.
– Дура!
Всего одним словом можно ранить очень больно. Краешком сознания Максим понимал, что Ника восприняла это слишком близко к сердцу. Видел слезы на ее глазах и горевшие огнем щеки. Но сейчас у него не было времени думать об этом.
– Пойдем, – он поднялся и резким движением натянул куртку. – Бегом!
Немного помедлив, Ника оделась. Они выбежали из ресторанного дворика и пронеслись по всему торговому центру, добираясь до выхода сквозь толпу людей, забредших пошататься по магазинам после работы.
– Где находится «випка»? – сквозь зубы на бегу спросил Макс.
– На Пушкинской, – Ника запыхалась, едва поспевая за парнем на своих огромных шпильках.
– Быстрее на метро. – Приняв решение, Максим резко повернул налево, ко входу в подземку. Они сразу же побежали в переход на Театральную. Максим порадовался, что знал центр достаточно хорошо, чтобы не тратить время на карту метро. С Тверской быстрее будет до Пушкинской. Через пару минут они ввинтились в заполненный под завязку вагон и затряслись в поезде.
«Только бы успеть, только бы успеть», – Макс не верил в Бога, но сейчас он неистово молился. Он так сильно боялся, что он не успеет, и Лика совершит непоправимое, что кровь стыла в жилах. Максим знал, что она себя не простит. Даже если действительно заработает достаточно, чтобы спасти мать, все равно всю оставшуюся жизнь будет винить себя в том, что сделала. Продать свое тело за жизнь другого человека не так стыдно, но все же очень и очень больно.
Он не мог ей этого позволить. Максим схватил Нику за руку и вытащил из вагона.
Глава 17. Принц
Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека – всегда можно.
Иосиф Бродский
Никто не пришел. Еще пару раз Лике удалось позвать Мамочку и Славика, но потом Анатолий зажал ей рот рукой. Он пригрозил, что если девушка будет рыпаться, ночь будет долгой. Очень долгой.
Больше она кричать не решалась.
Молча глотала слезы. Обжигающе горячие, они беспрерывным потоком катились по щекам. Она почти не чувствовала, как Анатолий снял с нее платье, оставив ее в одном белье. Не видела, как горели его глаза, словно у дикого животного.
Его пальцы безжалостно впивались в ее бедра. А душа Лики словно покинула помещение. Она не хотела находиться в теле, которое трогал он. Сто тысяч раз она успела пожалеть, что согласилась на это. Но сейчас выхода не было.
И помочь ей было некому.
Анатолий рванул пряжку лифчика, обратив внимание на грудь. Его не смутили желтеющие синяки, которые не удалось до конца скрыть тональным кремом. Когда руки грубо сжали оголенную грудь, Лика почувствовала боль в тех местах, где трогал Михаил. Прошло слишком мало времени. Но грудь интересовала мужчину не слишком долго. Последний раз ущипнув ее за соски, он резко потянул кружевные трусики вниз.
В этот момент дверь с громким стуком распахнулась. Лика с надеждой посмотрела на вход. Она уже отчаялась, что кто-то придет к ней на помощь.
Славик лежал на полу, прижимая руки к лицу. Рядом с ним стоял разъяренный Максим. Лика прекрасно его знала, и сейчас понимала, что он был в ярости. Желваки ходили ходуном, а глаза метали молнии. Он обвел взглядом помещение и остановился на Лике.
– Руки от нее убрал! – Мгновенная кара настигла и Анатолия, который от неожиданности просто застыл на месте, не успев среагировать на удар. В отличие от Славика, который подавал признаки жизни тихими стонами, он сразу же вырубился.
– Лика, ты как? – Максим присел, стянул покрывало с кровати, мягко посадил безвольно обмякшую в его руках девушку и укрыл ее плечи. Он в ужасе посмотрел на разноцветье синяков на ее груди и быстро отвел взгляд, словно смотреть на это было выше его
