от боли, предвкушая результат. Картер прав. Боль действительно бывает приятной.
19 Скайлер
– Хейзел, мне страшно, – причитаю я, нервно поправляя светлые пряди, которые даже выпрямила в честь сегодняшнего события.
– Не бойся. Парням ты точно понравишься.
Хейзел рисует мне смоки айз, пока я пытаюсь обуздать бешено колотящееся сердце.
– А с этой Меган что делать?
Мне даже ее имя вслух произносить неприятно, хотя я никогда не завожу новые знакомства с предубеждением. Но это ведь она провела столько месяцев с Картером, а не я. Ревность – дерьмовое чувство, я бы с радостью обошлась и без него. Особенно после того как мы заснули с Картером, прижавшись друг к другу, и я безошибочно почувствовала, как мое близкое присутствие влияет на него. Я так и не притронулась к новым трусикам после поездки на море, но что-то подсказывало мне, что сегодня стоит это сделать. И вот я надеваю под вечерний наряд эротичное белье, которое мне, студентке, явно не по карману.
– Если он считает ее хорошей, значит, так и есть.
Хейзел наносит последние штрихи, приподнимает мне голову за подбородок и любуется своим шедевром. Она удовлетворенно кивает, кидает палетку теней в косметичку и треплет меня за щеку. И вот я уже чувствую себя маленькой девочкой, которую как будто утешает бабуля из-за первой неразделенной любви.
– Все будет круто. Ты крутая. Поверь, выглядишь просто потрясно. Если Картер будет засматриваться сегодня на другую, тогда он точно слепой.
Она отходит, чтобы я рассмотрела себя в зеркало. В выпрямленном состоянии светлые волосы достают до талии и золотой вуалью покрывают дерзкую блузку с глубоким вырезом, через который проглядывает кружевное бюстье цвета бордо. Черный шелк плотно прилегает к коже, а светлые джинсы обтягивают ноги, обнажая щиколотки. Я поднимаю взгляд к лицу и не могу поверить. С таким макияжем я выгляжу старше лет на пять. Черные тени подчеркивают голубые глаза, превращая их в два сверкающих бриллианта, а на губах – чувственная красная помада.
– Вообще на себя не похожа, – испуганно выпаливаю я, трогая скулы, чтобы убедиться, что это не маска.
Моя кожа, ничего лишнего.
– Главное, что ты выглядишь восхитительно, – говорит Хейзел. – А вы вообще где встречаетесь?
Пока она собирает вещи, я кидаю взгляд на телефон. Картер скоро меня заберет, и мы поедем.
– В каком-то клубе «Падающая звезда». Я о нем ничего не слышала. Точно не хочешь с нами? Я же знаю, ты любишь эту группу. Айзек тебе на груди распишется, – поддразниваю я любя.
На самом деле мне так хочется, чтобы она присоединилась, – так у меня будет еще одна опора.
– Я бы очень хотела, но за мной мама скоро приедет и заберет на ферму. С такой ногой на коня хоть и не взобраться, но Джейми по мне скучает, хочу его порадовать. Да и дедулю я уже целую вечность не видела.
Пару дней назад Хейзел сняли гипс, и теперь она ходит с костылем, чтобы не напрягать лодыжку.
– Жалко. Тогда хорошо вам повеселиться у дедушки. Скажи Джейми, что я хочу к вам на ферму и чтобы он показал мне всех зверей.
Всякий раз, когда я думаю о Джейми, на сердце становится тепло.
– Спасибо, милая. И тебе классно провести время с Картером и группой. Если Меган будет вести себя как овца, просто покажи это.
Она демонстрирует средний палец.
– Вау, это официальный жест для фразы «Иди в жопу», мисс Паркер? – Я смеюсь, придерживая все еще ноющий бок; синяк теперь стал ярко-желтым.
– Ну, не прямо официальный, но, поверь, она все поймет, – отвечает Хейзел, хватая сумку. – И пожелай мне удачи, чтобы я не свернула мамочке шею по дороге на ферму.
– Желаю. Но если это все же произойдет, обещаю обеспечить тебе железное алиби. Честно!
Хейзел чмокает меня в щеку.
– Ты лучшая, спасибо.
На этом, вооружившись сумкой и костылем, Хейзел выходит из комнаты.
Картер пишет, что ждет на улице, и я, взглянув на часы, тихо ругаюсь, потому что абсолютно потеряла счет времени. Последний раз я ходила в туалет три часа назад, не хочется рисковать и справлять нужду через пару часов в убогом сортире в клубе. Я пишу Картеру, что мне нужна еще минутка, отправляюсь в ванную и вожусь со всеми принадлежностями. Осторожность прежде всего.
* * *
– Я в шоке, Скай!
Картер выглядит потрясающе. Оттолкнувшись от фонарного столба у общежития, он подходит и смотрит на меня как на новенький «Харлей». К счастью, на мне достаточно косметики, чтобы скрыть выступивший румянец.
– Ты выглядишь сногсшибательно.
Он целует меня в макушку, а я стараюсь не подавать виду, что комплимент вывел меня из равновесия.
– Да и ты ничего. Тебе прямо полюбилась эта вещица?
Я дерзко тяну его за черную матовую рубашку, которая идеально облегает рельефный торс. Он закатал рукава и расстегнул верхние пуговицы, обнажив многочисленные татуировки. На левой руке болтается кожаная куртка, которая вряд ли пригодится в такую жару. Солнце клонится к горизонту и заливает кампус мягким светом. Местами кажется, что кто-то запустил в небо сахарную вату пастельного цвета.
– Даже не знаю, просто чувствую себя в ней взрослее, что ли, – ухмыляется он и становится сзади, чтобы покатить меня в клуб.
– Я могу и сама передвигаться, – предлагаю я, но все равно благодарна за помощь.
Последние дни истощили меня физически. Кажется, все мои конечности состоят из дрожащего зеленого желе.
– Ой, Скай, хватит. Конечно, я помогу.
И вот мы вдвоем отправляемся в «Падающую звезду». Картер говорил, что клуб всего в нескольких кварталах от кампуса. Это Меган присмотрела местечко, и мне ужасно интересно, действительно ли у нее такой хороший вкус.
– Я что-то переживаю. Как будто родителей впервые с девушкой знакомлю.
Он громко и заразительно хохочет, а с моих губ слетает неуверенный смешок.
– А вот и они.
Картер склоняется надо мной сзади. Его соблазнительный запах мешает мне сосредоточиться на группке людей, которая ждет нас у входа в клуб.
– Если устанешь и захочешь домой, говори сразу же, ладно?
Я киваю, затаив дыхание, и изображаю улыбку. Хочу, чтобы вечер прошел чудесно, для всех нас. И в первую очередь для моего лучшего друга.
– Ну-ка, ну-ка! – кричит Картер.
Толпа тут же поворачивается в нашу сторону, и когда взгляды впервые обращаются ко мне, у меня начинает кружиться голова. Как хорошо, что я и так сижу, иначе бы точно в обморок упала.
– Картер!
Айзек приближается к нам первым. Он невероятно хорош в облегающей черной рубашке, черных джинсах, с темно-каштановой шевелюрой и выбритым виском. В статье журнала Vibez я прочла, что у него частично парализовало левую сторону лица после несчастного случая, но это едва заметно. Паралич и, как следствие, улыбка на одну сторону вскружили голову миллионам девушек. Он останавливается, обнимает меня, и дыхание перехватывает. Ощущение такое, будто меня прижал к себе Джастин Бибер! Фанатское сердце горит огнем под тонкой блузкой.
– Рад познакомиться с тобой лично, Скай. Картер так много о тебе рассказывал…
Его взгляд падает на Холли, и я догадываюсь, что будет дальше: «Картер так много о тебе рассказывал, но ни словом не обмолвился о том, что ты в инвалидной коляске».
– Надеюсь, только хорошее.
– Этот парень с тебя пылинки готов сдувать, поверь. Здорово, что ты пришла.
Пока он по-братски обнимает Картера, ко мне подтягиваются остальные члены группы. По клипам и фото я сразу же узнаю Дэвида, Коннора и Луи. Они все такие разные. У Дэвида, клавишника Crashing December, светло-рыжие дико взъерошенные волосы. Зеленые глаза смотрят пронзительно, а веснушки придают лицу милейшее выражение. Коннор – барабанщик: волосы черные как смоль, глаза карие, да от него взгляд не оторвать! Луи – гитарист, у него, как и у Картера, светлые волосы с длинной челкой, спадающей на лоб. Глаза тоже карие и напоминают темный горький шоколад.
– Привет, Скай. Приятно познакомиться! Так вот с кем нам приходится делить Картера, – смеется Коннор, и я с гордостью киваю.
– Единственная и неповторимая.
Участники группы тепло приветствуют меня, и я сразу же расслабляюсь
