глухим стуком – на всякий случай, после всего, что они пережили. Затем свет свечей был погашен, и церковь погрузилась в мягкую темноту, нарушаемую лишь дыханием спящих и тихим кряканьем Евдокима.
Глава 53.
Утро в церкви наступило тихо и спокойно. Солнечные лучи пробивались сквозь узкие окна, освещая потёртые стены и деревянные скамьи мягким золотым светом. Никола проснулся первым – его разбудила привычка вставать с рассветом, несмотря на боль в рёбрах и усталость, что всё ещё давила на плечи. Он тихо поднялся, стараясь не шуметь, и потёр лицо, стряхивая остатки сна. Оглядев спящих друзей, он прошёл к алтарю, где начал собирать материалы для ритуала, о котором говорил накануне. Из старого сундука он достал небольшое зеркало – потускневшее, с треснувшей рамой, но целое, – кусок тёмной ткани, что когда-то был частью ризы, и отломил маленький камень от внутренней стены церкви, где штукатурка уже осыпалась. Всё это он аккуратно сложил на стол, проверяя, ничего ли не забыл.
Валера зашевелился следом, его сон был чутким, тревожным, и он сел на скамье, потирая шею. Увидев Николу за работой, он подошёл ближе, голос ещё хриплый спросонья:
– Не нужна помощь? Может, чего принести?
Никола обернулся, слабо улыбнулся, его рыжая борода шевельнулась:
– Благодарю, но нет. Всё под контролем. Справлюсь.
Валера кивнул, отступив к скамье, и стал смотреть, как священник раскладывает вещи, его взгляд всё ещё был задумчивым, но уже не таким тяжёлым, как вчера. Вскоре проснулся Лёва – он потянулся, хрустнув суставами, и бросил взгляд на Евдокима, что всё ещё спал, свернувшись клубком.
– Ну ты и лентяй, – пробормотал Лёва, потрепав гуся по перьям, и тот наконец открыл глаза, крякнув спросонья. Евдоким встрепенулся, хлопнул крыльями и спрыгнул на пол, ковыляя к хозяину с довольным гоготанием.
Лёва засмеялся, глядя на него, и повернулся к Валере и Николе:
– Все в сборе. Что дальше?
Никола кивнул на собранные вещи:
– Скоро узнаем.
Церковь наполнялась утренним светом, и путники, проснувшись, были готовы к новому дню и тому, что он принесёт.
Глава 54.
После лёгкого завтрака – остатков хлеба, каши и кваса – путники сидели за столом в церкви, наслаждаясь покоем. Утренний свет заливал помещение, и даже раны казались не такими болезненными в этом тепле. Валера, доев свою порцию, отставил кружку и посмотрел на Николу:
– Когда отправляемся на кладбище?
Никола, потирая перевязанную грудь, задумчиво ответил:
– Ближе к вечеру, когда начнёт смеркаться. Так лучше для ритуала – сумерки усилят его. А пока можете заняться своими делами, отдохнуть.
Лёва кивнул, погладив Евдокима, что клевал крошки со стола, и встал:
– Тогда я пойду что-нибудь смастерю. Посоха мне не хватает после той твари.
Он вышел во двор церкви, топор Николы в руках, и огляделся. Возле забора рос старый, но могучий дуб – его толстые ветви гнулись под собственным весом, а кора была шершавой, потемневшей от времени. Лёва выбрал одну из нижних ветвей, крепкую и прямую, и рубанул топором – дерево затрещало, щепки полетели в стороны, и вскоре ветвь упала на траву. Он уселся рядом, достал нож и начал придавать ей форму: срезал сучки, выстругивал гладкую поверхность, пока посох не стал удобным в руке, с утолщением на конце для опоры. Закончив, он повертел его в руках, но нахмурился – без рун и освящения это была просто палка, бесполезная против того, с чем они столкнулись. Разочарованно хмыкнув, он откинул посох в сторону, и тот шлёпнулся в траву у забора.
– Без Николы тут не обойтись, – пробормотал он, потирая шею.
Валера тем временем прогуливался у прудика за церковью, где они мылись накануне. Погода стояла хорошая – солнце сияло в чистом небе, лёгкий ветерок шевелил траву, а вода в пруду блестела, отражая свет. Он ходил вдоль берега, руки в карманах, и думал о ритуале. Сработает ли он? Не ждёт ли их на кладбище что-то ещё? Слова Марфы – «это ещё не конец» – не выходили из головы, и он невольно сжимал кулаки, глядя на своё отражение в воде. Тревога грызла его, но он старался держать себя в руках – Никола знал, что делает, и это давало надежду.
Евдоким, оставив Лёву, ковылял к пруду. Гусь с довольным кряканьем плюхнулся в воду, разбрызгивая капли и хлопая крыльями. Он плавал кругами, то окуная голову, то встряхиваясь, наслаждаясь прохладой, и его гоготание разносилось по двору, добавляя жизни в этот тихий день. Валера бросил взгляд на него и слабо улыбнулся – хоть кто-то был беззаботен.
День шёл своим чередом, солнце поднималось выше, а путники ждали вечера, каждый занятый своими мыслями и делами, готовясь к тому, что ждало их на кладбище.
Глава 55.
День медленно перетёк в вечер, солнце скатилось к горизонту, заливая лес мягким оранжевым светом, а тени удлинились, ложась на траву длинными полосами. Воздух стал прохладнее, и птицы в лесу затихли, уступив место слабому шороху ветра. Никола вышел из церкви, где последние часы провёл в тишине, проверяя всё для ритуала, и собрал всех у входа. В руках он держал сумку с зеркалом, тёмной тканью и камнем из стены, а его лицо было серьёзным, но спокойным.
– Ну что, готовы? – спросил он, глядя на друзей.
Валера, стоявший чуть впереди, кивнул, его взгляд был твёрдым:
– Готов.
Лёва, с Евдокимом на плече, только молча кивнул в ответ, но его лицо было хмурым, губы сжаты, а глаза смотрели куда-то в сторону. Никола заметил это, прищурился и шагнул ближе, потирая рыжую бороду:
– Лёв, в чём дело? Ты какой-то не в духе.
Лёва ничего не ответил, лишь указал рукой на посох, что валялся в траве у забора – тот самый, что он мастерил утром из дубовой ветви. Гладкий, но бесполезный без рун и освящения, он теперь казался ему насмешкой над его усилиями. Никола проследил за его взглядом, задумчиво почесал бороду и хмыкнул:
– Не проблема.
Он развернулся и ушёл в церковь, оставив братьев в недоумении. Через несколько минут священник вернулся, держа в руках что-то необычное – нечто вроде биты, вырезанной из крепкого дерева, обмотанной старой цепью, ржавой, но прочной. По всей длине были набиты небольшие, но острые шипы, напоминающие гвозди, вбитые с аккуратностью мастера. Никола протянул её Лёве с лёгкой улыбкой:
– На, держи. Моё изобретение против нечисти.
Лёва взял оружие в руки, повертел, чувствуя его вес и баланс. Шипы
