Но в прежние деньки уютней было все же.
«И так как, господа мои, в древности часто случалось».
По совету Тесс Троттерса накормили сырым котлетным фаршем. Бимбу целый час расчесывал его, чтобы смягчить шерсть, и в полуденную жару пса отправили с двумя письмами к его хозяину, одно было адресовано Сэмсону, другое – Дику Блейну; оба завернули в тот же изжеванный клочок кожи, чтобы пес понял.
– Если бы все мои друзья были похожи на этого, – сказала Ясмини, – да я бы стала императрицей всей земли, а не магарани крохотной части Раджпутаны! Однако все своим чередом.
Сквозь жалюзи своей спальни Тесс едва могла видеть что-нибудь, кроме деревни. Комната была угловая, так что имела обзор в двух направлениях. Перед взором Тесс проходили вся жизнь индийской деревни – низкие, крытые пальмовыми листьями дома, обнесенные оградами из колючих растений, храмы, мастерские в тени старых деревьев, грязь и красота, богатство, нищета и великолепие. Тесс видела спины слонов, стоящих под деревьями, павлинов, расхаживавших повсюду и поедающих те же объедки, что и куры. В отдалении, за слонами, в зелени громадных деревьев, сверкала на солнце черепичная крыша большого дома, виднелись и дома поменьше, жавшиеся друг к другу в том квартале, где протекала река.
Пришла Ясмини и присела на подоконник возле Тесс. Она была одета в простое белое платье, ее золотые волосы были аккуратно уложены.
– Вон в том большом доме, – показала она, – сегодня вечером будет церемония. Отец моего отца его построил. Здесь не наш штат, но он владел этой землей.
– Разве теперь она не принадлежит Гангадхаре? – удивилась Тесс.
– Нет. Это часть моего наследства. И этот дом, в котором мы находимся, тоже. Смотри, кое-кто прибыл сюда на слонах, чтобы приветствовать меня. Теперь многие знатные жители этой земли бедны; мне говорили, что один из них пришел пешком, целую ночь шел, хотя невоспитанные люди над ним смеялись. Теперь у него есть лошадь. Когда я стану магарани, их у него будет десять.
– Разве англичане об этом не слыхали? – спросила Тесс.
– Их шпионы повсюду. Но было много разговоров о том, что в Сиалпуре на английском берегу реки должна состояться игра в поло. Англичане поощряют игры, считая, что они сохраняют раджпутов в хорошей физической форме, и это правда. Шпионы проявляют большой интерес к этой игре.
– А вдруг какой-нибудь шпион попадет сюда, на церемонию? – спросила Тесс.
Голубые глаза Ясмини сверкнули ледяным блеском, напоминая о скандинавских фьордах, откуда происходил один из ее предков.
– Пусть себе! – сказала она. – Тут ему и конец! Я не вполне понимаю англичан, – добавила Ясмини, – но в некоторых отношениях они просто открытая книга. Им нравится ссорить нас из-за поло.
– Но когда церемония закончится, – сказала Тесс, – и ты сама объявишь принца Ютирупу правителем Сиалпура, то будет проблемой заставить англичан его признать. Есть ведь еще Гангадхара и его сыновья – сколько их?
– Пятеро. Но эти псы пострадают из-за своего происхождения. Англичане отвернутся от порождений Гангадхары.
– Но как же сам Гангадхара?
– Он уже в западне! Англичане всегда медлят с выводами, а еще медленнее меняют свою политику, но когда все уже решится, они действуют быстро! Гангадхара все посылает сообщения северо-западным племенам. Откуда я это знаю? Ты видела Исмаила, моего привратника, его брат носит письма взад-вперед! Гангадхара хочет доказать, что племена взбунтовались, а после предложить свою армию англичанам. Его Патали настраивает. Может, она хочет получить ожерелье из зубов жителей холмов – кто знает? Гангадхара сильно в долгу у Макхума Дасса, он назанимал денег, чтобы послать племенам, которые больше думают о золоте, чем о своих обещаниях. И этот дурень магараджа воображает, что англичане ему что-то дадут, чтобы он компенсировал затраты. Но будут ведь еще ежедневные расходы на армию.
– Ты сама придумала такой сложный план? – поинтересовалась Тесс.
