работать через своих.
Впереди виден посёлок. Тачки наших с Ромкой парней сворачивают на грунтовку. Раскидывая колесами грязь, едут прямиком к дому.
Расстояние между нами всё меньше. Мы с Ярой тоже сбавляем скорость, чтобы не убиться на этих «американских горках».
Вижу тачку Льва. Его «кожанок», встречающих наших парней стволами, направленными в лобовое. Встаю за машинами, прикрывая Яру.
– Веста! – вскрикивает она, увидев, как Лев с малышкой выходят из дома. За ними выскакивает Катерина. Он жёстко толкает её. Женщина отлетает и ударяется лопаткой о косяк.
– Здесь сиди, – напоминаю Яре.
Выхожу из машины. Катя меня видит, а Лев пока нет. Маленькая Веста держится за шею отца, закрывая ему обзор. Прикладываю палец к губам и машу Катерине, чтобы скрылась в доме. Умница всё понимает, недаром жена бывшего бойца спецотряда. Плотно закрывает дверь. Лев уверенно идёт к своей тачке, ещё не зная, что я держу его на прицеле.
Рисковать ребёнком нельзя. Делаю шаг от машины. «Кожанки» дёргаются в мою сторону. Мои парни моментально ловят момент. Вылетают из своей тачки и забирают этих уродов на себя. Веста пугается, увидев драку здоровых вооруженных мужчин. Громко визжит и крепче прижимается к отцу.
– Фин, – хмыкает Лев. – Значит, я всё-таки оказался прав. Я приехал за своей семьёй.
– Отпусти малышку, – стараюсь сохранять спокойствие.
– Ты трахаешься с моей женой? М?! Скажи, ты спишь с ней? – рычит Салтыков.
Забавно, что именно это сейчас его так волнует.
– Нет, Лев, – отвечаю всё так же спокойно. Мне надо потянуть время до приезда опергруппы. Они должны быть здесь с минуты на минуту. – Я не сплю с твоей женой. Отпусти Весту. Ей страшно.
– Где Ярина? – он её всё ещё не видит. Удачно я припарковался.
– Не знаю.
– Ты лжёшь! Моя дочь здесь, значит, и эта предательница где-то рядом.
– Возможно, но я не знаю, где она.
Мои парни неплохо справляются с «кожанками». Обходится без стрельбы. Скручивают, кладут мордами на капот, обшаривают карманы, вынимая оттуда колюще-режущее, и швыряют в траву.
– Папа, мне страшно, – плачет Веста. – Пусти. Я хочу к маме.
– Нет у тебя больше мамы, – хмыкает Лев. – Твоя мама мертва.
– Нет! – визжит Веста.
– Теперь у тебя есть только папа, моя принцесса, – продолжает нести откровенную херню этот псих, ещё больше пугая ребёнка. – Не бойся. Мы сейчас поедем домой. Там твои игрушки, твоя кроватка. Мы снова будем читать сказки.
– Я не хочу, – плачет малышка. – Где мама?
– Я же сказал, твоя мать…
– Мама! – кричит Веста.
Я дёргаюсь. Яра, дурочка, не выдержала слёз и криков дочери. Выбежала из машины. Рвусь к ней, Лев взмахивает стволом, прицеливается…
Выстрел.
Моё плечо пронзает адской болью. По рукаву футболки расползается алое пятно крови. Оглядываюсь. Яра замерла в ужасе. Веста снова громко плачет.
– В машину, – цежу сквозь сжатые зубы и зажимаю рану рукой со стволом. Выходит хреново, но ранение не критичное. Переживу.
Лев с дочерью на руках бежит к своей тачке. Не нравится самому руки пачкать? Привык, сука, убивать чужими!
Мои парни держат «кожанок». Я стараюсь прицелиться в стекло так, чтобы при выстреле не зацепило Весту. Ублюдок дёргает тачку с места. Быстро развернуться на размокшей грунтовке у него не получается. Буксует. Стреляю. Следом из моего ствола вырывается и вторая пуля, но Лев выкручивает руль в другую сторону, чтобы уйти от столкновения с машиной оперов, и я снова промахиваюсь. Теперь уже всё равно. Его зажали. За спиной я, впереди преграда в виде крупного автомобиля.
Спецы в бронниках выскакивают на улицу. Дальше всё происходит очень быстро. Не пристёгнутого Льва вышвыривают из машины и кладут мордой в грязь, прижимая к затылку дуло автомата, чтобы точно больше не дёрнулся.
Веста стучит ладошками по стеклу. Убираю ствол и иду к ней. Открываю дверь. Здоровой рукой вытаскиваю малышку с сиденья. Она обхватывает мою шею обеими ручками. Дрожит очень сильно. И жалобно плачет.
Мимо нас проходит Яра. Прямиком к операм. Грязного Льва уже вздёрнули вверх. Он смотрит на всех диким взглядом, ещё не веря в происходящее.
– Можно? – моя женщина спрашивает у старшего опера.
Тот вопросительно смотрит на меня. Киваю, и её подпускают к мужу.
Ярина подходит к нему почти вплотную. Я иду следом, удерживая на руке Весту. Раненая конечность липнет от крови. Оглядываюсь на шорох колёс. Ромыч паркует свою машину дальше всех. До нас добирается бегом.
– Чёрт, не успел.
Ему неудобнее всех было добираться.
Все в сборе. Застывают, ожидая, что будет дальше.
– Нравится ощущение? – как разъярённая кошка, фыркает Ярина в лицо мужу. – Когда твой идеальный мир разлетается на куски! Только знаешь в чём разница, Лев?
– Ты осмелела, я смотрю, – нервно скалится он.
– Я буду счастлива, – отвечает Яра. – А ты оказался по уши в дерьме. И сдохнешь там же! – замахивается и ударяет его по роже. – Ненавижу! – кричит ему в лицо. – За бабушку тебя ненавижу! За себя ненавижу! – её голос срывается. – Ты чёртов псих, Салтыков! И дочь я тебе никогда не отдам!
Разворачивается, идёт ко мне и забирает у меня Весту к себе на руки. Виновато смотрит на ранение.
– Всё нормально, – успокаиваю её.
– Нет, не нормально, – крутит головой, глотая слёзы. – Прости, – шепчет в ответ, прижимаясь губами к виску дочери. Веста жмётся к маме и цепляется за мою руку. Неожиданно. И так приятно, что я на мгновение забываю о боли.
Льва вяжут и заталкивают в машину. «Кожанок» его тоже забирают. Прощаемся с операми. Благодарим и отпускаем своих парней. Они здорово нам помогали всё это время. Теперь у них мини-отпуск.
Меня чуть покачивает. Ромка подставляет плечо и ведёт к своей машине.
– Мне надо остаться.
– Тебе надо в больницу, – качает он головой. – Им больше ничего не угрожает.
– Мы с тобой поедем, – вызывается Яра. – Да, Веста? – видно, что ей тяжело держать дочку на руках, но она всё равно не отпускает. – Веста, – зовёт не откликающуюся кроху.
– Поедем, – хнычет она.
Садимся в машину. Я вперёд. Девчонки мои сзади. Мне хреновато немного, но вместе с тем так хорошо. И ругать Яру за то, что выскочила на улицу, я не буду. Она очень хорошая, любящая мама и за свою девочку готова была кинуться в драку, несмотря на то, что противник явно был сильнее и опаснее.
В местной больничке меня забирают в хирургию. Обкалывают, вытаскивают пулю, зашивают. Предлагают полежать, но я отказываюсь. У меня две перепуганные девочки в коридоре. Я им нужен, а полежать можно и дома.
Пишу отказ от госпитализации. Огнестрел они оформляют как положено. Ментов не вызывают.
