на коленях! — Воскликнул младший рядом с ней.
Отсылки к песням продолжались, но на этот раз ухмылка Барби исчезла. В его взгляде не было высокомерия, самодовольства или самоуверенности — только искренний гнев. Он не смотрел ни на кого, кроме меня, его голубые глаза казались почти чёрными, и меня неожиданно охватила дрожь страха. Как будто он мог заглянуть глубоко внутрь меня, в ту тёмную часть, которую я прятала от всего мира.
На мгновение я почувствовала себя незащищённой, уязвимой и слабой. Но потом я подавила эти чувства, напомнив себе, что всегда контролировала ситуацию.
— Ты хочешь войны? — Спросил он тихо, и в его тоне сквозила неприкрытая ненависть. — Ты её получишь.
Я, не моргая, уставилась на него в ответ.
— Давай, попробуй, — безмолвно сказала я.
Не прошло и десяти минут с начала урока, как я получила сообщение с неизвестного номера. Моё сердце бешено забилось в груди, когда я уставилась на экран, предчувствуя, что это как-то связано со Стивеном.
Нет, пусть всё будет не так, как я думаю. С ним всё в порядке. Так и должно быть.
Я открыла сообщение и уставилась на слова, слишком сбитая с толку, чтобы понять их смысл. Это было совсем не то, чего я ожидала. Нисколько. Затем я прочитала сообщение во второй раз: «Ты когда-нибудь избавишься от этого мерзкого хмурого выражения лица? У тебя такой вид, будто ты готова есть младенцев».
Я оторвала взгляд от экрана и увидела, что Барби смотрит на меня через плечо со второго ряда. Он ухмылялся, но я заметила лёд в его глазах, который предназначался только мне. Мне не пришлось гадать, откуда у него мой номер, потому что, держу пари, Хейден был бы более чем рад дать ему его после того, что я сказала ему этим утром.
Так, значит, это была его тактика, чтобы превзойти меня? Посылать мне глупые сообщения? Как же это низко.
С притворной улыбкой я напечатала: «По крайней мере, я не ем дерьмо, как ты».
Он сидел лицом вперед, так что я не могла видеть его лица, но я сомневалась, что он улыбался. Ответное сообщение пришло через несколько мгновений: «Ты не ешь его, потому что ты и есть дерьмо».
Я сжала телефон в руке. Этот человек был просто невыносим.
Джесс наклонилась ко мне:
— Что случилось?
— Это Барби, — процедила я сквозь зубы. — У него есть мой номер, и теперь он пишет мне смс, чтобы подразнить меня. Но ему это с рук не сойдет.
Джесс скептически посмотрела на него:
— Ты уверена, что стоит общаться с ним? Может быть, лучше не обращать на него внимания.
— Не обращать внимания на этого человека и позволять ему делать все, что он хочет? Ни за что на свете. Он не сможет связываться со мной без последствий. Я не позволю использовать себя как грушу для битья.
Я снова погрузилась в свой телефон и напечатала ответ: «По крайней мере, у меня есть мозг. Ты никогда не сможешь его найти, потому что потерял его, когда тебя уронили при рождении».
Вскоре на экране появился новый текст: «Кому нужны мозги, когда у тебя есть такая комплектация, как у меня?»
Я скривила губы и посмотрела на его затылок. Ведь именно сосиски — это всё, что нужно этому миру, не так ли? Кого волнует лечение рака? Я напечатала: «Твоя комплектация, безусловно, меньше, чем твоё эго. Больше похоже на планктон».
Мои ноги подпрыгивали, когда я наблюдала за ним. Он глубже опустился в кресло, сидя так небрежно, словно его ничто в мире не заботило. Мне захотелось запустить чем-нибудь в его голову.
«Я уверен, что ты просмотрела мои сообщения. Ты точно знаешь, насколько это больше».
Я уставилась на свой телефон, сожалея, что не существует способа мгновенно убить кого-нибудь с помощью текстового сообщения. Восьмидюймовый, блин.
«Да, потому что я должна поверить тебе на слово», ответила я, добавив эмодзи с закатыванием глаз.
Я услышала, как он усмехнулся, и взглянула на него. Учительница даже не заметила этого, потому что была слишком увлечена своим уроком. Он бросил на меня дьявольскую ухмылку через плечо, прежде чем вернуться к написанию сообщения.
«Хочешь поспорить?», спросил он.
Не успела я ответить, как получила ещё одно сообщение. Воздух со свистом вырвался из моих лёгких, как будто меня ударили под дых, когда на моём экране появилось изображение длинного и толстого члена. Мой пульс участился, и я ощупала глазами каждый сантиметр этого места, прежде чем смогла остановиться. Я могла бы подумать, что это чья-то чужая футболка, если бы не узнала на фотографии чёрно-белую футболку в полоску, которая на нем сегодня. Это выглядело так, будто он сделал снимок в школьном туалете. Он всё блядь спланировал!
Мне пришлось закрыть глаза и испустить долгий вздох отвращения. Как же это было неприятно! Я могла бы сколько угодно пытаться выбросить этот образ из головы, но он прочно засел в моих мыслях и постоянно возникал перед глазами, когда я закрывала веки.
Мои пальцы бегали по клавиатуре, и я печатала, дрожа от гнева: «Я собираюсь обратиться в полицию по поводу сексуального насилия, ты, больной ублюдок!».
Его ответ последовал почти сразу: «Если ты это сделаешь, я могу сказать им, что Стивен — наркоман и, вероятно, хранит наркотики по всему дому».
Я напряглась, дрожь ужаса пробежала по моей спине. Я слишком часто находила наркотики в нашем доме, чтобы не поверить, что у него, вероятно, есть еще больше в каких-то укромных местах, которые мне только предстоит обнаружить.
Я оскалила зубы, отправляя ответное сообщение: «Ты бы донёс на своего друга?».
«И ты бы донесла на друга своего брата?».
«Ты имеешь в виду того самого друга, который меня домогается?».
«И это говорит человек, который украл мой телефон и подвергал меня кибербуллингу. Интересно, что бы сказал по этому поводу суд. Когда ты выступаешь за борьбу с травлей? Тсс-тсс.»
Я сжала руку в кулак, пока костяшки пальцев не побелели. Вот же негодяй. Я напечатала сообщение и с излишней силой нажала на кнопку «отправить»: «Сделай одолжение человечеству и спусти воду в унитазе».
«Ты первая», был его ответ.
Весь оставшийся урок я кипела от злости, представляя все возможные способы, которыми могла бы навредить Барби, начиная с того, как порежу на кусочки этого монстра, я не собиралась называть это нечеловеческое существо «членом».
Прозвенел звонок, и я быстро собрала свои вещи, поскольку мне надоело
