атмосфера. Передние парты по-прежнему пустовали, словно это были не места для студентов, а скамья подсудимых. Что ж, и сегодня я избавлю сокурсников от этой участи. Возможно, после того как вся эта катавасия закончится, я даже буду скучать по этим дням в магической академии.
Вошедший преподаватель был знаком ещё по вступительным экзаменам. Я помнила его улыбающееся лицо, когда он объявлял о третьем испытании. Несмотря на кажущееся простодушие, именно он отправил нас в подземелье к демону. Сегодня он выглядел свежо: русые волосы в творческом беспорядке только добавляли какого-то особенного профессорского шарма. На нём были такие же большие круглые очки, как у меня. Одет он был намного проще предыдущего профессора: плотная белая рубашка с закатанными до локтей рукавами, тёмно-синяя жилетка и брюки в тон. Просто и со вкусом.
По привычке я вновь окинула взглядом аудиторию, машинально заправляя чёлку за ухо. Мой взгляд зацепился за самую последнюю парту у окна. Там отрешённо сидел тот самый студент. Его скучающий взгляд был устремлён в окно, словно там, за стеклом, происходило что-то куда более интересное, чем начало занятия. Длинные пальцы рассеянно постукивали по столешнице.
Словно почувствовав моё внимание, он слегка развернулся в мою сторону. Я резко отвернулась. Что за странная реакция? Обычно я не боюсь встречаться с кем-либо взглядом, более того, мои глаза выдерживали куда более напряжённые зрительные поединки. Скорее всего, во мне бурлило ликование оттого, что наконец хоть что-то сегодня пошло по плану. Мне нужно просто подойти ближе и испробовать на нём браслет, обвивающий моё запястье.
— Я рад вас всех видеть, — произнёс профессор, подойдя к трибуне и по-отечески улыбнувшись. — Мы с вами практически знакомы, но я ещё раз представлюсь: меня зовут Марк Артурович Фонвизин. В этом году мы будем активизировать ваши магические способности. — Его мягкий и глубокий голос наполнял пространство аудитории. — Предмет этот нелёгкий, он требует от каждого мощной выдержки, так как порой способности раскрываются только в самых критических ситуациях. Вспомнить хотя бы третье вступительное испытание. — Он сделал многозначительную паузу, поблёскивая стёклами очков. — Вы уже поняли, почему оно было парным?
Тишина в аудитории затянулась. Лично мне тоже был интересен ответ на этот вопрос. Хотя, судя по контексту, это как-то связано с защитой близких и самопожертвованием ради напарника.
— Правда, никто не хочет даже предположить? Что ж, спишу это на трудность сегодняшнего утра, после вечеринки и пары профессора Ван Аллена. — Марк Артурович снял очки и протёр их краем рукава. — Когда вы находитесь в критической ситуации, просыпаются ваши первобытные инстинкты. Вы, естественно, хотите выжить. А в момент, когда от вас зависит не только ваша жизнь, но и чужая, эти инстинкты усиливаются в разы. Те, кто чувствует ответственность за чужую жизнь, многого добьются.
"Ну примерно это я и предполагала. Ничего нового", — мысленно отметила я.
Он улыбнулся, и солнечный свет отразился в стёклах его очков. Я глубоко вздохнула, машинально заправляя за ухо выбившуюся прядь чёрных волос. Право слово, с куда большим удовольствием я бы ощущала ответственность за чужую жизнь где-нибудь в операционной. И тут снова почувствовала на себе его взгляд. Неужели опять?
— Особенно приятно поприветствовать две пары, полностью прошедшие третье задание. Прошу, встаньте, — его глаза засветились радушием, а голос наполнился неприкрытой гордостью.
Илья бодро вскочил, я же нехотя поднялась следом, ощущая, как тяжёлые волосы скользнули по спине. Следом встала миниатюрная блондинка с миловидным личиком, похожая на кролика. Она скромно смотрела в пол, будто не заслужила этого достижения, нервно теребя край юбки. Последним поднялся номер "двадцать один". Кто бы сомневался? Впрочем, внутренние переживания отвлекли меня от размышлений о загадочной первой паре, пересёкшей пещеру. Теперь всё сложилось само собой.
Моё любопытство к этому персонажу только усилилось. Наши взгляды встретились, и на этот раз я не стала отворачиваться. Он смотрел с презрением, хотя в его взгляде проскальзывала толика любопытства. И этот отморозок украл мой первый поцелуй? Как прискорбно.
— На самом деле пары, полностью проходившие это испытание, встречались далеко не в каждом потоке, — продолжал профессор, прохаживаясь между рядами. — В этом году у нас появилось сразу две. Это многое говорит о ваших силах и способностях.
По спине вновь пробежал холодок. Который это уже раз за сегодня? То есть мне совершенно не нужно было помирать от яда многоногозряка, а достаточно было просто скрестить руки и выйти? Я рассеянно коснулась дужки очков, пытаясь унять нервы. Всё же не хотелось сильно выделяться. Спасало одно — мы с Ильёй не единственные. С другой стороны, судя по словам павлина, вокруг ходят слухи, что это полностью заслуга богатыря. Пожалуй, прекрасная легенда, которой стоит придерживаться, чтобы не вызвать лишних подозрений. Я опустилась на место.
Остальные последовали моему примеру. Преподаватель окинул взглядом аудиторию и улыбнулся. В его глазах мелькнул особый огонёк — такой появляется у людей, готовящихся представить что-то необычное.
— Чтобы продемонстрировать вам суть наших занятий, мне нужны два добровольца. Никто не хочет? — его голос эхом разнёсся по притихшей аудитории.
Я опустила глаза, рассматривая потёртости на парте. Нет уж, сейчас точно не время рисковать. Пока не пойму, чего от меня ждут, лучше держаться в тени. В такие моменты наблюдение и анализ — лучшие союзники.
— Как насчёт одного из наших героев и вас? — профессор указал на Марьям и Илью. Девушка заметно напряглась, а вот богатырь, напротив, расправил плечи. Я с облегчением выдохнула — пронесло. Теперь оставалось только наблюдать за происходящим, хотя где-то под ложечкой противно заскребло нехорошее предчувствие.
— Вставайте, подходите сюда, — он махнул рукой в сторону пустого пространства между трибуной и студентами. — Я на секунду.
Профессор скрылся за дверью у доски. Из подсобки донёсся звон разбитого стекла и его сдавленное: "Чёрт!" Студенты переглянулись, кто-то приглушённо хихикнул.
— Без паники, у меня всё под контролем, — рассеянно донеслось оттуда с нотками досады.
Что-то тяжёлое заскрежетало по полу. Профессор появился в дверях, толкая перед собой небольшой стол на колёсиках, накрытый белой тканью. Его лоб блестел от испарины, очки сползли набок.
Установив стол перед добровольцами, профессор принёс из подсобки два стула — старых, но крепких, с потёртой тёмно-синей обивкой. Уверенным движением он сдёрнул ткань. Аудитория подалась вперёд, некоторые даже привстали, пытаясь разглядеть устройство.
На столе располагалось причудливое стеклянное сооружение. В центре возвышалась отполированная до блеска полусфера. От неё в разные стороны тянулись стеклянные трубы, заканчивающиеся на противоположных концах стола плотными прорезиненными мембранами. В каждой мембране виднелся тонкий разрез — отверстие для рук. Профессор указал Илье и Марьям на места. Девушка
