Проворчал он в пространство и с прищуром оглядел вроде бы начавшее постепенно редеть, белое марево. — Сейчас есть более насущные и животрепещущие вопросы. Ночлег, например. И пища. — Привычку разговаривать сам с собой он приобрел пару лет назад. И через некоторое время заметил, что произнесение собственных мыслей вслух очень здорово приводит в чувство. Вот и сейчас накатившая было волна раздражения, злости и жалости к себе ослабла, отступая перед голосом разума. С усилием расправив плечи, Эддард сделал несколько глубоких вдохов и зашагал вниз.
Предчувствие его не обмануло. Спустя пару падений, и одно излишне тесное знакомство с ежевичным кустом, предательская кручина холма сменилась разнотравьем долины, молочно- мерзкий кисель утреней мари начал рассеиваться, а до слуха мужчины донесся вселивший в сердце надежду звук текущей воды.
— Что же, если карта верна, а пока она не слишком меня обманывала, Кабанья падь, находится на берегу ручья. Значит все, что мне надо, это спустится вдоль его русла
Широко улыбнувшись Абеляр поймал лицом чудом пробившийся через пелену туч солнечный лучик и склонив голову на бок попытался сориентироваться.
— Нет. Слишком туманно пока что, так что лучше будет спуститься к воде. Заодно и флягу наполню. — Степенно произнес он, и согласно кивнув самому себе, ускорив насколько позволяла местность, самочувствие, и состояние обуви, шаг, бодро двинулся вперед, туда, откуда слышался приглушенный серебряный колокольчик текущей меж камней воды.
Ручей открылся неожиданно. И оказался не ручьем, а вполне себе небольшой, бойкой, шумно несущей свои холодные даже на вид воды, через каменные пороги, речушкой. Обогнув очередной, раскинувший, жадно ощетинившиеся шипами, ветви куст, казалось преследующей его, ежевики, Абеляр, споткнулся о подвернувшийся под ноги корень, неловко шагнул вперед, отчаянно взмахнув руками, забалансировал на краю выступающего над берегом камня, чудом сохранил равновесие, оглянулся вокруг и застыл. Буквально в паре шагов от него по колено в воде стоял… стояла…
С трудом сдержав рвущийся между сцепленных зубов восхищенно испуганный выдох, Эддард сделал осторожный шажок назад.
Молодая. Вряд-ли разменявшая вторую дюжину лет. Просто чудовищный рост. Футов восемь не меньше. Крепкие плечи, мощные, мускулистые бедра, неожиданно тонкая талия, перевитый жгутами мышц оголенный торс, выбритые виски, с макушки на широкую спину свисает блестящая от жира, усеянная вплетенными в нее косточками, продырявленными медными монетами и железными кольцами коса. На жилистой шее деревянные бусы совершенно варварского вида.
В каком-то десятке шагов, спиной к нему, по колено в воде стояла, будто сошедшая с гравюры времен первого завоевания, дева-воительница. — Ха. — Переступив с ноги на ногу, великанша зашипела рассерженной камышовой кошкой, чуть повернула голову, и неожиданно ткнув куда-то под ноги зажатой в мускулистой руке огромной, больше похожей на насаженный на ствол дерева меч, чем на копье, рогатиной, довольно фыркнула.
— Так и будешь подглядывать? — Неожиданно мелодичным голосом, по северному слегка распевая гласные, поинтересовалась она и ухнув от натуги выдернула свое оружие из воды. На острие копья вяло билась усатая, головастая, незнакомая Эддарду рыба в половину человеческого роста. — Или все таки выйдешь на свет, скажешь, кто ты такой и чего здесь забыл? — Резким взмахом перебросив обмякшую добычу на берег, великанша, неторопливо развернувшись, положила рогатину на плечи словно коромысло и широко улыбнувшись принялась беззастенчиво разглядывать мужчину. Собственная нагота ее по всей видимости совершено не смущала.
— Duilich… chan eli… [1] — Поспешно отведя взгляд в сторону Эддард выставил перед собой ладони в универсальном жесте мира.
— Я не гаэлка, дурень. — На лице великанши появилось брезгливо-разочарованное выражение, будто она разгрызла что то горькое. — Я что, похожа на этих болотных жаб? И говори на общем. Во всяком случае, не придется слушать, как ты тужишься. Нет ничего противнее, чем южане пытающиеся разговаривать на чужом языке. Уши сворачиваются. Горский акцент незнакомки был настолько чудовищным, что Абеляр невольно улыбнулся.
— Извините… госпожа. — Сделав еще один шаг назад мужчина бросил быстрый взгляд на так и не двинувшуюся с места дикарку и на всякий случай положив руку на трость, тут же уставился себе под ноги, стараясь однако, держать собеседницу в поле зрения. — Я не хотел никого оскорбить. Шел сюда наполнить флягу, а тут… вы.
— Мы? — Дикарка нахмурилась и оглянулась по сторонам. — Ты видишь моих духов?
Зубы не подпилены. Татуировки..
Позволив бросить в сторону женщины еще один короткий взгляд Эддард не сдержал вздох облегчения.
Клановых татуировок нет. Лицо и тело не выкрашено ни соками трав ни голубой глиной. Значит не из пиктов и не островитянка. Развитая мускулатура рук и ног ног характерная для жителей гор…. хотя, северяне довольно часто могут похвастаться могучим телосложением… Все же наверняка горянка… Представительница одного из тысяч вечно враждующих между собой кланов, что оседлали долины и перевалы Разломного хребта. Кровожадные дикари если верить записям Тиацита равно способные, как привести путника в свой одаль и накормить делясь последним, так и проломить ему голову камнем. Впрочем, учитывая, как она обращается с копьем… нет, если бы она хотела, я был бы уже мертв
— Да не бойся, ты, южанин. — Словно прочитав его мысли дикарка перехватив рогатину поудобней сплюнула в текущую воду. — Не скрою, было время, когда я понатыкала бы в тебе дырок не задумываясь, но это было… давно. Ты, что заблудился? Отстал от каравана? На торгаша ты не похож.
— Я…. Э-э-э…
Бесы, ну ты ведь почти год репетировал разговоры с такими, как она. Идиот. Действительно бычок. Соберись. И не ляпни какую-нибудь чушь.
— Прохладный денек сегодня, не правда ли?
В пугающе светлых будто вырубленных из сердца горного ледника глазах дикарки заплясали искорки веселья.
— Все же дурень. Все вы южане дурни. — Насмешливо фыркнула она, грузно прошагала к берегу и аккуратно прислонив копье к торчащему из воды обломку скалы, сняла с ветвей кустарника только сейчас замеченный Эддардом кусок ткани. Развернула. Обмотала вокруг бедер, пропустила плед над плечом завернула в хитрую петлю и завязала концы в узел. — Ну а теперь, когда ты не пялишься на мои сиськи, можешь уже рассказать, кто ты такой и что здесь забыл?
— Я… — Почувствовав что краснеет историк откашлялся. — Меня зовут Эддард цу Абеляр. Ученый. Полный Лектор Лютецкого Императорского университета. Я… путешествую. Собираю… э-э-э… истории… э-э-э… коренных народов серных провинций. Хочу записать их в каталог. Сказания малых народов севера… То есть великих народов севера. Быстро поправился заметив как слегка нахмурилась великанша Эддард. — Если вы… ты… расскажешь мне истории своего народа или своей жизни я… я готов тебе оплатить потраченное время. Правда… Последнее время меня преследовали неудачи так что я не смогу заплатить много… Разве
