подчиненные бросили в воздух какую-то непонятную белую пыль. Она облаком собралась над головой Ёнхёна и начала оседать на его волосы и плечи, но прежде, чем его успели накрыть сетью, чеболь умудрился перевоплотиться в лиса и сбежать, скользнув куда-то в проулок между домами.
Все произошло слишком быстро. Половины я даже не понял, но сидел тихо и не отсвечивал – уж больно не хотелось попадаться им на глаза.
Мужчина достал сигарету и закурил. Он отдал приказ очистить территорию и с тоской пялился на дом, погрузившись в свои мысли, пока пара человек в белых костюмах убирали труп женщины с крыльца. Закончив со всем, они сели по машинам и уехали, а я решил просидеть до утра под изгородью, чтобы точно не нарваться на проблемы.
Как помочь больной скотине: в диалогах и рассуждениях
Домой я вернулся разбитым.
И ни капельки не удивился, увидев на диване Ли Ёнхёна, обнимавшегося с пластмассовым тазиком. Выглядел он бледным и болезненным.
Скинув с себя обувь и верхнюю одежду, я прошел мимо него и включил чайник. Достал две чашки, сыпанул туда заварки, какую-то траву, которую передала мне бабуля Хаюн, и залез в холодильник.
Многие, когда перенервничают, не могут есть, а я же, напротив, был настолько голодным, что сожрал бы самого Сом И, окажись он хоть капельку аппетитнее. Еды готовой, правда, не было, кроме пары кусочков залежавшегося кимпаба – кинул их в рот, игнорируя засохший рис, что прилипал к зубам. Достал из ящика несколько пачек рамёна, закинул их в кастрюлю и ждал, когда вода закипит.
Пока на кухне все шумело и бурлило, пошел в спальню, чтобы переодеться. Заодно прихватил запасную футболку для чеболя. Вряд ли ему нравилось сидеть в грязной драной рубашке, да и диван мне изгваздал этой странной пылью. Короче, стоило его привести в порядок.
Сам же Ли Ёнхён делал вид, что меня не существует. Только страдальчески постанывал, имитируя рвотные позывы. Мне пришлось присесть перед ним на корточки, чтобы заглянуть в глаза:
– Что за королева драмы тут?
– Отвали. – Он тяжело выдохнул. – Эти твари кинули в меня отраву…
Я покосился на белые крупицы, что были на диване, на волосах чеболя и вообще повсюду.
– Я же не отравлюсь? – Я удивленно вскинул брови. – Это ж только тебе плохо будет, да?
– Офигеть ты добрый и благородный. – Ли Ёнхён не смог сдержать улыбку. – Только мне, да, радуйся.
Я хмыкнул, разглядывая его бледные руки. Полосы вен выступали отчетливее, чем раньше. Еще и синяки под глазами – выглядел он и правда дурно. Я даже немного переживал. Или много? Или не переживал, а во мне говорило чувство вины и благодарности за спасение Гисока?
– А что может облегчить это все? – Я закусил нижнюю губу, продолжая пялиться на него. Хотелось убрать со лба прилипшие волосы, но я сдержался.
– Кровь? Время? Не знаю… – Он только сморщился, посильнее обхватывая таз.
Ответ меня удовлетворил. Вода в чайнике вскипела, и я поднялся, отряхивая невидимые пылинки с колен. Налил кипятка в обе чашки. Сделал глоток из своей, доставая стеклянный стакан. Краешком глаза поглядывал на Сом И – тот безразлично стоял возле чеболя, разглядывая ту самую отраву, что он принес на себе.
В голову влезла надоедливая песня с работы. Оно часто так происходило: живешь себе, никого не трогаешь, а потом бац! И приходится напевать какую-то заевшую ерунду.
Мурлыча ее себе под нос, я взял нож и взвесил его в руке. Как ни в чем не бывало полоснул лезвием по левой ладони. Острая боль мигом разлилась по телу, я поморщился, но продолжал упорно напевать под нос припев, точно ничего такого не происходит. Саму же кровь спустил в стакан. Не знал, насколько его надо было наполнить, но когда боль стала уже нестерпимой, я засунул ладонь под ледяную воду и свободной рукой потянулся к аптечке.
Промыл рану, перебинтовал. Бинт сразу пропитался кровью, но на какое-то время нормально, сойдет.
Вместо чая я принес чеболю стакан крови.
– Надеюсь, это тебе поможет. – Я всунул ему стакан. – Считай, одно из трех желаний я выполнил.
Ли Ёнхён смотрел на меня как на безумного. Впрочем, я его понимал. Иногда мои поступки были непредсказуемыми и идиотскими. Как сейчас, например.
– Это было лишним. – Он с жадностью посмотрел на багровую жижу и нервно сглотнул. – Спасибо.
Рамён уже вовсю кипел. Я подскочил к кастрюле, помешивая лапшу палочками. Мне нравилось, когда она слегка жестковата, поэтому поспешно вырубил плиту и разложил рамён по тарелкам. В три, если быть точнее. В последнее время Сом И тоже стал налегать на лапшу. Видимо, наконец-то распробовал.
Я выдвинул небольшой столик и поставил его около дивана с умирающим Ли Ёнхёном. Поставил лапшу, дал палочки и все-таки принес вторую чашку чая. На случай, если моей крови окажется мало для приведения чеболя в сознание. Сам я сел на пол, кинув под задницу подушку.
– Что за чуваки в костюмах? – Я положил электронку на столик рядом с чаем. – Которые отравили тебя.
– Люди, которые возомнили себя кем-то большим. – Ли Ёнхён поморщился. Его межзубное пространство окрасилось багряным, лицо все еще было бледным – напоминал он самого настоящего зомби. – Если честно, я и сам толком не знаю… они просто лезут и мешаются, будто имеют на это полное право.
– Они выглядели довольно… солидно. – Я помешал лапшу в тарелке. От аромата рот наполнился слюной. – Значит, у них действительно есть какие-то козыри?
– Не знаю. – Он тоже потянулся к палочкам. – Здесь нужно думать шире: откуда они появились и когда? Предполагаю, что они и стали причиной скачка притока существ в Корею.
Я ничего не ответил, только удивленно вскинул брови, как бы намекая, что ничего не знаю и не понимаю.
– Я могу лишь предполагать, но подозреваю, что интуиция не врет. – Ёнхён подцепил лапшу и слегка подул на нее, но осторожно, чтобы не сдуть бульон. – Есть такое место, мы называем его хагэ, это что-то вроде преисподней, истинного дома для таких, как я. Но далеко не все мои сородичи хоть раз там были – я в том числе. Многие кивисин, квемуль, вонгви[32], мименгви[33] и другие когда-то были людьми: как родились под этим небом, так и умерли, продолжив свое существование здесь, но уже в чуть измененной форме.
Я его не перебивал, напротив, слушал предельно внимательно.
– Знаешь, нас на самом деле практически невозможно убить. – Ли Ёнхён улыбнулся своей
