Гис. – Так что не так с олениной?
– Она вкусная.
– Тогда почему ешь ее с таким недовольным видом? Ее покупала Люсиэлла, а у нее вроде хороший вкус на вяленое мясо.
Гис уселся на стол чуть в стороне от Лайнесс и с интересом посмотрел на нее сверху вниз.
– Просто вспоминала свежий хлеб в доме Виллайо, – смущенно сказала Лайнесс, надеясь, что не разозлит его этим признанием.
Гис, вопреки ее опасениям, не разозлился, а уставился на кусок черствого хлеба, плавающий в плошке с молоком.
– Пламя геенны, совсем забыл, – с досадой сказал Гис и щелкнул пальцами, переместив из подвала огромную корзину.
– Что это? – Лайнесс переводила подозрительный взгляд с корзины на Гиса.
– На днях ты подглядывала в окно, когда ко мне приехал гость, – Гис усмехнулся, напомнив Лайнесс о неудачной попытке подслушать его разговор с Анжело. – Это мой давний знакомый, я покупаю у него бренди. И я заказал у него еду для тебя, но последующие события отвлекли меня, и я запамятовал об этой мелочи. Можешь взять все, что в корзине.
Лайнесс заглянула в корзину, не веря, что демон озаботился ее питанием, но недоверие тут же сменилось детским восторгом: в корзине было несколько видов сыра, не такой мягкий, как в доме Виллайо, но все еще свежий хлеб, мешочек очищенных от скорлупы орехов, бочонок засахаренного меда и всевозможные сушеные фрукты.
– Спасибо, – с искренней благодарностью сказала Лайнесс, мечтая скорее попробовать все эти угощения.
Особенно хотелось отведать сыра, и Лайнесс, забыв о всяких манерах, вскочила со стула и принялась рыскать по кухне в поисках ножа.
Гис внимательно наблюдал, как она суетится, роясь в ящиках, затем аккуратно нарезает сыр и выкладывает его на деревянной доске. Закончив с приготовлениями, она предложила демону разделить с ней трапезу.
– Мне не нравится сыр, – скривился Гис. – И практически любая человеческая еда.
– Чем же вы питаетесь? Только бренди? – изумленно спросила Лайнесс.
– Меня питает хаос, а бренди я пью для вкуса и от скуки. Если ты заметила, я не пьянею, разве что становлюсь менее злым. Мне скорее непонятно, зачем людишки пьют спиртное. Оно пагубно влияет на их хрупкое здоровье, отупляет и без того хилые мозги и делает еще большими животными, чем они есть.
Лайнесс хотела было заступиться за род людской, но осеклась, вспомнив, что каждый раз, когда господин Джонатан Виллайо выпивал больше настойки, чем ему было положено, он начинал кричать на жену и обвинять в том, что их дочь родилась больной. Лайнесс каждый раз жалела Лиззи и госпожу Мару, ведь слова главы дома были несправедливыми и злыми. Когда он трезвел, то ничего не говорил наутро, но неприятный осадок никуда не уходил. В такие дни весь дом погружался в напряженное молчание и даже слуги вели себя тише мышей.
– Гис… а что такое хаос? – решилась спросить Лайнесс.
– Хм… сложно объяснить такой, как ты, – задумчиво протянул Гис. В этих словах не было привычного высокомерия или желания принизить Лайнесс, он действительно затруднялся объяснить то, что для него было просто и понятно, как для человека дышать. – Хаос – это чистая сила, дикая и неудержимая. Она создала преисподнюю, а затем породила меня и двенадцать моих братьев и сестер.
– Преисподняя – это ад? – уточнила Лайнесс, живо вообразив то место, куда, как говорили набожные Виллайо, попадают души грешников, обреченные на вечные муки.
– Не-е-ет, – усмехнулся Гис, растягивая слово в улыбке. – Преисподняя не имеет никакого отношения к тому, что в ваших религиях именуют адом, и она совсем не похожа на земной мир. Это место, существующее по другим правилам, пропитанное хаосом. Там мы обитаем и пополняем силы. Для таких, как я, это дом. Дом, из которого меня изгнали на триста лет.
– И там совсем нет душ грешников? – недоверчиво спросила девушка, жадно ловя каждое его слово.
– Грешники в том смысле, в котором ты себе представляешь, нас не интересуют, – наконец сказал Гис, понимая, что будет очень сложно объяснить, как все на самом деле устроено. – В преисподней могут существовать лишь наши слуги. Те, кто добровольно отдали демону душу в обмен на сделку.
– Кто-то добровольно идет на службу к таким, как вы? – округлила глаза Лайнесс.
– Лапушка, буквально вчера ты сама вызвалась мне служить, – ехидно напомнил Гис.
– Но я не отдала вам в обмен свою душу!
– Лишь потому, что тебе есть что мне предложить, – заметил Гис. – Большинство людей, одержимых жаждой власти, денег или вечной красоты при жизни, не могут дать демонам ничего, кроме своей свободы после смерти.
Лайнесс молчала, не зная, как отреагирует Гис, если она выскажет предположение, что демоны обманом забирают души ни в чем не повинных людей, превращая их в рабов.
– Нет ничего честнее, чем сделка, – сказал Гис, словно угадав, о чем она думает. – Есть строгие правила, которые нельзя нарушать никому, даже аристократам круга тринадцати первородных. Люди – ничто против порождений хаоса. Их силы против наших – как таракан против сапога, и потому мы обязаны сохранять баланс. Забрав душу на службу, мы всегда даем что-то взамен и не можем никого принудить заключить сделку, потому что таково правило хаоса.
По большей части Гис сказал правду, умолчав о том, что даже хаос можно перехитрить. Если очень постараться.
– Правило хаоса? – вырвалось у Лайнесс. – Разве хаос не должен все разрушать и существовать не по правилам?
– Как тебе сказать… некоторые проявления хаоса не нравятся даже демонам, – хмыкнул Гис, вспомнив былые времена.
– Что случилось?
– Ну, раз уж тебе так интересно, то я устрою тебе краткий экскурс в историю демонов, – решил Гис. – Как я уже упоминал, хаос породил тринадцать первых демонов – круг аристократов. Выше и сильнее нас не было никого, но надо же было решить, кто из тринадцати самый могущественный. Кто-то же должен был возглавить круг. И тогда начались бесконечные войны: сначала мы воевали друг с другом, заключая союзы и предавая друг друга. Осознав, что очевидного победителя нет, мы начали гонку за душами смертных, ведь чем больше у тебя слуг – тем ты сильнее. И в какой-то момент мы нарушили главное правило: не вмешиваться в людскую историю. И тогда произошло кое-что, что научило нас чтить правила и хранить баланс: значительная часть преисподней погрузилась во тьму и стала запретной зоной. Ее населяют монстры, которые опасны даже для первородных. Но, что хуже всего – хаос, который царит там, не дает нам силы, а, наоборот, забирает. Мы упали во тьму и вырвались из нее вместе. И, пожалуй, это единственный раз на моей памяти, когда все тринадцать из круга бились как один против общего врага, а не друг с другом. Каждый понимал, что поодиночке мы просто развеемся в вечности.
Лайнесс еле дышала, переваривая услышанное. Она и представить не могла, что есть нечто, способное напугать и тем более убить такого, как Гис. Да, пусть не в земном мире, но где-то есть твари, которые страшнее его.
– И после этого вы перестали воевать?
– Ненадолго, – ухмыльнулся Гис. – Запретную зону мы назвали геенной и стали использовать ее как тюрьму для демонов. Палач, с которой ты уже имела удовольствие познакомиться, отправляет туда особо провинившихся. Местечко, скажу честно, мрачноватое и неприятное. А война, разумеется, продолжилась, ведь сильнейший так и не был выявлен. Когда мы перешли
