за хату всех клопов. Если за слова сажать, нам всем пора в штрафбат. Думай проще! Вот как надо. – Влад вдохнул поглубже и заорал: – А в Генштабе – сплошь кретины! Дармоеды! сели, как клещи на собачьи уши! Министр обороны – глумак глумаком, да чтоб он скис, мозги без черепа!.. И точка. Ну, так кого с Запада послали небо затыкать?
– B-1 и B-2, с ними отдельная Макартура.
– Ага, Смит с Райтом. В северную полусферу?
– Не совсем. – Хитрые глаза Митри намекали, что ему известно больше. – Коммодор Фил какой-то трюк задумал…
– Я ж говорю – что наш особотдел, что западный, гроша не стоят. Все всё знают!.. – Несмотря на лёгкие слова, у Влада стало тяжело на сердце. Если трюки обсуждают на лучах механики, это трюки под куполом и без страховки. – Схожу-ка я к телеметристам.
Но до отдела слежения Влад не дошёл.
Его поймал крик сети оповещения:
– ОБЩАЯ ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ ТРЕВОГА! ПРОНИКНОВЕНИЕ ПРОТИВНИКА МЕЖДУ ОРБИТАМИ ИНЬЯНА И ТРИТЫ! АТАКА В ЮЖНОЙ ПОЛУСФЕРЕ СИСТЕМЫ ПРОТИВ ЭСКАДРИЛЬИ ДВА ПОЛКА БИ КРЫЛА ЗАПАДА.
«Ах, нечисть! в двух минутах лёта от Иньяна! – Влад опрометью рванулся обратно. – Только б Вальтер в душ не убрёл!.. А где B-1? где Райт и отдельная?! как же они боксёра бросили?»
– Шон, Вальтер, садимся! Заправка, живо!
– Владислав Сергеич, минуту дайте. Что смогу – залью!
– На счёт «шестьдесят» вылетаем, понял? Диспетчерская боя, мне картинку!
Расклад стал молниеносно ясен – американы ложно пошли к северу системы, затем Смит отыграл на антинерах крутой поворот и нырнул в южную сторону, а отдельная свернула в плоскость системы, от звезды. Вместо рейда коммодор замыслил сразу три, с широким охватом, а не параллельными «граблями», как водилось. По плану, трёхзубые «вилы» пресекали любое появление до орбиты Триты…
…если бы успели разойтись по векторам относительно лазерных батарей.
Но, как водится – кем водится? – выброс стаи призраков произошёл в самый невыгодный момент. Судя по колебаниям гравиполя, тоннель только что открылся…
…и не думал закрываться!
А чёрный Смит уже вертелся в сомкнутом кристалле, осыпаемый градом лучевых ударов.
– Бритва, – скомандовал Влад. – B-1, отвлеките их!
Вздулись зарева на концах лучей От-Иньяна – станционные артиллеристы с риском попалить своих разожгли орудия и со всей дури влепили по жерлу тоннеля. Добро! космоносца не достанут, зато путь стае отрежут… если смогут.
Построившись «бритвой», Троица начала стремительный заход на кристалл, но внутри сирианского строя произошла трансформация – машины стали стекаться к противоположному полюсу икосаэдра, изменяя единое поле подобно воронке, и дали по B-2 мощный слаженный залп. Сколько машин Смита сгорело – в первый миг было не разобрать. Влад перестроил звено на «задний фокус – восемь», высматривая, как развалить ядро из «топоров». Тут ядро скомкавшегося кристалла выбросило к B-2 одинокую точку.
Визоры на машине флайт-лейтенанта ещё работали. Боксёр с матерным рёвом палил по приближавшемуся одиночке из всех стволов, пачками бросая навстречу ракеты, но «топор» нёсся, как одержимый, отражая удары одновременно полем и буровым вихрем. Без единого выстрела!
Затем «топор» открылся – и связь со Смитом погасла.
Стая призраков, втянув отпрыгнувший на антинере от битвы последний «топор», бросилась в уже почти закрывшийся тоннель. Осталось быстро тающее облако газов, где замерли остатки эскадрильи Запад-B-2.
На экране Влада застыл последний кадр, отснятый бортовыми камерами Смита: клиновидное тело, бугристая чугунно-серая броня и знак на броне – похожая на маяк череда семи прямоугольников, пересечённая тремя линиями.
* * *
Нижний Египет, 2781 год до н.э.
– По-твоему, кто их убил?
– Трудно сказать, почтенный ур-маа, – отвечая Меру, командир пустынной стражи выглядел озадаченно. – Звери таких ран не наносят, а разбойники взяли бы добро, ослов и женщин.
Солдаты конвоя прогнали стервятников, терзавших трупы, но мухи не боялись копий и вились над мёртвыми, раздутыми телами.
– Они шли из укрепления Шеду. – Командир цепким взглядом озирал холмистый горизонт. – Это обычный путь от Соляного Поля к Западному рукаву Хапи.
«Ещё вчера они были живы» – Меру с горечью повёл глазами, запечатлевая в памяти трупы людей и ослов.
Рассыпанная соль, разбросанные связки папируса, вяленая рыба, лопнувшие мешки с семенами, выделанные шкуры – всё было рассеяно по разным сторонам на сотни локтей, словно ехавших на рынок поселян смело великанской метлой.
– Вели заложить их камнями. Иначе голодные Ба лишат покоя всех на этой дороге.
– Исполню, ур-маа. Эй, парни! волоките мёртвых в одно место да соберите побольше камней!.. Почтенный, ты позволишь взять в помощь твоих мужчин?
Караван храмовой труппы стоял в отдалении. Никто не хотел приближаться к страшному месту. Мальчишка-погонщик, сновавший туда-сюда, тараторил с круглыми от ужаса глазами:
– Всех прирезали! Бабам вспороли животы – вжик! поперёк через пупок! потроха выдрали! Мужиков и ослов оскопили! Кровища струями хлыстала! Меру сказал – злые духи лютовали!
Хенеретет – кто плакал навзрыд, кто тихо всхлипывал, кто тёр висящие на шее амулеты, особенно могучий узел Исиды, и призывал Упуата, защитника караванов. Шеш спешно жевала чеснок, чтобы его святость и запах не подпустили кровожадных духов тьмы. К Нейт-ти-ти – хоть та была сама не своя, – приставали: «Позови свою богиню, позови Себека-крокодила, пусть нас оградят!»
Кругом зловеще простиралось безлюдье. По холмам топорщились сухие заросли, в низинах пучились гиблые, вонючие болота, разливая рукава ржавой, стоячей воды. Тростники замерли в безветрии, поникшие и чахлые.
