означает, что я не могу манипулировать разными потоками эфира. И я приступил к решению этой головоломки.
Потоки разных цветов переплетались друг с другом, но не смешивались, создавая сетчатую структуру. Я потянул за один поток, но он не поддавался. Я взялся за другой, но и он не шёл. Я всё внимательно осмотрел и обнаружил, что эфир здесь удерживает сам себя. Поэтому манипуляции над ним не получатся. Тогда я решил материализовать жёлтый поток. Конечно, это не светло-зелёная энергия, необходимая для магии природы, но более-менее приближенная к ней, а потому я материализовал его, усилив себя, а высвободившиеся остатки растворились в пространстве. И это было хорошо, потому что желтый поток удерживал красный, и теперь с помощью манипуляций над энергией этого цвета я мог вернуть в эфирное пространство его, после чего освободился зелёный поток и так по очереди я распустил весь эфир, так что массивные двери начали открываться, как бы разбираясь по частям и отодвигаясь кто куда: то вниз, то вверх, то в бока. И вскоре передо мной предстал большой коридор, в котором справа и слева стояли металлические статуи, изображающие какие-то непонятные предметы.
Не успел я перейти порог, отделяющий поверхность от подземелий, как тут же отовсюду повылезали всякие непонятные штуковины: из пола, из потолка, из стен, оттуда, куда убрались части двери. Вся округа наводнилось громким звуком, и, пока я осматривался, стал чувствовать, как некоторые части моего тела начало жечь. Я тут же среагировал на это и принялся останавливать это непонятное воздействие при помощи своего эсталиала. А сам при этом пытался понять, что вообще тут происходит. Потом произошёл сильный выброс энергии прямиком рядом со мной, какой обычно бывает при атролированном соединении эфирных потоков. Но вреда мне уже от этого не было, ведь, пока я залечивал жжение, одновременно с этим облачался в дар богини как в доспехи. И весь всплеск он принял на себя, а меня сберёг. Но и этого было мало – какие-то из тех непонятных штуковин принялись метать в меня снаряды. Они были такие маленькие и двигались так быстро, что я не успевал замечать их полёт. А видел только тогда, когда они врезались в мою плоть, потому что они со звоном отскакивали от поверхности моей кожи и падали на пол. Но и на этом всё не завершилось. Пока я пытался уворачиваться от всего этого, по коридору ко мне начала двигаться сплошная стена огня. Всякие потоки энергии непонятного происхождения то и дело норовили попасть в меня. Я поспешил выбежать наружу и спрятаться с обратной стороны этой искусственной горы. Но, как только я переступил порог, всё тут же завершилось. Громкий звук прекратился, жжение на коже остановилось, снаряды перестали преследовать меня, два последних выброса энергии произошли, а после прекратились. Стена огня мощной струёй вырвалась наружу, а после иссякла. И наступила звенящая тишина. Я подошёл очень близко к порогу, отделявшему меня от входа в подземелье, и стал рассматривать округу. Все эти штуковины замаскировались так, что я больше не мог наблюдать их наличия. Я протянул руку. И стоило только моей конечности преодолеть этот рубеж, как тут же поднялся шум, и все стражники в тот же миг показались из своих мест. Но я быстро отдёрнул руку, и всё тут же прекратилось, как будто бы и не было ничего. «Вот так чудо, - подумал я тогда, - Кажется, что никакой угрозы нет, но на самом деле её там предостаточно» И я так стоял, испытывая стражников, то высовывая руку, то убирая обратно.
Не знаю, во мне как будто бы в тот миг пробудился ребёнок, который нашёл себе новую игрушку. Так и хотелось стоять тут целую вечность, дразня этих стражей. Наверное, просто мне нужен был отдых от всей этой кутерьмы, в которую так смело шагнул наивный Леармиэль. Однако мне пришлось остановиться, потому что через какое-то время я увидел, как из глубин этого подземелья ко мне выбегают, как ты, наверное, уже понял, хорганы. Я о них слышал от валирдалов, но никогда не встречался с ними. И вот мне выпала такая возможность.
Закованные в странные металлические доспехи, они приближались ко мне быстро, но с осторожностью. Из громоздких лат торчали только лишь макушки их голов. Суровые глаза смотрели на меня из-под густых бровей. Остановившись передом мной шагах в десяти, они пытались что-то говорить. Наверное, из-за наличия этой самой светящейся брони их голоса казались низкими и суровыми. Но, увы, магией слов я не обладал, а потому ничего не понял из того, что они там картавили. Я лишь разочарованно выдохнул и сказал:
- Простите, друзья, но я совсем не умеют разговаривать на вашем языке.
Простояло небольшое затишье, после чего – о чудо! – я услышал знакомые слова:
- Воины Тронзо́на без боя не сдадутся! Беги или умри, сражаясь!
Я поднял руки вверх в знак своих мирных намерений и старался сделать свой голос как можно более дружелюбным:
- Я пришёл не сражаться! Я путешественник, и мне стало интересно, кто здесь живёт! Простите, если потревожил ваш покой! Могу вернуть всё обратно!
Хорганы явно недоумевали, и это можно было понять по их тонам голоса, когда они после моих слов начали переговариваться друг с другом, а я стоял и внимательно наблюдал за ними. Беседы их шли недолго. Всё тот же отвечал мне:
- Так ты не красный завоеватель, что разоряет миры?
- Нет, что вы?! Я – эльф по имени Леармиэль, и я здесь был мимоходом.
Чуть помолчав, они все хором начали прославлять меня:
- Славься, могучий Леармиэль!
Когда они проговорил это трижды, я сказал:
- Да нет, что вы? Я далеко не могучий, как вы говорите.
- Тогда как тебе удалось разомкнуть врата Тронзона, которые заперли наши предки более 200 ре́монов назад?
- Да там ничего сложного. Нематериализованные потоки эфира были сложены в решётчатую структуру. Я материализовал жёлтый поток, освободил красный, потом зелёный. И так по порядку один за другим снял все потоки, после чего двери сами разомкнулись.
- Наши далёкие предки много трудились, чтобы создать врата, которые невозможно вскрыть. Когда пришли красные завоеватели, мы затворили их, так что враги не смогли пробраться через них. Но, как оказалось, и мы сами не могли отварить их, ведь, спасая наших отцов, предки отдали свои жизни, пока мы спешили скрыться в глубинах нашего королевства.
Пока он это говорил, все хорганы приблизились ко мне и стали
