class="p1">– И ты решил ее изнасиловать?
– Это для начала, – Марк улыбнулся. – Планов было много, но ты мне помешал.
– Урод! – я произнес с отвращением.
– Давай сосиски, как договаривались.
– Разве мы о чем-то договаривались? – спросил я и улыбнулся в ответ.
– Сука, тащи мою награду! – требовал Марк.
– Ага, бегу, – кинул я и закрыл за собой дверь.
Комната допроса: 13:36
– Жестокий ты человек, Родион! В бедра вбивать гвозди – это надо иметь стержень!
– Марк сам виноват – он пытался изнасиловать Вику, – заводился парень. – Но я это делал не только для защиты подруги, мне нужна была информация.
– Твои действия классифицируются как пытка, ты об этом знаешь? – указал Волков.
– Знаю, – ответил Родион, – но у меня не было выбора.
– У культистов тоже, они должны были принести в жертву девчонку!
– Не сравнивайте! Культисты руководствовались корыстной целью – им нужен был урожай кровавого муската!
– В твоих целях не было корысти? – спросил Илья. – Разве не ты выбивал информацию?
Родион сжал кулаки и глубоко вздохнул:
– Я считаю, мой поступок и рядом не стоит с жертвоприношением. Если вы хотите к моему делу добавить еще статью за пытки – пожалуйста.
Волков потер нос, затем развалился на неудобном стуле и сказал:
– Ладно, не буду топить тебя. Ты молодец, впрягся за девчонку.
– Ага, спасибо, – с иронией в голосе ответил Родион.
– Ты попал на ритуал благодарения?
Парень кивнул.
Глава 14: Правда
Что ж, наступил следующий день. С самого утра мы с Викой находились на виноградниках. По моим расчетам, ближе к обеду работа закончится. Я хотел как можно быстрее покончить с заданием, старался выдавить из себя максимум продуктивности. Вика смотрела на меня, как на дурака.
– Куда ты торопишься? – спрашивала она, срезая виноградную ветку секатором. – У нас еще целый день впереди.
– Хочу уже отсюда уйти, – кинул виноград в ведро.
– Ко мне сегодня подходила Аннушка.
– Кто это?
– Одна из последовательниц, – ответила Вика, затем продолжила. – Говорила, что сегодня будет ритуал благодарения.
– Ну да, для старейшин.
– Нет, Родь. Последователи тоже будут участвовать, только их праздник будет проходить здесь, на виноградниках.
– Ты хочешь присутствовать? – спросил я.
– Она рассказывала, что в ритуале нет ничего страшного. Не будет никаких жертвоприношений, оргий или чего-нибудь странного. Толпа соберется, будут жечь костер, пить вино, отдыхать.
– Еще раз спрашиваю: ты хочешь пойти?
Вика боялась ответить. Я видел, как ее глазки бегали из стороны в сторону.
– Просто я уже не могу, у меня скоро крыша поедет! Я хочу хоть немного проветрить голову, выпить, с кем-нибудь пообщаться. Не все культисты тронутые, как Марк или Олег.
– Я бы на твоем месте вел себя сдержано, ни с кем не общался, – советовал я. – Ты знаешь, почему Марк за тобой пришел?
– Хотел в трусы мне залезть! – с отвращением в голосе ответила Вика.
– Нет, ему нужно было тебя приспустить на землю.
– О чем ты вообще?
– Вчера я разговаривал с Марком. Он рассказал о приказе старейшин угомонить твои порывы докопаться до истины, убедить тебя не искать Веру.
– И зачем ты мне это говоришь?
– Разве не понятно? Аннушка пытается заманить тебя в ловушку!
– Не выдумывай! Савелий готов отпустить нас с матерью, главное тебе поставить подпись в документах.
– Ты ему веришь? Я вот нет!
– И что ты мне предлагаешь? Дома сидеть, пока ты будешь тусить в храме Солнца?
– Я не буду там "тусить"! – меня раздражали ее слова. – Вика, я туда иду ради тебя, ради твоей матери!
– Тебе нужно узнать о том, что произошло с родителями! – заключила она.
– Как ты смеешь такое говорить?! – в груди разгорался пожар. – Я готов отдать землю моей бабушки, лишь бы твоя мать была свободна!
– Продать, Родион! Ты за это получишь деньги!
– Откуда у тебя столько яда? Раньше ты так себя не вела…
– Просто… – она обняла меня и замолчала.
– Я прекрасно понимаю, как тебе тяжело. Осталось еще немного, и мы будем свободны.
– Прости, – говорила Вика. – Я так устала, ты даже представить себе не можешь…
– Все хорошо, – сказал я. – Предлагаю альтернативу. После встречи со старейшинами я приеду домой с двумя бутылками вина – выпьем, можем сходить на пляж и там, если ты так сильно хочешь, разожжем костер, – я поцеловал ее в щечку и прошептал: – Не обязательно проводить время с последователями, у тебя есть я.
– Хорошо, – ответила она. – Давай работать, ты же хочешь быстрее закончить.
– Ну давай, – я улыбнулся и продолжил собирать виноград.
***
Ближе к шести вечера раздался звонок в дверь. Я попросил Вику не нервничать и подождать, пока я проверю гостя. Выйдя во двор, я обнаружил припаркованную BMW X5. Интересно, кто решил меня навестить? Открыв калитку, я опешил. Передо мной стоял дядя, одетый в белую рубашку и синие джинсы.
Я был рад такому повороту событий, обнял Лёню и пригласил войти в дом, поздороваться с дочерью, но он жестом показал мне остановиться. Тут меня прошиб пот – Марк говорил, что ему отрезали язык.
– Лёнь, все в порядке?
Он кивнул. Я осмотрел его с ног до головы – конечности на месте, пальцы на руках тоже.
– Они тебя наказали?
Снова кивнул.
– Извини нас, – говорил я. – Мы с Викой не думали, что так случится.
Он показал рукой на место пассажира, следом указал на часы. Мало времени, подумал я и сел в машину.
– Тебе нужно было поздороваться с дочкой.
Дядя помахал головой из стороны в сторону, после чего завел двигатель.
Вика не знает, что я куда-то уехал. Вытащив старый кнопочный телефон, который нашел вчера в вещах бабушки и вставил свою симку, набрал:
– Ты только не волнуйся, меня повезли к старейшинам.
– Я тебя очень прошу – позвони мне как все закончится.
– Обязательно, – ответил я и бросил трубку.
Мы ехали в полной тишине, Лёня даже музыку не включал. Я чувствовал вину перед ним, мы с Викой вынудили дядю говорить.
– Прости нас, Лёнь, мы не знали, что все так строго.
Дядя молча достал из подлокотника какой-то блокнот и вручил его мне.
– Что это? – спросил я. – Точно, ты же говорить не можешь…
Лёня переключил передачу, после чего забрал блокнот и открыл его, затем снова отдал мне. Я начал читать:
"Прости, но я не смог с тобой встретиться. Думаю, ты сам знаешь, что со мной произошло. Я не жалею о сказанном, не переживаю о своем языке. Отрезали – плевать, главное, что Вика теперь все знает. Я жил с этим грузом долгие годы, однако
