Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
заживо в княжеском дворце. Князь Александр Михайлович противодействовать мятежу не сумел или не захотел. Это ставило под удар всю Русь, и в первую очередь ближайшего соседа Твери, Московское княжество.
Иван Калита спешно поехал в Орду. Что он будет там делать, как предстанет перед ханом, он еще не знал. Но отсиживаться в Москве нельзя. Хан Узбек отправит большую рать наказать Тверь так, чтобы другим было неповадно.
…Из глубины души поднимался гнев, растворяя страх и растерянность. Натешились тверичи праведной яростью. Напоили монгольской кровью свою гордыню. Думают, Орда стерпит? Или, может, собираются отбиться? Не отобьются. Умоются теперь эти гордые витязи кровью своих соседей, родителей, жен и детей. И захлестнет кровавыми потоками всю Русскую землю. Иван Данилович знал, что монголы идут широко, разлетаются по земле, как лесной пожар. Ему было пять лет, когда приходила Дюденева рать, и он хорошо помнил тот кромешный ужас, которые оставили они в разоренной Москве. И он знал, что должен отстоять Москву. Любой ценой. Отступать ему некуда.
Хан Узбек принял Калиту любезно и сделал ему предложение, от которого невозможно было отказаться: московские полки должны пойти в поход вместе с монголами, тогда ни один ордынский воин и шагу не ступит на земли Москвы. Иван Данилович сделал свой выбор. Он знал, что тверичи его проклянут. И что потомки, возможно, осудят. Но он выбрал Москву.
Объединенное войско ордынцев и москвичей и разгромило мятежную Тверь. Князь Александр бежал в Псков, великое княжение хан передал московскому князю Ивану Калите. Но, получив золотой ярлык, Калита не переехал в стольный Владимир, как делали другие князья, а остался в своей Москве.
Вскоре из Владимира перебрался и митрополит Петр, превратив таким образом Москву в новую духовную столицу Руси. Митрополит успевал все: сам писал иконы, неустанно объезжал епархии, увещевал и проповедовал, призывал князей к миру, противодействовал наплывающей из Орды проповеди ислама, обличал ереси и духовные соблазны. Своих духовных чад, и прежде всего московского князя Ивана Даниловича, он учил смирению.
«Мазуринский летописец» (конец XVII века):
«Владычество Орды – это наказание Божие, тяжкое испытание, следует принять эту волю и не противиться ей». «Если меня, сыне, послушаешь, то сам прославишься, и сыновья, и внуки твои, и град сей славен будет, а враги его – повержены…»
Митрополит Петр настоятельно советовал князю возвести в Москве большой храм в честь Успения Богородицы. Иван Данилович знал, что владыка – прозорливец. Он верил каждому его слову, но из тьмы настоящего невозможно было даже представить себя великое будущее, которое так уверенно предрекал Москве митрополит Петр. По благословению владыки Калита заложил в центре города каменный храм. Спустя столетия Успенский собор Московского Кремля станет главным храмом Русского государства.
…Он мчался сквозь метель, колючий снег сек лицо, и поле было нескончаемым, и спрятаться было негде. Далеко впереди в самое небо уходила огромная гора, и даже сквозь пургу он видел, как сияет ее белоснежная вершина… Но вдруг растаял блистающий на вершине снег, а после бесследно исчезла и сама гора. От хлынувших слез стало трудно дышать. Князь проснулся и понял, что плачет наяву… Он рассказал свой странный сон митрополиту. И тот разъяснил князю его смысл.
«Мазуринский летописец» (конец XVII века):
«Поле великое есть твое государство Московское. А гора великая – это ты сам, государь. А снег на горе – это я, многогрешный; а что снег начал таять, означает, что я умру прежде, а ты уже потом. Когда услышишь, что пришел к тебе некий старец, это и будет конец твоей жизни».
Возвращаясь из Орды, князь Иван получил весть о тяжелой болезни митрополита Петра. Он бросил обоз и, загоняя коня, поскакал в Москву… Но не успел. Владыка не дождался князя. Но перед смертью все же преподал ему последний урок: все свое имущество он раздал нищим. Похоронив и оплакав Петра, Иван Данилович отчетливо понял: надо торопиться. Он должен успеть воздвигнуть свою «гору великую». Не просто ждать, когда Господь помилует свой народ, но быть готовыми к этой милости.
По всей стране уже несколько десятилетий ничего не строили, а Калита начал в Москве не просто большое, но грандиозное строительство. Вместо обветшавшего соснового тына выросли дубовые стены и башни нового Кремля. Из обычного укрепленного центра города Кремль стал резиденцией великого князя и митрополита. В 1327 году был построен белокаменный Успенский собор, через два года неподалеку выросла церковь-колокольня во имя святого Иоанна Лествичника – будущий Иван Великий, потом – церковь Спаса на Бору и, наконец, Архангельский собор, который станет усыпальницей московских князей и царей.
Откуда Калита брал на все это средства, для многих оставалось загадкой. Но объяснение было простым и остроумным: московский князь теперь расплачивался со своими верными поддаными не деньгами, а землями, которые отныне назывались поместьями. Из казны земли не уходили: они давались во временное держание, на условиях службы. Спустя некоторое время система поместного землевладения станет основной в стране, а помещики – дворяне станут опорой престола, военно-административным каркасом Русского государства.
Калита с уважением относился к купцам. Его усилиями дороги княжества стали безопасными для купеческих караванов: разбойников с большой дороги повыгнали, местным правителям поборы с купцов брать запретили. Торговые обороты росли. Но Калита, дав большие возможности купцам, и спрашивал с них много. Доходная часть бюджета Калиты складывалась из нескольких статей. Прямой поземельный налог с крестьян («дань») был фиксированным. Но налог на торговлю («осьмичное» – 1/8 часть от продаж) мог возрастать вместе с оборотом. Так же как и транзитный налог («мыт»), который взимался при пересечении купеческим обозом административной границы. Калита добавил еще торговую пошлину – «тамгу», размер которой мог меняться по распоряжению властей.
В 1338 году он добился в Орде монополии на сбор дани. Теперь он сам собирал весь ордынский выход и вез его хану, не давая ни малейшего повода для карательного похода.
Московский князь собирал дань жестко, не забывая и своей выгоды. Взимал недоимки, отправляя в города-должники своих воевод. В Ростове, который задолжал больше других, москвичи устроили разгром не хуже ордынцев. Зато Калита предложил ростовцам переселяться в Московскую область, в Радонеж, предоставив им широкие льготы. Среди прочих переселенцев оказались ростовский боярин Кирилл с женой и их 14-летний сын Варфоломей, будущий Сергий Радонежский, величайший подвижник Руси, духовный собиратель русского народа.
К концу жизни князь Иван Данилович мог считать, что все цели достигнуты. Московское княжество расширилось за счет многих земель, полученных им с помощью дипломатии или покупки. На Руси установилась «великая тишина». Страх перед Ордой, перед ее всемогущими баскаками и беспощадными ратями – страх, въевшийся в кости и сводивший с ума,
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
