и Джоном, и всем миром. Выход есть… Я смогу добиться амнистии для тебя!
— Дай угадаю. Если я по своей воле стану новым ядром в установке? Новой болванкой, как эта тень Кристалл?
— Нет, как Джейсон… Ты сможешь покидать капсулу после выбросов. Станешь участвовать в исследованиях. Если мы синхронизируем твой разум и разум Джейсона, сможем изменить весь мир!
— Джейсона? — ядовито шипит Фрост. — Ты ещё не понял? Я не оставлю эту силу твоей марионетке. Новым Огненным Штормом станет Джон. И давай уже приступим.
Фрост разворачивает Штайна ко мне и толкает вперёд. Они подходят. Со вздохом Фрост отпускает затылок Штайна и обеими ладонями касается головы Огненного Шторма.
Глаз у него всё ещё выглядит жутко, но кровь уже не течёт. Зато пальцы… они двигаются.
— Он и правда жив, — шепчу я.
— И скоро очнётся, — мрачно подтверждает Фрост. — Уже начал генерировать тепло. Оно помогает ему восстанавливаться.
Она смотрит мне в глаза. В этот момент в её взгляде сквозит то, чего я прежде не видел — уязвимость.
— Джон, я не смогу заставить его пойти к капсуле, — признаётся Фрост.
— Значит, потащим его к ней, — говорю я, убирая пистолет в кобуру, но оставляя его наготове.
Я смотрю на Штайна. Он снова сопротивляется контролю Фрост. Это видно по напряжённым мышцам его лица, по дрожащим рукам.
— Помогайте, док, — велю я, но Штайн не двигается, пока Фрост не повторяет мой приказ.
Втроём мы тащим Огненного Шторма к капсуле. Он тяжёлый, как мешок с цементом того же размера. Фрост краснеет — дурной знак. Тело в наших руках начинает содрогаться.
— Быстрее, — шипит Фрост и вдруг отдёргивает руки. Смотрит на меня потрясённо. — Джон, я…
— Да блядь! — рявкаю я.
Штайн тоже отступает. Причина очевидна: Огненный Шторм начинает стремительно нагреваться.
Я не знаю, откуда во мне берутся силы, но поднимаю Огненного Шторма и взваливаю его на плечо.
Если бы я мог взглянуть на себя со стороны, то подумал бы о муравье, несущем червяка, или о Сэме Гэмджи, тащившем Фродо по склону Роковой Горы. Последний пример точнее — Огненный Шторм пышет жаром, как домна.
Но я иду. Шаг за шагом. Всё тело болезненно гудит от напряжения. Ноша на плече обжигает — особенно руки и левую сторону лица.
Хочется достать ствол и пустить пулю в голову, но от усталости уже не понимаю, кому именно — Джейсону или себе.
Капсула уже почти передо мной… Последний рывок. Есть! Сбрасываю раскалённое тело в отсек, кое-как запихиваю руки и ноги.
— Быстрее, Джон! — кричит Фрост.
Я захлопываю крышку, вытаскиваю пистолет и кладу его на панель. Мне он не нужен, а вот Фрост может пригодиться. Она почти исчерпала свои силы.
Некогда оглядываться. Я прыгаю в соседний отсек капсулы, ложусь на спину и успеваю заметить, как Фрост закрывает крышку с другой стороны. В этот момент раздаётся крик — Огненный Шторм очнулся.
Адреналин меня отпускает, и я чувствую боль от ожогов — подношу к глазам ладони и вижу, как покрасневшая кожа уже начала покрываться волдырями.
— Выпустите меня! — орёт Джейсон, молотя по стеклу кулаками. Они уже пылают.
Боль отрезвляет меня. Проклятье, я совершил ошибку, осознаю я, но уже слишком поздно. В панике смотрю на Фрост через стекло. Её взгляд, направленный на меня в ответ, полон решимости. Она нажимает кнопку.
Мгновение — вспышка. И я загораюсь.
Сначала это толчок и осознание: тело пылает. Всё вокруг становится алым и безмерно горячим. Почти сразу же накатывает БОЛЬ. Я кричу, выгибаюсь до хруста в костях, царапаю ногтями стекло, давлю на него, ломаю пальцы.
В нос ударяет запах палёных волос. Сердце стучит как бешеное. Кожа чернеет и дымится. Воздуха не хватает. Душит. Мои хриплые вопли обрываются, голос сорвался ещё раньше, перед тем, как утратить человеческие черты.
Всё мутнеет, глаза слепнут, меня накрывает тьма.
Боль. Агония.
Я бьюсь, ощущаю, как плоть обугливается, теряю контроль над телом. Оно трещит, разрушается. Затем всё глохнет, запахи исчезают. Остаётся только боль — жгучая, заполняющая всё. Её так много, что разум больше не может это выдержать. Это ад. Конец.
Кто-то набрасывается на меня, вцепляется, словно пытаясь вырвать мою душу. Демон? Нет… Это тот, другой. Имя я уже не помню, но понимаю: он тоже хочет жить. Не хочет стать пеплом.
Но остаться может только один. Я угасаю… Он тоже. А победит тот, кто потухнет первым. Мы оба превращаемся в огонь, и это чувство… Разум гаснет. Агония отступает. Остаётся только тьма.
Глава 8
— Джон! Очнись, Джон!
Первая мысль: я слышу? Но как? Я же сгорел… До тла. И этот голос… Кто это? Всё кажется таким далёким, будто прошли тысячи лет с тех пор, как я погрузился во тьму.
Я открываю глаза. Они у меня есть. Хотя… не было. Я смутно, но помню, как они лопнули от жара.
Жар? Огонь!
Вспышка воспоминаний обжигает сознание, моё тело подбрасывает вверх, и тут же в глазницу под бровью упирается что-то твёрдое и холодное. Я вижу девушку с лазурными волосами и бледной как снег кожей, она целится в меня из пистолета.
— Джон, это ты?
Что за странный вопрос? Конечно нет! Я — не Джон. Меня зовут Влад. Хотя это имя теперь кажется таким же далёким, как и огненные кошмары. Вся моя прежняя жизнь похожа на сон, который ускользает при пробуждении. Комиксы, фильмы, снег над Невой? Всё это было? Или я просто выдумал это, прозябая в бесконечной тьме?
Но всё же девушку с пистолетом я помню. Она реальна. И потому осознаю, что она меня пристрелит, если я не отвечу.
— Фрост, — выдавливаю я. Голос звучит хрипло, горло пересохло.
— Кто ты, чёрт возьми?
Её взгляд насторожен, палец на спусковом крючке дрожит. Если я скажу правду, назовусь настоящим именем — она меня убьёт. Она знает только то имя, которое я носил в этом мире.
Память постепенно возвращается. Я начинаю осознавать, почему Фрост так напряжена: я всё ещё сижу в проклятой капсуле. И в ней я один. В соседнем отсеке — лишь горстка сизого пепла. Значит, предыдущий Огненный Шторм проиграл. Но Фрост об этом не знает. Возможно, она думает, что
