тоже села. Тис откинула полог у входа, выглянула наружу и чуть слышно присвистнула. Глаза её округлились:
— Не зря моя мать боится Ордена, ох не зря…
Большая часть деревни исчезла без следа. Там, где недавно стояли хижины, теперь виднелись лишь редкие обломки покосившихся жердей. Некоторые строения сгорели до тла, даже места их угадывались с трудом. И вокруг не осталось ни язычка пламени — магия уже испепелила всё, что способно гореть. Чуть в стороне разрушения были заметно меньше. Хижина, где прятались Яси и Тис, не пострадала, а соседнюю снесло ровно наполовину, будто срезало ножом. Дроу вновь подивилась недавно бушевавшей здесь силе: точность настройки заклинания поразила её.
Яси выглянула из-под руки Тис и обвела пепелище любопытным взглядом, прикрыв ладонью рот.
— Мастер Кай у нас просто… ого.
— Это точно, — хмыкнула Тис, для успокоения осторожно гладя девочку по голове. — Идём, нам туда, — кивнула, наконец, дроу и выбралась из хижины. — Давай только за границу вот эту не заходить, на всякий случай, — указала она на горелое. Яси послушно кивнула, подхватила с земли сумку и потопала следом за Тис, с настороженным удивлением разглядывая всё вокруг.
I. Глава 12. Тяжесть потерь
Своих спутников Тис с Яси обнаружили возле уцелевшего участка ограды. Издали казалось, что эльфы просто отдыхают после боя. Утарион сидел на нетронутой огнём земле. Райлин лежал у него на коленях, и старший страж осторожно придерживал голову юноши на сгибе локтя. Только подойдя ближе, Яси увидела торчащий из груди Райлина обломок стрелы, пятна крови на его куртке и грязные дорожки, прочерченные слёзами по щекам. Опустившись на землю рядом, Яси сказала взволнованно:
— Надо поскорее сделать повязку, но прежде — вытащить стрелу. Мастер Элерим дал мне специальные щипцы…
— Не надо, — вяло, бесцветным голосом отозвался Утарион.
— Как не надо? Надо, обязательно! Иначе наш Райлин истечёт кровью.
— Ничего не надо, Яси, — повторил Утарион чуть твёрже.
— Думаешь, я не сумею сделать всё, как следует? — огорчилась девочка.
— Думаю, целитель должен облегчать страдания, а не делать их нестерпимыми. Не надо мучить того, кто и так стоит на пороге Чертога Звёзд.
— Но пока ведь он ещё с нами, — горячо возразила Яси. — Райлин, миленький, не вздумай помирать! Что мы скажем твоей Мелиссэ?
Райлин тяжко вздохнул, и от этого на губах у него выступила кровавая пена.
— Скажите ей, что я полюбил другую… — ответил он тихо, — и ушёл жить в иные леса…
Яси взяла Райлина за руку.
— Нет-нет, не говори так. Мы все ещё на вашей свадьбе потанцуем! Терпи, держись! Сейчас мастер Кай придёт, он ведь сильный маг, он непременно поможет…
Но тут Яси заметила Кайрина, неподвижно лежащего посреди пепелища. Тис склонилась над ним, и было очень похоже, что маг сам нуждается в помощи.
— Дайте попить, — жалобно попросил Райлин. Яси кинулась открывать фляжку.
— Понемногу, — строго предупредил её Утарион, — только губы смочить.
Но Яси уже позволила Райлину сделать пару больших глотков. Почти сразу его стошнило кровью вперемешку с водой, он застонал и заметался, обливаясь слезами. Яси, ахнув, отпрянула в сторону. Утарион же, наоборот, крепко обнял умирающего друга в попытке хоть чуть унять грызущую того боль. Наконец, Райлин вздрогнул в последний раз и бессильно повис у него в руках. И сделалось очень тихо. Не было больше слышно ни всхлипов, ни хриплого, с присвистом, дыхания.
Утарион бережно опустил Райлина на землю. Лицо юного эльфа разгладилось, стало спокойным, будто во сне.
— Он… всё? — спросила Яси, размазывая слёзы по щекам.
Вдруг ресницы Райлина вздрогнули. Сперва он сел, затем, оттолкнув от себя Утариона, уверенным движением поднялся на ноги. На коже его проступил золотистый узор коры, в волосах зазеленели хвоинки.
— Райлин? — робко позвала Яси. Он обернулся. С лица эльфа на девочку посмотрели мудрые, золотые очи Рши.
«Это уже не он. Прямо как с Ошией!» — мелькнула мысль у Яси. Едва она открыла рот, чтобы поделиться выводами с друзьями, эльф заговорил странно, невнятно для окружающих. Лишь Яси понимала, что означают эти сказанные шипящим голосом Рши слова:
— Яссси, Яссси, дочь Атая,
Путь ваш-ш-ш — нить земли сплош-ш-шная.
Где разрыв — там воля Рш-ш-ши.
Ж-ж-жертва — воля для душ-ш-ши.
Мила-с-с-сердце рядом, с-с-слышу,
Боль вокруг с-с-смеётся рыж-ж-жим.
Под водой и под землёй,
Страх и с-с-смелость з-з-за тобой.
— Постой, матушка Рша! — закричала Яси. — Ничего не понятно! Значит, Райлин вовсе не терял путеводной нити, это ты оборвала её и привела нас сюда? Зачем? Почему боль «смеётся рыжим»? Под какой водой-землёй?
Ответа не последовало. Существо, что недавно было Райлином, закрыло глаза, черты лица его сделались неразличимы. Крепкие корни потянулись вглубь земли от сросшихся, покрытых корой ног, руки, стремительно удлинняясь, вскинулись к небу…
А голос Рши всё шептал настойчиво в голове у Яси:
— Дроу… Корона… Бо-о-оль конца.
Стойкос-с-сть — стоимос-с-сть венца.
Ночь и утро — це-е-ель дороги.
З-з-зов в крови. З-з-зови. Уроки…
Через миг на месте, где только что стоял раненый эльф, покачивала ветвями высокая молодая сосна. Повинуясь порыву, Яси подошла к дереву и прижалась щекой к шершавому стволу.
— Ушла… И Райлин тоже. — Яси всхлипнула, но тут же добавила сердито: — А кого звать? Куда идти всю ночь и утро? Что общего между дроу, короной и болью конца? И стоимость какого венца — стойкость? Эх, Рша… Столько наговорила — а толку нет!
В отличие от Яси, дроу, едва подойдя к эльфам, уже поняла, что мгновения жизни Райлина сочтены. Тис не раз видела смерть, но так и не научилась относиться к ней равнодушно. Лишь враги были для неё мясом, а Райлин за время пути незаметно сделался другом. Ей хотелось запомнить этого парня живым, весёлым насмешником и балагуром, а не истекающим кровью мучеником. Именно потому принцесса поспешила найти себе занятие в другом месте. Она склонилась над Кайрином, чтобы перевернуть его на спину, да так и застыла, не закончив движения: превращение Райлина застигло её врасплох. Когда он вдруг поднялся на ноги, слёзы беззвучно покатились из глаз Тис, оставляя на щеках солёные дорожки. Магическим взором она видела: душа эльфа уже оставила израненное тело. Странные звуки, которые он издал прежде, чем замолчать навеки, принадлежали существу другого
