Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
Дюденева рать, как лесной пожар, не пощадит никого, и защиты от нее нет. Можно только бежать. Бросить все. Москва все равно погибнет, с ним или без него… Даниил остался. Ему было 32.
Ордынское карательное войско разорило и сожгло 14 городов – столько же, как при нашествии Батыя, в том числе Владимир, Суздаль, Переяславль, Углич, Дмитров, Москву. После ухода монголов князь Даниил отдал в помощь погорельцам все свое личное имущество. В результате Москва отстроилась за год. В течение следующих 10 лет Даниил сумел значительно расширить территорию своего княжества. У рязанского князя отобрал Коломну. С помощью дипломатии получил Переяславль-Залесский. Подготовил хитроумную схему присоединения Можайска, но осуществить ее не успел. Однако своим сыновьям он оставил уже не «малую долю», а одно из крупнейших на Руси княжеств. Даниил Александрович умер молодым, как и его отец, в 42 года. В XVIII веке был прославлен как святой благоверный князь Даниил Московский.
Митрополит Московский Платон, «Житие св. Даниила Московского»:
«Сей-то первоначальный основатель положил начало нынешнему величию Москвы, проложив для этого тихими стопами только малую стезю».
Своим сыновьям Даниил оставил одно из крупнейших княжеств Руси.
Но после его смерти князья Даниловичи оказались в опасном положении. Ханский ярлык на великое княжение Владимирское держала Тверь – ближайший сосед и главный соперник, и тверской князь претендовал на земли, собранные трудами Даниила. Потеря земель сильно осложнила бы выплату ордынского выхода: плательщиков после карательных экспедиций и неурожаев становилось все меньше, а Орда неукоснительно требовала дань, опираясь на данные переписей столетней давности.
Дань с Великого княжества Владимирского составляла 5000 серебряных монет (полтонны серебра), с Новгорода и Тверского княжества – по 2000 (200 килограммов), с Нижегородско-Суздальского – 1500, с Московского – 1280. В середине XIV века вся Северо-Восточная Русь платила ежегодный выход около 14 тысяч серебряных монет (почти полторы тонны серебра). На эти деньги можно было купить 16 тысяч тонн ржи и прокормить примерно 100 тысяч крестьян или армию в 10–15 тысяч всадников.
Если князь не мог обеспечить сбор дани со своих земель, хан отбирал у него ярлык. И московский князь Юрий Данилович решительно вступил в схватку. Изначальной его целью было отстоять и расширить владения Москвы, но, присоединив Можайск и отбив у Твери Переяславль, он пошел ва-банк: начал отчаянную борьбу за великое княжение владимирское, не имея на него династических прав. Игра стоила свеч: великий князь получал власть над огромными территориями и мог посадить своего ставленника в Новгороде – самом богатом городе Восточной Европы, который выполнял функции «банка всея Руси».
Московскими делами Юрий предоставил заниматься младшему брату, 15-летнему Ивану. Юрию было недосуг: он воевал на Руси и интриговал в Орде. Теперь владимирское княжение доставалось не тому, кто старше в роду, а кто быстрее добежит до Орды и предложит больше подарков хану.
Из проповеди епископа Владимирского Серапиона:
«Зависть умножилась, злоба превозмогает нас, ненависть вселилась в сердца наши, ненасытность поработила нас, так что мы забыли человеческое свое естество, но, как звери жаждут насытить плоть, так и мы жаждем непрестанно; звери, поев, насыщаются, мы же насытиться не можем: одно добыв, другого желаем!»
Проведя почти два года в Орде, Юрий сумел переиграть соперника, Михаила Тверского: он женился на сестре хана Узбека, Конча́ке, которая в православии приняла имя Агафья. Московский князь получил высокий монгольский титул «гурагана» – зятя чингизидов, такой же титул потом с гордостью будет носить сам Тамерлан. И в качестве свадебного подарка – долгожданный ярлык на великое княжение. Но торжествовать победу ему пришлось недолго. Михаил Тверской пошел на Юрия войной, разбил его войско, а княгиню Агафью взял в плен.
…Как загнанный зверь, Юрий метался в московском тереме. Его княгиня, сестра Узбека, оказалась в заложницах. Хан никогда не простит ему этой оплошности. Ехать в Орду, виниться перед Узбеком, просить помощи было страшно до судорог. Что делать, он не знал. Но тут из Твери приехал боярин-посол, сам белый от страха: неведомо от чего умерла княгиня Агафья. Это был удар, какого никто не ожидал. В ярости Юрий бросился на ни в чем не повинного посла и убил его.
Опомнившись, князь понял: ему немедленно надо ехать в Орду, надо во что бы то ни стало успеть раньше тверского князя, чтобы обвинить его перед ханом в убийстве Кончаки-Агафьи. А Михаил Тверской замешкался, собирая средства для подарков ордынским вельможам. Старшие сыновья и княгиня уговаривали его не ехать – всех томило дурное предчувствие. Но Михаил понимал, что тогда хан отправит на Тверь карательный отряд. И он отправился в Орду, догадываясь, что едет на смерть. Так оно и случилось.
Ордынцы вместе с дружинниками Юрия казнили Михаила, вырвав ему сердце. Спустя семь лет сын Михаила, князь Дмит-рий Грозные Очи, встретившись в Орде с Юрием Московским, зарубил его на месте. Дмитрия казнили, но ярлык на великое княжение хан у Москвы все же забрал и передал в Тверь. Поддержание высокого градуса соперничества и ненависти между русскими князьями и русскими землями было гарантией того, что власть Орды остается крепкой.
К началу XIV века Северо-Западная Русь была раздроблена на несколько десятков отдельных княжеств и вечевых республик, подобно тому, как средневековая Франция – на независимые герцогства и графства. Так же, как гасконцы, бургундцы, нормандцы и бретонцы, тверичи, новгородцы, суздальцы, москвичи, киевляне, нижегородцы, рязанцы, ростовчане жили своими интересами, вели свои летописи и воевали друг с другом. Общими у них были только язык, вера и зависимость от Золотой Орды.
После гибели Юрия ярлык на московское княжение получил его младший брат, 37-летний Иван Данилович. По сути, он был московским правителем уже давно: пока Юрий воевал с Тверью, Москва оставалась на попечении Ивана. Из всех Даниловичей именно он лучше всех усвоил уроки отца – «хозяина Москвы». И прозвище он получит тоже хозяйственное – Калита́, или «кошель».
Иван Калита
Теперь из пяти Даниловичей он остался один. Власть и сила – у его злейших врагов. Но Иван Данилович не предпринимал ничего. Он ждал. Москве нужна была тишина. Хотя бы десять лет без войны. Все, что угодно, лишь бы сохранить мир.
В 1327 году в Тверь явился изымать недоимки новый ордынский посол – Чол-хан, или Щелкан, двоюродный брат хана Узбека и сын того самого Дюденя, чья рать тридцать лет назад опустошила русские земли. Щелкан поселился в княжеском дворце, вел себя как в завоеванном городе. И тверичи не стерпели. 15 августа татары из свиты Щелкана отобрали кобылу у дьякона по имени Дудко, и это стало последней каплей. Драка за кобылу стремительно переросла в восстание, охватившее весь город. Татар и купцов-откупщиков перебили, Щелкана и его свиту сожгли
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
